Имперский вор. Том 3 - Ра Дмитрий - Страница 1

Невидимый барьер, закрывающий поляну, пропустил меня без проблем. Но только меня – богиня любви из моего мира не может пройти.

Она поднимает ладонь и резко сжимает её в кулак. Часть барьера разлетается на осколки. Выглядит как разбитое окно, хотя я и знаю, что это лишь уплотнённое эфирное поле. И видно его только из-за размазанной по нему крови единорогов.

Богиня, стиснув коленями бока своего единорога, направляет его в образовавшуюся в барьере дыру.

– Ты пойдёшь со мной, – неожиданно заявляет она.

– Мечтай.

То есть убивать друг друга мы сегодня не будем. Но тогда что ей от меня нужно? Что нужно богине от инквизитора, в расправе над которым она принимала личное участие?

Вряд ли что-то безобидное.

Это благодаря ей я попал в тело Никиты Каменского. В другой мир. Благодаря ей и ещё четвёрке низших божков. В кои-то веки они работали вместе – для того, чтобы отправить меня на перерождение…

И я поклялся отомстить всем пятерым.

– Никрас! – окликает Тея. – Ты в ловушке. И тебе некуда бежать.

Следом за ней сквозь дыру в барьере на мою полянку тянутся остальные единороги. Оцениваю ситуацию. С трудом сдерживаюсь, чтобы не заржать. Момент неподходящий. Но…

…мозги богини любви заточены подо что угодно, только не под военную тактику. Потому что в ловушке сейчас не я, а её питомцы. Меня-то барьер пропускает в обе стороны, я его даже не чувствую. А вот их – только через узкий проломленный ход.

И это можно использовать.

– Иди ко мне! – повторяет Тея.

Повинуясь движению её руки, единороги окружают меня.

– Чего тебе надо? – спрашиваю, следя за зверями. Окровавленные морды явно хотят закусить одним бывшим инквизитором. Но пока не трогают.

Тея не отвечает. Только улыбается мне, да так сладко, будто хочет… Ну понятно чего.

Однако вряд ли богиня любви возжелала получить от меня физическое удовольствие. Да и мне она даром не нужна. Ни в каком варианте.

В голове уже складывается тактика боя.

Выскочить за барьер, ударить единорога сквозь него – моя рука с когтями тьмы пройдёт свободно. И если я быстро отдёрну руку, единорог не сможет меня укусить. Потому что впечатается мордой в невидимую для него стену.

Ударить – отскочить – переместиться – и снова ударить. Если двигаться быстро и не сосредотачиваться на одном единороге, я смогу создать внутри барьера настоящий хаос. И неплохо проредить божественных зверей.

Правда, скорость потребует выносливости. В то время как мой внутренний источник эфира почти пуст, а тьма Карха внутри меня забилась так глубоко, что я даже не знаю, смогу ли напитать ей мышцы. А без этого я не выдержу нужного темпа сражения.

Обращаюсь к тьме. Пытаюсь вытащить её на поверхность.

«Вылезай, кому говорю! – приказываю мысленно. – Иначе сдохнем тут вместе!»

Давлю на неё волей, и тьма неохотно, но подчиняется. Хотя по-прежнему боится. Понять бы – чего?

Это именно тьма заставила меня сплести заклинание разрыва пространства. Чтобы сбежать в самое безопасное для нас с ней место.

К источнику рода Каменских. Который мне не подчинился, хотя я и могу собрать разлитый в здешнем воздухе тёмный эфир.

Если потяну время и заговорю богине зубы.

– Ну так чего хочешь-то, дорогая? – повторяю, потому что богиня по-прежнему молчит. – Внезапно воспылала ко мне неодолимой страстью?

– Инквизиторов не трахаю! – отрезает она.

– Фу, как грубо! Но как скажешь. Взаимностью всё равно не отвечу. А-а-а! – делаю вид, что меня осенило. – Вы, обнаглевшие божки, решили повторить ваш незаконный суд надо мной?

– Может, и решили, – отзывается Тея.

– Тогда извини! – хмыкаю. – У меня другие планы.

– Никрас, давай по-хорошему! – требует Тея. – В конце концов, это я тебя нашла! А раз я нашла – то и другие найдут, ты же понимаешь.

– С радостью посмотрю на вас всех. Я скучал.

– Нет! Я сама хочу отдать тебя Карху.

То есть меня ищет Карх.

Уверен: чтобы забрать кусок тьмы, который я у него украл.

Вот и причина появления богини любви в Российской империи. А ведь могла бы просто развлечься. В адекватных мужиках тут недостатка нет…

Интересно, она-то знает, зачем я понадобился Карху?

– А зачем я ему? – интересуюсь. – Вроде вы так удачно от меня избавились…

– Тебе какая разница? – фыркает она. – Хоть в жертвенного коня пусть тебя засунет и внутри закоптит. С радостью посмотрю.

– Это вряд ли, – пожимаю плечами. – Я возвращаться не собираюсь. Меня и тут неплохо кормят.

– Великому Никрасу Борху понравилось жить в этом задрипанном мирке? В этом слабеньком тельце? Пф-ф-ф… Выбирай любую из моих лошадок – и поехали. Или я тебе все кости переломаю и всё равно увезу.

– Ломалка не треснет?

Богиня грязно ругается. С её пальцев срывается розовая молния и бьёт в землю у меня под ногами.

Так, мне тоже надоело.

Погнали!

Тьма отзывается.

Плету иллюзию невидимости. И под удивлённый возглас богини, потерявшей меня из виду, начинаю действовать. Выстрелить удавкой, зацепиться ею за дерево, оттолкнуться…

Розовый единорог чует движение и дёргается за мной – но тычется в стену барьера и расквашивает нос. А я уже на другой стороне поляны. Зацепиться – качнуться – пролететь – и по пути проделать когтями тьмы дыру в брюхе другого единорога.

– Привет, милая, – шепчу я в розовое ушко богини, резко оказываясь у неё за спиной.

– Ай! – отшатывается она от неожиданности и выпускает молнии уже веером.

И бледнеет. Словно бы…

…у неё кончаются силы.

Тут нет почитателей богини любви. Никто ей не молится, никто не приносит дары. Потому и мане неоткуда взяться. Поэтому рассчитывать Тея может только на собственную силу. Но она в чужом мире, а значит – куда слабее, чем была бы в своём. Уверен: эти пять единорогов – её предел. Иначе тут уже топталось бы целое стадо.

Я ношусь туда-обратно, то влетая внутрь барьера, то выскакивая из него, не позволяя единорогам набрать скорость, чтобы поймать меня. И постоянно меняю траекторию. Подскочить с наружной стороны, ткнуть сквозь барьер когтями и снова вылететь на поляну, глядя на то, как бесятся запертые внутри барьера единороги. Минуты за две я грохнул одного из божественных зверей и сильно ранил второго. А, нет, тоже убил.

Ещё два наконец перестали тупить. Кинулись в пробитую богиней дыру и… застряли в ней жопами. Кое-как вернулись обратно.

Находясь снаружи барьера, задерживаю дыхание. Тут ядовитый аромат миндаля и вишни никуда не делся.

Но долго радоваться успехам не выходит. Тея спрыгивает со своего единорога, и он выскакивает из проделанной в барьере дыры. Теперь приходится уклоняться не только от тварей внутри барьера, но и от той, что гоняется за мной, когда я вылетаю наружу.

Ищу глазами богиню и…

– Аргх! – Получаю копытом в живот. Лягается единорог преотлично. Несмотря на идиотский розовый цвет.

Сквозь барьер отлетаю на середину поляны, прямо к источнику рода Каменских. Едва успеваю выпрямиться, как с меня спадает иллюзия невидимости. Подзарядиться эфиром я так и не успел.

Неторопливо усаживаюсь на камень и показательно зеваю. Пусть Тея уверится, что я контролирую ситуацию.

– Никрас?! – Богиня наконец замечает меня. Как раз в момент очередного зевка.

И мрачнеет.

– Слушай, может, договоримся? – внезапно говорит она. – Ты какой-то сильный! – удивляется с обидой. – Как это может быть?

– Не жалуюсь. Поторговаться хочешь?

– Может, и хочу. Но почему ты такой сильный? Здесь же почти нет эфира!

Пожимаю плечами.

– Ну для кого нет, а для кого и есть.

Выходит, она всё же не знает, что я украл у Карха тьму. Значит, эту инфу он зажал, мразь козлобородая. А вот искать меня, конечно, должен – чтобы вернуть своё. Но с чего Тее-то перед ним выслуживаться?