Код Заражения (СИ) - Подус Игорь - Страница 26

– Парни, предлагаю мирно разойтись, – спокойно предложил я, предусмотрительно не направляя карабин на кавказцев.

– Ты грабишь точку в нашем районе. Это нэправильно. За это ты должен заплатить. Бросай ружьё и отдай ключи от грузовика. После этого можешь идти с сестрой, куда пожелаешь, – нагло предложил бородач с пистолетом.

– Кажется, вы меня не поняли. Вам пора отсюда свалить. Садитесь в тачку и освободите проезд. Здесь никто никому ничего не должен, – членораздельно проговорил я и в этот момент уловил движение на периферии зрения.

Резко оглянувшись, увидел третьего кавказца, крадущегося вдоль стены дома со стороны приоры. В руках он сжимал деревянную дубинку. Грохнул пистолетный выстрел, и пуля просвистела у виска. В ответ я дважды выстрелил в парня с дубинкой и шарахнулся к двери подсобки.

Бородач с автоматом принялся палить в меня одиночными, и если бы я не узнал звук холостых выстрелов, то наверняка струхнул и убежал в торговый зал. Но вместо этого я прицелился и выстрелил автоматчику в грудь. После этого повернулся к бородачу с пистолетом, и в этот миг в меня попали. Пуля ударила в заткнутый под ремень брюк магазин и шибанула по рёбрам.

– Сука! – выпалил я, присел на одно колено и несколько раз точно выстрелил. Пара охотничьих пуль прошила кавказца, и тот завалился навзничь. Алёнка выскочила из кузова и кинулась ко мне.

– Стоять! – заорал я и рванул к начавшей сдавать назад Приоре.

В панике водила выскочил на клумбу и упёрся в кусты. А когда переключил передачу и попытался рвануть на меня, получил через лобовое стекло три прямых попадания в корпус и голову. Убедившись, что одна из пуль попала в лоб, я быстро обошёл всех остальных.

Автоматчик бился в агонии, захлёбываясь кровью. Разговорчивый бородач уже не дышал, а парень с дубинкой скрёб клумбу каблуками, пытаясь отползти к застрявшей Приоре. Развороченная спина и обильный кровавый след указывали на то, что он не жилец.

– Максим, ты как? Дай посмотрю! – подошедшая Алёнка вытащила из-за моего пояса покорёженный магазин.

Я увидел, что пистолетная пуля оставила небольшой скол на высокопрочном пластике, обнажив пару чёрных патронов. При этом на моём боку вместо пулевого отверстия красовался небольшой кровоподтёк.

– Вроде всё нормально. Надо срочно валить отсюда, а то в любой момент могут набежать зомбаки.

– А что с этим? – спросила сестричка и указала на пытавшегося уползти парня.

– Он выбрал свой путь, так что теперь это не моя проблема.

Пересадив крутящего головой пацанёнка в кабину, я разрядил подобранный АК-47 и заглянул в ствол на просвет. Внутри обнаружились вваренные штифты. Откинув охолощённое оружие в сторону, подошёл к мертвецу с пистолетом. Подняв оружие, прочитал надпись на затворной рамке: «МАКАРЫЧ».

Быстро обыскав карманы убитого, нашёл полный магазин и вскрытую пачку холостых патронов, самодельно снаряжённых свинцовыми пулями.

Подойдя к заведённой Приоре, вытащил труп и сев за руль, загнал машину ещё дальше на клумбу. В процессе быстро окинул взглядом салон. Заметил огромный баул и несколько спортивных сумок, на заднем сиденье.

Взвизгнули вскрываемые молнии. Баул оказался забит пачками денег в банковской упаковке, а в сумках лежала золотая ювелирка с этикетками.

Схватив упаковку с пачками пятитысячных купюр и небольшую сумку с золотом, я забрался в кабину грузовика, развернулся и выехал со двора. Оказалось, что сделал это вовремя. С той стороны, откуда мы изначально приехали, неслась огромная толпа заражённых.

Протиснувшись по широкому тротуару мимо сгоревших автомашин, я вырулил на длинный участок совершенно пустой улицы и поддал газку.

– Кто они? – спросила Алёнка, едва взглянув на сумку, набитую ювелиркой.

– Молодые отморозки, которые вместо того чтобы спасать родных, решили под шумок озолотиться. Видать, вскрыли банк да пару ювелирок. Только на кой им сейчас это барахло? – зло процедил я, отпихнув ногой упаковку пятитысячных и подмигнув внимательно слушавшему пацанёнку.

– А мы им зачем сдались?

– Сказали же тебе: «это их район». А по правде – просто парни почуяли аромат безнаказанности и решили, что им всё можно. И ведь с собой ни одного боевого ствола! Этот остолоп палил в меня из травмата, переделанного, с тридцати метров! Да из этой хрени и с пяти метров промазать – как два пальца об асфальт.

– А нам золото зачем? – спросила Алёнка, кивнув на сумку.

– Через оцепление на МКАД прорываться придётся. Может, на деньги кто позарится, – ответил я, надрывая целлофановую упаковку. Покопавшись, я протянул сестре три пачки пятитысячных, потом переделанный травмат с патронами. – Запихни это всё в свою сумку. И с пистолетом – аккуратнее, пользоваться научу, когда время будет.

– Да я и так умею! Дядя Боря учил стрелять, – уверенно заявила Алёнка и ловко извлекла пустой магазин.

Дальше мы молча ехали по вымершим улицам, объезжая редкие заторы и шарахаясь от небольших групп заражённых. Пару зомби, выскочивших прямо на дорогу, пришлось сбить.

А в это время над Москвой вздымались траурные столбы дыма. Гарь пожарищ напрочь вытеснила все остальные запахи. Чем дальше от центра, тем чаще над головой мелькали силуэты боевых вертолётов. Судя по непрекращающейся канонаде, доносившейся откуда-то с окраин, там шёл настоящий бой с применением артиллерии.

– Веталёты… – пробормотал молчавший до этого пацанёнок и принялась рисовать что-то витиеватое пальчиком на запотевшем стекле.

– Да, вертолёты. Разлетались, – подтвердил я. – Видать, дяди-генералы наконец-то решились ввести войска и очистить город.

– Думаешь? – озабоченно спросила сестричка.

– Канонаду слышишь? Там тяжёлая артиллерия работает. Это уже серьёзно. – Не прошло и минуты, как над домами с оглушительным рёвом пронеслась пара истребителей, будто подтверждая мои слова.

Сделав большой крюк и петляя дворами, грузовик выбрался к Шелепихинскому мосту. Отсюда вновь открылся жутковатый вид на Москва-Сити. Высоченная башня Федерации пылала гигантским факелом, несколько небоскрёбов поменьше скромно дымились.

Вырулив на дорогу к мосту, я затормозил. На асфальте лежало не меньше двух сотен трупов, ещё дымился расстрелянный автомобиль. На середине моста выстроились четыре БТР-82А и пара бронированных КАМАЗов. За ними замерли с десяток гражданских автомашин.

– Военные! Макс, ты чего встал? – радостно воскликнула Алёнка, толкнув меня вбок.

– Не горю желанием словить очередь тридцати миллиметровых осколочно-фугасных, – проворчал я и, тронувшись, нарочито медленно поехал вперёд. Подкатив к перегородившим дорогу бетонным блокам, остановился, распахнул кабину и вышел с поднятыми руками. – Алёна, тебя сейчас обыщут. Не вздумай пререкаться, качать права или дёргаться.

К машине скоренько подскочила пятёрка бойцов. Ослепив стробоскопом, они умело обыскали меня и осмотрели грузовик. Судя по слаженности действий и шевронам, армейский спецназ.

Меня подвели к БТРам и поставили перед облачённым в полный боевой комплект штурмовика седоусым офицером в краповом берете. Увидев одну звезду на погонах, я невольно удивился. Судя по возрасту, майору армейского спецназа давно пора было стать хотя бы подполковником.

– Товарищ Майор, в кабине Урала девушка с ребёнком. Глаза у всех нормальные. Это нашли у него, – отчитался рыжий сержант и швырнув на асфальт раскрытую сумку с золотом. Затем передал офицеру «Сайгу».

– Кто такой? – грозно спросил майор, едва взглянув на золото и быстро осмотрев карабин.

– Старший сержант Воронцов. Месяц назад демобилизован по ранению, – ответил я, вытянувшись по стойке смирно.

– Где служил? – спросил майор, удивлённо приподняв бровь.

– Пять лет, Северо-Кавказский военный округ, разведрота мотострелкового полка, две командировки в Сирию. Одна в Африку. Один год в штурмах на Донбассе.

– Значит, из наших. Расслабься сержант. Судя по «Сайге», ты уже и здесь успел повоевать? – Майор пронзительно посмотрел в глаза.