Код Заражения (СИ) - Подус Игорь - Страница 17

Не обращая на них внимания, я запер дверь на оба замка. Потом повернулся к уборщице и спросил:

– Зулейха, здесь еще выходы наружу имеются?

– Нет, вторая выход кирпичами заложен, – ответила она, сильно коверкая слова.

– А что с окнами?

– Когда контора не работай, первый этаж и второй закрыт жалюзи.

– А комплекты ключей у кого-то еще есть?

– Остальной ключи у хозяин контора и начальник охрана.

– И где они сейчас?

– Начальник охрана уехать вчера. А хозяин контора звонить и сказать, что сегодня не придет. Будет шашлык жарить в свой загородный дом.

– А кто еще сейчас находится в конторе?

– Главная менеджер с другом. Она сегодня не работать, но она на митенга ходить. Потом сюда приходить, шибко ругаться и говорить, полиция на улице детей побить.

– Ты, главное, эту тварь не трогай. Она заразная, – проговорил я, указав на мертвую зомбячку.

К этому моменту вокруг её тела успела растечься большая лужа крови, красноречиво говоря о том, что после такой кровопотери точно не выжить.

Сунув ключи в карман, я почувствовал, что мне совсем худо. Голова кружилась, а раны пробивала пульсирующая боль. Пошатнувшись, я ощутил плечо Аленки.

– Зулейха, в вашей конторе аптечка есть? – спросила сестренка.

– Есть, в кабинет хозяин, на третий этаж. Но туда ходить нельзя. Если он узнает, шибко ругаться будет. Я там утром полы помыла и все заперла.

Подъем по лестнице дался непросто. Каждую ступеньку сопровождала волна боли, а сознание постепенно перестало воспринимать происходящее вокруг. Алена долго возилась с ключами, а когда мы ввалились в огромный кабинет, я рухнул прямо на пороге, уткнувшись носом в шершавый ковер.

Беспамятство периодически прерывалось, и я видел перед собой смутные образы. Вот уборщица Зулейха стоит рядом и, озабоченно причитая, качает головой. Аленка суетится, таская воду из булькающего кулера. Потом она же громко спорит с высокой дамой, отгоняя её от закрытых окон. После этого образы сменились на какую-то жуткую фантазию с оплетающими все стены не то червями, не то тонкими нитями.

***

– Максим, ты меня слышишь? – голос сестры продрался через болезненное забытье и заставил открыть глаза.

В кабинете витал сильный запах гари и было темно. Единственный источник света – экран раскрытого ноутбука на столе. Я посмотрел на расплывчатый контур Аленки и неуверенно поинтересовался:

– Ну и как наши дела?

– Раны обработала и перевязала. До вечера тебя трясло. Был сильный жар. Пришлось без конца поить водой с растолченными таблетками. Ну а сейчас ты очнулся, значит, кризис миновал.

– Сколько я провалялся?

– Почти четырнадцать часов. Сейчас в Москве два часа ночи.

– Что там? – я указал на окна, которые плотно прикрывали пластиковые жалюзи.

– Туда лучше не смотреть. Снаружи носятся толпы зомби и на всех нападают. Не знаю, что это за зараза, но я видела, как один парень вырвался, долго бегал от толпы и даже сумел влезть на дерево, посидел там чуть-чуть, а потом спрыгнул и принялся сам гоняться за людьми. Я примерно все прикинула. Получается, что через пять – десять минут после контакта с зараженными раненые сами впадают в бешенство.

– Полиция или армия не появлялись?

– По дороге в сторону Москва-Сити проехала длинная колонна бронемашин. Потом со стороны небоскребов послышалась канонада. Что-то взрывалось. Отовсюду громыхали выстрелы, причем долго. Да и сейчас иногда постреливают, но уже не так, как раньше.

– Что ты обо всем этом думаешь как будущий медик? – спросил я, реально желая узнать её мнение.

– Это какой-то новый штамм вируса, превращающий людей в бешеных маньяков. Я видела, как зараженные заметили кричащую женщину в окне второго этажа. Сразу же набежала огромная толпа зомби с красными и черными глазами. Они лезли друг на друга, прыгали по головам и смогли добраться до окна. Жуткая картина. Мне кажется, они её разорвали. Так что, пока нас не спасут, лучше сидеть здесь и вести себя тихо.

Судя по тому, что рассказывала сестренка, предупреждения мамы сбывались. Новая зараза вырвалась на свободу и поглотила центр Москвы.

– В городе постоянно что-то взрывается. А недавно грохнуло так – я думала стекла вылетят. Связь включалась только на несколько минут. Мобильный интернет сдох. Свет вырубался несколько раз, а еще эта старшая менеджер постоянно приходит и капает на мозги.

– Что ей от тебя надо? – поинтересовался я, сразу смекнув, что дама конкретно докапывалась до сестренки.

– Да что-что… То ключи требовала отдать от входной двери. То скандалила по поводу незаконного проникновения в офис их фонда и выгоняла меня из кабинета любимого начальника. А самый последний раз эта очкастая дура принялась жалюзи открывать. Пришлось ей дать пощечину и выгнать. Повезло, что она боится к нам приближаться, думает, мы заразные.

– А как ты сама?

– Да нормально. Сначала немного поплакала над твоим израненным телом, а потом вспомнила, что я будущий врач и на практику целый год ходила в морг. Насчет меня не парься, я там такого насмотрелась, так что справлюсь.

– Ясно. А что власти? Есть хоть какая-то инфа? – как только я задал этот вопрос, лицо сестренки скривилось:

– Мне пару раз через ноутбук местного начальника удалось выйти в интернет. Там творится полный трэш. Все постят ролики с бесконечными убийствами. Самолеты по всему миру падают. Солдаты стреляют по толпам людей. Лента новостей пестрит указами федеральных и местных властей, некоторые из которых вообще противоречат друг другу, – сестра тяжко вздохнула. – Сначала всем москвичам приказали сидеть дома, потом объявили полную и незамедлительную эвакуацию. Следом и вовсе выступил какой-то генерал МЧС и заявил, что эвакуация временно приостановлена. А выпускать через оцепление, расставленное вокруг МКАДа, будут только тех, кто вовремя оформил пропуск. Но где этот пропуск брать, после него никто не удосужился объяснить. Все порталы госуслуг легли. Соцсети работают со скрипом. Насколько я поняла, такой же хаос творится в остальном мире.

– Понятно. Ты говорила, связь пробивалась. Мать не звонила?

– Нет, она вне зоны доступа, но тебе на телефон дозвонилась какая-то Маша Ярыгина.

– Маша? Что она сказала? – я подскочил как ужаленный, и изображение поплыло перед глазами.

– Чего вскочил, тебе пока нельзя, – проворчала Аленка и, смягчившись, продолжила: – Маша сказала, что ей нужно с тобой срочно поговорить. Я ответила, что ты сейчас занят и перезвонишь позже. После этого связь оборвалась. Она говорила шепотом, и мне показалось, что она даже плакала. Как-то неловко получилось, теперь она, наверное, думает, что я твоя девушка. Ну а что я должна была ей сказать? Ты катался по полу в конвульсиях, и я уже решила, что точно в зомби превратишься.

Схватив телефон со стола, я лихорадочно проверил сеть.

– Мне нужно с ней связаться и все объяснить.

– Если связь появится, у меня пиликнет, – предупредила Аленка и, подойдя ко мне, задумчиво посмотрела в глаза: – Братик, а это что, неужели та самая Маша, из-за которой ты от нас воевать со всем миром сбежал? Мать толком ничего не объясняла. Может, сам расскажешь?

– Расскажу, куда я денусь, – обреченно согласился я, затем подошел к окну и осторожно приоткрыл жалюзи.

– Только сильно не распахивай, – тут же предостерегла Аленка. – Некоторые из этих уродов глазастые и реагируют на свет. Начнут прыгать, орать, камнями кидаться.

Кивнув, я выглянул наружу, и первое, что бросилось в глаза, – догорающее здание на другой стороне широченной улицы. Вместо голубых окон теперь зияли провалы. От постройки остался лишь обугленный железобетонный скелет, из которого поднимались клубы дыма. Видимо, огонь с бензовоза перекинулся на здание и выжег его дотла.

– А тушить было некому, – пробормотал я себе под нос.

– Почему некому? – вяло переспросила Аленка. – Часов восемь назад, когда основная толпа бешеных куда-то ушла, проезжали две пожарные машины, но они даже не остановились и пронеслись мимо, сбив по пути пару зомби.