Хозяйка драконьего поместья (СИ) - Дорель Лина - Страница 4

Он посмотрел на меня долгим взглядом:

- Это сложнее.

Новый поворот сна, и я увидела столичный дом Кейрона - огромный, роскошный и абсолютно лишенный уюта. Мраморные полы, которые звенели под каблуками, гобелены с изображениями драконьих битв, слуги, которые избегали смотреть в глаза.

И я, Эйрин, металась по этому великолепному холодному дому, как птица в клетке.

Кейрон появлялся редко. Завтракал, читал корреспонденцию, отдавал распоряжения управляющему и исчезал по своим драконьим делам. Я пыталась заговорить с ним, но он отвечал односложно, вежливо и отстраненно.

А еще была она. Селина.

Я увидела ее впервые через неделю после свадьбы. Красивая зрелая женщина с умными глазами и безупречными манерами. Она пришла к Кейрону по какому-то делу, и они разговаривали в его кабинете больше часа.

- Кто это была? - спросила я у Кейрона за ужином.

- Деловой партнер, - ответил он, не поднимая глаз от тарелки.

Но я видела, как он смотрел на нее. И как она смотрела на него.

- Она твоя любовница, - сказала я прямо.

Кейрон наконец поднял глаза:

- Это не твое дело.

- Как это не мое дело? Я твоя жена!

- Ты моя жена по необходимости. Селина - часть моей жизни уже двести лет.

Двести лет. А мне всего двадцать.

- И что, я должна молчать и делать вид, что ничего не знаю?

- Ты должна вести себя разумно и не устраивать сцен.

Но я не могла вести себя разумно. Каждый раз, когда Селина приходила в дом, я находила повод появиться рядом. Говорила колкости, задавала неудобные вопросы, вела себя, как последняя дрянь.

Картины сна становились все болезненнее.

- Довольно, - сказал Кейрон однажды вечером после особенно неприятной сцены, которую я устроила Селине. - Я устал от твоих истерик.

- А я устала от того, что меня игнорируют в собственном доме!

- Это не твой дом. Ты здесь гостья.

Это было как пощечина. Я уставилась на него, не веря своим ушам:

- Гостья? Я твоя жена!

- Ты - плата за долги твоей деревни. И чем раньше ты это поймешь, тем легче нам будет.

В ту ночь я проплакала до рассвета.

Последняя часть сна была самой мучительной.

- Я думаю, тебе будет лучше в загородном поместье, - объявил Кейрон за завтраком, ровно через месяц после свадьбы.

- Каком поместье?

- В Лунном Лесу. Тихое место, подходящее для размышлений.

- Ты изгоняешь меня.

- Я предоставляю тебе возможность пожить отдельно.

- А Селина останется здесь, конечно.

Он даже не ответил.

Сборы заняли час. У меня почти не было вещей, все, что я принесла из деревни, помещалось в один сундук.

- Эйрин, - окликнул меня Кейрон, когда я уже садилась в карету.

Я обернулась, и на секунду мне показалось, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на сожаление. Но нет, наверное, показалось.

- Веди себя разумно, - сказал он.

- Иди к черту, - ответила я и захлопнула дверцу кареты.

И снова поворот: поместье в лесу, добрые слуги-полуэльфы, одиночество и отчаяние.

Я пыталась найти себе занятие. Читала книги из библиотеки (оказалось, что читать я вполне умею, просто никогда не любила). Гуляла по саду. Учила Лиру плести венки из полевых цветов.

Но с каждым днем мне становилось все тяжелее. Я чувствовала себя ненужной, брошеной, забытой.

А потом пришло письмо. То самое холодное письмо, которое я нашла в столе.

Я читала его снова и снова, и с каждым разом мне становилось больнее. «Это к лучшему», «привыкнуть к новым обстоятельствам», «веди себя разумно»...

- Разумно! - заорала я, швырнув письмо на пол. - Всегда это проклятое «разумно»!

Лира испуганно заглянула в комнату:

- Госпожа, что случилось?

- Ничего! Все прекрасно! У меня замечательный муж, который держит меня в ссылке!

- Госпожа...

- Оставь меня в покое!

И вот тогда я приняла самое глупое и безрассудное решение. Я решила не слушаться своего мужа до конца.

Последняя часть сна была короткой, но чрезвычайно яркой.

Я шла по лесной тропе, не обращая внимания на предупреждения о том, что дальше начинаются опасные места. Мне было все равно. Я была зла на весь мир - на Кейрона, на родителей, которые продали меня за безопасность деревни, на саму себя за то, что не смогла наладить отношения с мужем.

Тропа вела к Темной роще, где деревья росли так плотно, что почти не пропускали солнечный свет. Я знала, что туда нельзя заходить, но именно поэтому и пошла. Из вредности, из желания сделать что-то запретное.

Я услышала шорох в кустах и обернулась.

Василиск был размером с крупную собаку, но выглядел как порождение самых страшных кошмаров. Чешуя цвета болотной тины переливалась в полумраке, а глаза... О боги, эти глаза! Желтые, немигающие, с вертикальными зрачками, они смотрели прямо в душу.

Я знала, что нельзя встречаться с ним взглядом, но было уже поздно. Мои ноги словно приросли к земле, и я не могла пошевелиться.

- Ну и дура же ты, Эйрин, - прошептала я сама себе, но даже говорить было трудно.

Василиск медленно приближался, и каждое его движение было гипнотически плавным. Он не спешил. Зачем? Его жертва никуда не денется.

Странно, но в этот момент я думала не о смерти, а о Кейроне. Интересно, будет ли он хоть немного грустить, когда узнает? Или просто пожмет плечами и подумает: «Какая неразумная девчонка»?

Наверное, все-таки пожмет плечами.

Василиск был уже в двух шагах от меня. Я чувствовала исходящий от него холод и запах тления. Его раздвоенный язык показался из пасти, пробуя воздух.

- Хотя бы умру красиво, - пробормотала я и почему-то хихикнула.

Даже перед лицом смерти я оставалась той еще штучкой.

Укус был быстрым и почти безболезненным. Два острых клыка вонзились мне в шею, и я почувствовала, как по венам разливается ледяной огонь.

Я упала на колени, а потом на бок, и мир вокруг стал расплываться. Василиск отполз в сторону, видимо, довольный своей работой.

Умирать оказалось легко. Я лежала на прохладной земле, смотрела на полоски солнечного света, пробивающиеся сквозь листву, и думала о том, какая же я идиотка.

Двадцать лет. Всего двадцать лет, и половину из них я потратила на то, чтобы делать глупости. А теперь вот так, и все.

Интересно, найдут ли меня слуги? Или Кейрон даже не заметит, что письма остаются без ответа?

«Наверное, даже обрадуется, - подумала я с горькой усмешкой. - Проблема решилась сама собой.»

Последнее, что я помнила как Эйрин, - это чувство безграничной обиды. Не на смерть, не на василиска, а на то, что я так и не узнала, мог ли Кейрон полюбить меня, если бы я вела себя по-другому. Если бы была умнее, терпеливее, лучше...

Но теперь уже поздно было об этом думать.

Я проснулась с мокрыми от слез щеками и странным привкусом горечи во рту. Сон был настолько ярким, что несколько секунд я не могла понять, где нахожусь.

Потом до меня дошло - я Анна, я в поместье, в теле Эйрин, которая умерла от укуса василиска. А то, что я только что пережила, было ее воспоминаниями.

Боже мой, какая же трагедия! Двадцатилетняя девчонка, которую выдали замуж против воли, муж-дракон, который относился к ней как к досадной обязанности, унижения, одиночество... И в итоге - смерть в лесу от собственной глупости и отчаяния.

Я села в кровати, обхватив колени руками. Теперь я понимала, почему слуги так странно на меня смотрели. Они ведь нашли тело Эйрин, думали, что она мертва, а потом она «ожила», но уже с другой душой внутри.