Сиделка - Филдинг Джой - Страница 15

– Ну… Я только что закрыла продажу дома в Форест-Хилл за восемь миллионов. – Я коснулась серебряной сережки с жемчугом – одной из пары, которую купила себе в награду.

Если я и ожидала поздравлений, то мои иллюзии быстро рассеялись. Отец просто пожал плечами.

– Проще простого на таком рынке, – сказал он. – Возможно, ты могла получить и больше.

– Что это я только что слышала? – пропела Элиз, входя на кухню, свежая и прекрасная в цветастой юбке и белой блузке с голыми плечами. – Вы продали дом за восемь миллионов? Поздравляю! Это здорово!

– Ничего выдающегося, – буркнул отец.

– Что ты говоришь, Вик? Конечно же, это здорово! Отличная работа, Джоди! Можете гордиться собой.

– Спасибо, – ответила я, готовясь к отцовской отповеди, которой, к моему удивлению, не последовало.

– И что это я вижу? Ты не предложил дочери стаканчик лимонада?

– Все в порядке, – возразила я. – Мне не хочется пить.

– Ерунда! Я его только сегодня сделала. Не слишком кислый, не слишком сладкий. Попробуйте. – Элиз достала кувшин из холодильника и налила мне стакан. – Ну как? – спросила она, когда я сделала глоток.

– Идеально, – признала я. – Как раз столько кислинки, сколько нужно.

– Прямо как в женщине, которая его сделала, – пошутил отец, и Элиз рассмеялась.

Я отогнала смутное чувство неловкости. «Неужели мой отец флиртует?» – подумала я, но тут же отмахнулась от этой абсурдной мысли. Господи, ему же под восемьдесят! Хотя в свое время папа был тем еще бабником, и даже ребенком я понимала, что именно его похождения служили причиной большинства самых ожесточенных ссор между родителями.

– Красивая блузка, – сказала я Элиз, пытаясь заглушить злые родительские голоса в голове.

– Вот уж точно, – согласилась сиделка. – Ваш отец увидел ее в витрине магазина и настоял, чтобы я примерила.

– У нее для такого фасона идеальные плечи, – вставил отец.

– И он оказался прав, – подтвердила Элиз.

– Я всегда прав, – фыркнул отец.

– Ой, Вик! – со смехом воскликнула Элиз и обернулась ко мне: – Не хотите перекусить? Может, кусочек яблочного пирога?

– Не нужен ей пирог, – отрезал отец, не дав мне ответить.

– И снова ты прав, – сказала я и сделала еще глоток лимонада, чтобы не запустить в папу стаканом.

– Джоди собирается в субботу привезти детей искупаться, – объявил отец.

– Чудесно! – обрадовалась Элиз. – Мне приехать, чтобы присмотреть за ними?

– О нет, – поспешила отказаться я. – У вас ведь выходной по субботам.

– Не проблема. Да и планов у меня никаких нет.

– Судя по всему, у Джоди тоже нет никаких планов, – многозначительно произнес отец.

– Вам совсем не обязательно приезжать, – сказала я. – Но спасибо за предложение.

«Да что за мужчины попадаются мне в жизни, что я никак не могу им угодить?» – подумала я, глянув на часы.

– Пожалуй, мне пора. Схожу наверх, поздороваюсь с мамой.

– Скажите ей, что я приду через несколько минут, чтобы ее проведать, – попросила Элиз, когда я выходила с кухни.

– Конечно. – Я обернулась и увидела, как сиделка, потянувшись за кувшином с лимонадом, коснулась ладонью руки отца.

Тревога только возросла, когда я заметила, как папа с лукавой улыбкой провожает ее взглядом к холодильнику. Я отвернулась, пока не увидела еще чего-нибудь.

– Привет, мам, – сказала я, войдя в спальню и подойдя к изножью кровати. – Как ты себя чувствуешь?

Мать не ответила, и на минуту мне показалась, что она спит. Потом я увидела, как ее ноги шевельнулись под одеялами, а руки потянулись ко мне.

Я поспешила к ней, боясь пропустить внезапные объятия.

– Хорошо выглядишь, – соврала я, увидев, как мамины руки бессильно опустились, так и не обняв меня.

Она повернула голову в мою сторону, и губы у нее зашевелились, но я не смогла разобрать слов.

– Что? Прости, я не поняла.

Мама повторила, но я все равно не поняла.

– Скажи еще раз. – Я едва не прижалась ухом к ее губам.

– Серьги, – просипела она дрожащим от раздражения голосом.

Я коснулась пальцами уха.

– Да, купила пару дней назад. Продала дом в Форест-Хилл за неплохие деньги и решила себя немного вознаградить. Ты их первая заметила, – радостно добавила я.

Я носила сережки уже неделю, а Харрисон не сказал ни слова.

– Тебе нравится?

– Нет, – отчетливо произнесла мама.

Я едва не улыбнулась. Наши вкусы редко совпадали, и она никогда не кривила душой. Было на удивление приятно понять, что некоторые вещи в жизни не меняются.

– Серьги… – снова прошептала она.

Я присела на край кровати, желая сменить тему.

– Ну как тебе Элиз? Она хорошо заботится о тебе? Она тебе нравится?

– Серьги… – продолжала упорствовать мама.

Я кивнула, вспомнив о том, что люди, страдающие деменцией, часто зацикливаются на незначительных мелочах. Неужели мать уже на этой стадии? Я потянулась к ней, но она отдернула руку. Решив, что это спазм, я предпочла не принимать ее поведение на свой счет.

– У вас все хорошо? – спросила от дверей Элиз.

– Кажется, ей не нравятся мои серьги, – пожала я плечами.

– В самом деле? А по-моему, очень даже красивые.

Я наклонилась, чтобы поцеловать маму в лоб, но ее передернул очередной спазм, и у меня оказался полный рот ее волос.

– Пока, мам, – сказала я ей. – Скоро увидимся. – Быстро отойдя к Элиз, я прошептала: – Кажется, она перестала меня узнавать.

– Она узнает, – заверила Элиз, ободряюще положив ладонь мне на плечо. – А серьги и правда очень красивые.

– Спасибо.

– Серьги! Серьги! – услышала я сдавленный крик матери, выходя из комнаты.

Когда в субботу мы с детьми приехали в дом родителей, Элиз уже ждала нас в дверях с тарелкой шоколадного печенья.

– По одной штучке! – строго предупредила она. – Я приготовила для вас особый обед и не хочу, чтобы вы перебили аппетит.

– Нет, Элиз! – запротестовала я. – Вы вообще не должны быть здесь. У вас же выходной!

– А что такое «выходной»? – спросила Дафни.

– Это означает, что в такой день не нужно работать, – ответила я, многозначительно покосившись на сиделку.

– А она и не работает, – сообщил мне Сэм. – Она пойдет купаться вместе с нами. Правда, Элиз?

– Кто мне помешает?

– Можно мне еще печенюшку? – спросила Дафни.

– А ты обещаешь съесть весь обед?

– Обещаю.

– Хорошо. Тогда возьми еще одну. А ты, Сэм?

– А что на обед? – уточнил он, будучи более осторожным, чем сестра.

– Как насчет рыбьих голов с чешуей? – прищурилась Элиз.

– Фу! Нет! – Дафни тут же бросила печенье обратно на тарелку.

– Ну хорошо, – с улыбкой сказала Элиз. – Тогда что скажете про бутерброды с арахисовым маслом, фруктовым желе и домашним черничным мороженым? Так лучше?

– Ага! – откликнулся Сэм и сунул в рот печенье, пока Элиз не передумала.

Я улыбнулась.

– А можно покататься на лифте? – спросил сын, когда мы вошли в дом.

– Давай оставим на потом?

– Хорошо, – послушно согласился Сэм.

– Вы так легко с ними управляетесь, – подивилась я, когда мы начали спускаться по лестнице на нижний этаж.

В считаные минуты дети переоделись для купания и уже ждали на краю бассейна.

– Идем, Элиз! – позвал Сэм. – Быстрее!

– Мама, надень на меня нарукавники, – потребовала Дафни.

– Я этим займусь. А вы посидите, отдохните. – Элиз показала на шезлонги. – Вы кажетесь немного усталой. Хорошо себя чувствуете?

– Все нормально, – ответила я, ощущая нотки усталости в собственном голосе.

– Звучит как-то неубедительно.

– Неделя была тяжелая.

– Но вы закрыли хорошую сделку.

– Дело не в работе. Там полный порядок.

На глаза вдруг навернулись слезы.

– Боже! – воскликнула Элиз, и глаза у нее тоже повлажнели от сочувствия. – Дома… все не так хорошо?

Текст предоставлен ООО «Литрес».