Мисс Эндерсон и её странности (СИ) - Зарецкая Анастасия - Страница 47

Дверь ему, например, открыл Огден — он полностью взял на себя присмотр за двором. Порядок в саду был его заслугой. Он же открывал двери посыльным, которых сюда всегда наведывалось постоянное множество, а также незадачливым гостям.

Ему было не то чтобы много лет — вряд ли больше сорока.

Он попал на службу к Меллиганам около пяти лет назад, в одно время с тем, как к ним начал наведываться Кей. Однако же Огден, несмотря на то, что управлял двором, был вхож в этот дом до сих пор.

Огден удивился, завидев Кея.

Удивился, вне всякого сомнения, неприятно. Лишь благодаря вежливости и хорошим манерам вместо того, чтобы предложить Кею отправиться восвояси, он произнёс:

— Утро доброе, мистер Гилсон. Назовите, пожалуйста, цель вашего визита.

— Огден, Бернис здесь?

Огден от такого грубиянства едва ли не глаза закатил. Но всё-таки ответил:

— Бернис в это время работает.

Кей прочитал в глазах Огдена, как сильно ему хочется добавить в конец собственной реплики нечто вроде «в отличие от тебя». Но неприязнь со стороны Огдена — это точно не то, что сможет погасить желание Кея добраться до истины.

— Быть может, вы сообщите мне место её работы? Мне надо с ней переговорить, и как можно скорее.

— Каждому встречному личные данные не разглашаются, — Огден оказался категоричен.

Дожили. Кей шумно вздохнул, посмотрел на Огдена профессиональным взглядом, которым обычно смотрел на не самых хороших людей — Огден не воспринял даже это. Пришлось идти на крайние меры, раз уж по-дружески договориться не вышло. Кей расстегнул две верхние пуговицы пальто, являя белому зимнему свету значок, позволяющий ему проникать в любые двери и получать все нужные сведения.

— Управление общественной безопасности по Леберлингу. Сообщите, могу ли я поговорить с мистером или миссис Меллиган?

Огден поморщился — и всё-таки потянул дверь на себя.

— Проходите. И мистер, и миссис Меллиган дома. Я сообщу им о вашем желании поговорить.

А вот внутри дома Меллиганов власть уже переходила в руки Лизанн, невысокой, но пышной, что годилась Огдену в матери. Пожалуй, из всех обитателей дома она относилась к Кею наиболее гостеприимно. Вот и сейчас, едва завидев Кея, она радостно улыбнулась, забрала у него пальто и полюбопытствовала:

— По делу к нам, мистер Гилсон?

— По делу, миссис Барнс, — он кивнул.

— Это хорошо… — пробормотала она. — Хорошо…

— Как поживаете, миссис Барнс? — спросил Кей вежливости ради — все равно ждал сигнал от Огдена. — Давно мы с вами не пересекались.

— Как поживаем… — Лизанн отвела взгляд в сторону и только после этого всплеснула руками. — Неплохо, весьма неплохо! — И вот она вновь посмотрела на Кея: — А я и в самом деле не видела вас давненько, не заглядываете вы к нам в гости просто так, всё с делами.

Кей не успел бы ничего ответить, даже если бы захотел. В прихожую вернулся Огден, даже не расстегнувший куртку. Не удостоив Кея даже крупицей внимания, он обратился к Лизанн:

— Проведи в гостиную. Принеси чай и что-нибудь к нему. Мистер Гилсон желает говорить по вопросам следствия.

На мгновение глаза Лизанн стали испуганными. Но она быстро совладала с эмоциями. Убрала руки за спину — левая рука захватила правую в кольцо. Лизанн сказала равнодушным тоном:

— Следуйте за мной, мистер Гилсон.

Кей знал эти коридоры — несмотря на то, что долгожданным гостем он здесь никогда не являлся, он всё же имел честь пройтись по ним аж несколько раз. Коридоры впечатляли его куда меньше, чем сад. И всё-таки они выглядели чуть более бодрыми, чем коридоры в его собственном доме. В том числе и благодаря Бернис, которая в юные годы занималась в художественной академии.

Когда Кей заявился к Меллиганам впервые, Бернис провела для него персональную экскурсию по картинной галерее, растянувшейся по этажам. Преобладали в ней пейзажи. Бернис перенесла на холст различные уголки Леберлинга. Мост Семи желаний на западной стороне города, здание мэрии, ещё не выкрашенное в безобразный коричневый цвет, сад перед Королевским университетом…

Но были и портреты. Её матери, её отца… один из портретов Кей рассматривал дольше прочих, но лишь потому, что видел его впервые, а не из-за излишней гордыни. Тем не менее, на портрете был изображён он сам. Взгляд в сторону, слегка насмешливый — что для Кея, вообще говоря, несвойственно. Волосы слегка растрепаны, чего ей также себе не позволяет. Ворот рубашки измят — вещь вовсе недопустимая, спасибо строгому воспитанию со стороны отца.

Тем не менее, Бернис увидела его именно таким.

И теперь Кей висит на стене и мозолит глаза обитателям этого дома. Пожалуй, это во многом объясняет их недружелюбное отношение. Если бы Кей вынужденно наблюдал себя день ото дня, он бы и сам себя возненавидел…

Когда Лизанн открыла перед Кеем двери — витражи из лилового стекла, узкие, но высокие, на мгновение приветственно блеснули, — то выяснилось, что мистер Меллиган его уже поджидает.

Заговорил Вистан Меллиган, упустив всякие приветствия — оставался верен своим традициям.

— Я знаю много историй о том, что случается с гонцами, принёсшими дурную весть. И многие мог бы поведать, но, боюсь, от меня в данный момент ждут совсем других рассказов — через час состоится лекция в Университете магической механики, на которую я не имею права опаздывать. Думаю, нам достаточно будет обойтись одной историей. Совсем без них не получится — ведь вы, Кейден, намеренны одновременно говорить и со мной, и с моей женой, а она опаздывает на эту встречу, слишком уж неожиданной она для неё оказалась.

Вистан Меллиган занял самое практичное место для встречи гостей — такое, чтобы можно было видеть каждого вошедшего и поражать его своими монологами, не дожидаясь, пока гость займёт один из стульев.

Попадая в такие ситуации, Кей начинал чуть больше ценить молчание отца. Ведь и Маверик Гилсон мог сразить речевыми оборотами любого собеседника — обладал для этого достаточным словарным запасом и интеллектом. Однако же отец предпочитал вести чуть более честную игру. Он уничтожал тяжелыми взглядами и скепсисом, который пропитывал все его немногочисленные слова.

— Добрый день, мистер Меллиган. — Кивнув, Кей занял кресло прямо напротив Вистана. — Не соглашусь с тем, что меня можно считать гонцом — и моё руководство тоже вряд ли с этим согласится. Кроме того, дурных вестей я не приносил — лишь вопрос, на который отказались отвечать ваши подчиненные. Тем не менее, к тому, чтобы выслушать историю, я отношусь благосклонно.

— До сих пор не выросли из детских сказок, мистер Гилсон? — Вистан усмехнулся. — Что ж, слушайте…

Нос девочкам достался от отца — его украшала лёгкая, ничуть не портящая внешний вид горбинка. Далее, они явно переняли заостренную линию подбородка. Но всё-таки глаза, губы и брови (что уж говорить о волосах) они получили от матери, и каждый собравшийся в гостиной явно знал, кем эта мать является.

Вистану Меллигану, как и Лесс, шёл темно-синий цвет. Подчеркивал благородную белизну лица. Впрочем, на благородство Вистана намекала, пожалуй, каждая деталь в его образе. Высокий рост, худощавое тело. Длинные пальцы с проступающими костяшками. Тонкие запястья. Седина на висках, лишь подчеркивающая глубину тёмных волос. Брови вразлет, слегка нависающие над серыми вытянутыми глазами. Открытый лоб, исполосанный несколькими тонкими морщинками.

Бледные губы в окружении гладко выбритых щек.

И история, которая с них слетает. Пора бы уже в неё вслушаться. Преподавательские замашки искоренить сложно, так что в конце повествования Кея наверняка ожидает экзамен.

— …Каждый король этого королевства был самодуром, один другого глупее. Они не заботились о благополучии народа или о способах, которыми могли бы пополнить казну. Лишь ругались с каждым встречным, так что от поколения к поколению верных людей во дворце становилось всё меньше. И именно в тот момент, когда очередной король-дурак остался один, всеми брошенный, замерзший без отопления, дурно пропахнувший без прачечной, оголодавший без еды, во дворец нагрянул гонец из соседнего королевства.