Усадьба госпожи Аннари (СИ) - Шахрай Юлия - Страница 12

– Здравствуйте, уважаемый! – здоровается Рансон.

– Здравствуйте, уважаемый! – повторяю за ним я, надеясь, что именно этого от меня ждут.

Судя по подобревшему взгляду гнома, делаю всё правильно. Он важно кивает и, дождавшись, пока мы сядем, произносит:

– Доброго денёчка! С чем пожаловали?

– Госпожа хочет проверить, есть ли счёт на её имя, – отвечает Рансон.

– Это можно, – кивает гном. – Назовите ваше имя.

– Аннари Балтейн.

Он достаёт толстую книгу в кожаной обложке, укладывает пальцы на её обложку, произносит моё имя и на минуту прикрывает глаза. Потом открывает их и качает головой:

– На это имя счетов нет.

– Аннари, а как ваша девичья фамилия? – спрашивает Рансон.

Пожимаю плечами:

– Этого я не помню.

– Понятно. Уважаемый, извините нас, пожалуйста, за беспокойство.

А меня осеняет:

– Скажите, уважаемый, а в ваш банк можно вложить деньги под проценты?

– Конечно! – с энтузиазмом кивает гном. – О какой сумме идёт речь?

Мило улыбаюсь:

– Это будет зависеть от условий, которые вы предложите.

– Условия будут зависеть от суммы.

– Можно подробнее об этом?

– Ладно. Если сумма меньше золотого – медная монета за месяц. От одного до пяти золотых – двадцать пять медных монет в месяц. От пяти до десяти золотых – серебряная монета в месяц, то есть золотой за год. От десяти до пятнадцати золотых – две серебряных монеты. Свыше этой суммы – двадцать процентов годовых. То есть две серебряных монеты в месяц с каждого золотого.

– Я готова вложить двадцать одну золотую монету.

– Это замечательно!

– Я смогу забрать их обратно в любое время?

– Не раньше, чем через полгода.

– Меня устраивает. Но я хочу прочитать договор.

– Конечно, госпожа.

Он роется в шкафчиках стола, достаёт лист бумаги, вписывает туда что-то, а потом передаёт мне. Внимательно читаю, а потом качаю головой:

– Так не пойдёт. Я бы хотела вычеркнуть пункт о том, что в случае непредвиденных ситуаций вы имеете право не возвращать мне деньги.

– Но это стандартный пункт! Не стоит переживать, уверен, такого не произойдёт.

Я не зря столько лет проработала юристом – меня так просто не проведёшь:

– Раз вы уверены, тем более стоит вычеркнуть этот пункт. Если нет, тогда не смею больше тратить ваше время.

Поднимаюсь, чтобы выйти, но гном меня останавливает:

– Погодите, госпожа. Если вам так не нравится этот пункт, я его уберу.

Достаёт из шкафчика другой договор, что-то вписывает в него и протягивает мне. Внимательно читаю и, поскольку на этот раз всё в порядке, киваю:

– Я готова подписать этот договор, но мне нужна будет копия.

– Хорошо, госпожа.

Он заполняет второй договор, опускает большой палец в невысокую баночку, потом оставляет отпечаток внизу справа на обеих бумагах. Я поступаю также, а потом отдаю свою копию Рансону и передаю гному деньги. Он пересчитывает и солидно кивает:

– Всё верно. Рад нашему сотрудничеству.

– Я тоже очень рада.

– Всего доброго.

– Всего доброго.

Когда выходим на улицу, Рансон качает головой:

– Никогда не видел, чтобы кто-то спорил с коротышками. И никогда не видел, чтобы их кто-то переспорил.

– У меня не так уж много денег, чтобы ими рисковать.

– Куда дальше?

– Пойдёмте на рынок. Вчера я видела лоточника с игрушками – хочу что-нибудь купить дочке. А ещё хорошо бы приобрести семена, шторы и лекарства.

– Давайте начнём с торговой улицы – лекарства и ткань на шторы лучше смотреть там.

– Хорошо.

У лекаря приобретаю десяток пузырьков с зельем от головной и зубной боли, двадцать с противовоспалительным, несколько успокоительных настоек, порошок от простуды, полулитровую бутыль дезинфицирующего средства, стерильные бинты и мазь от синяков. За всё выходит две серебряные монеты и три медных. Дороговато, но на здоровье лучше не экономить.

Для штор нахожу прозрачную ткань с цветами. Для своей комнаты выбираю голубую, для дочки белую, а для комнат прислуги светло-зелёную.

За остальным отправляемся на рынок. Выбор игрушек не особенно большой: деревянные солдатики, погремушки, глиняные свистульки и грубо сшитые тканевые куклы. Покупаю по паре каждой игрушки, а потом осматриваюсь по сторонам. Заметив женщину с ребёнком, подхожу к ней и дружелюбно улыбаюсь:

– Простите, пожалуйста, за беспокойство. Но вы можете мне помочь?

– Конечно, госпожа, – женщина склоняет голову в неглубоком поклоне.

– Подскажите, пожалуйста, где можно купить игрушки для девочки четырёх лет. Особенно меня интересуют куклы.

– Так на рынке и можно. Видите, вон там, – она показывает рукой на того торговца, у которого я только что купила игрушку, – самые лучшие игрушки.

– Понятно, спасибо, – благодарю я.

Спрашиваю ещё у трёх женщин, но ответ прежний. Это, с одной стороны, огорчает, но с другой – открывает возможности для заработка. Конечно, есть шанс, что игрушки не будут пользоваться спросом, но можно попробовать.

Отыскав лоток с предметами для рукоделия, покупаю ткань, из которой можно сшить основу для куклы и несколько иголок и мотков ниток, с помощью которых должно получиться сделать волосы, губы и глаза. Ещё приобретаю наполнитель – что-то мягкое, похожее на хлопок. Потом отправляюсь к кожевеннику и закупаю несколько шкурок, из которых можно будет сшить мягкие игрушки. Затем заглядываю к торговке, которая продаёт предметы для вязания. У неё я покупаю мотков двадцать самой дорогой пряжи и вязальные спицы. А ещё закупаю пуговицы и бусины разного цвета и размера. Во взгляде Рансона недоумение, но он ничего не спрашивает. Я тоже молчу – если у меня получится задуманное, он и сам всё увидит.

У лоточника с семенами всё организовано очень удобно: нарисованы картинки того, что вырастет из семян, в размере один к одному. Покупаю помидоры, огурцы, редиску, морковку и сладкие перцы. Очень хочу ещё и клубнику, но семян у продавца нет, а рассаду здесь, похоже, продавать не принято.

Потом закупаюсь сладостями: орехами, жаренными в меду, медовыми сотами и сушеными ягодами. Из приправ нахожу только тмин и лавровый лист. Лучше, чем ничего.

Поскольку больше ничего интересного на глаза не попадается, возвращаюсь на постоялый двор. Меня встречает староста. Уточняю у него:

– Игнат, вы уже закупились?

– Закупились, госпожа. Всё, что было в списке, нашли.

– Уверены, что ничего не забыли?

– Уверен. А если даже и так, я же ещё печника в город повезу – докуплю вам, если чего надобно будет.

– Спасибо!

– Выезжаем?

– Пообедаем и выезжаем.

Подкрепившись рагу с кроликом и закупив в дорогу пирожки с вишней, отправляется домой. Повозки загружены под завязку. Даже на нашей место оставлено только чтобы поставить ноги. В соседней повозке в клетках всполошенно шумят куры, перед нашей телегой семенит корова. Что тут скажешь – «типичная жизнь баронессы». С другой стороны, я хоть и на телеге, зато у меня есть прислуга, а это уже неплохо.

Когда наконец-то добираемся до усадьбы, радуюсь этому так, словно действительно вернулась домой. Путешествие на телеге совершенно точно не войдёт в список моего любимого. Чудесно, что у меня теперь есть повариха, и вместо того чтобы суетиться и пытаться состряпать ужин, я могу пойти к себе, набрать в ванну воды, а потом лежать и отдыхать.

Эти мысли приободряют.

Распоряжаюсь, чтобы животных отвели на скотный двор, а продукты занесли в погреб. Рансон вызывается проводить Рису с Литой и печника в комнаты и обещает предоставить им всё необходимое. Возможно, это какое-то очередное неписаное правило про то, что входит и не входит в обязанности баронессы, поэтому не возражаю.

Переступаю порог дома в самом радужном настроении, но оно разлетается вдребезги, когда перед глазами появляется картина: моя дочка стоит на пороге гостиной, по её руке струйкой стекает кровь, капли которой падают на пол. Стоит моргнуть, видение пропадает.