Ветряной холм – Особый контракт. Том 2 - Со Он - Страница 3

Женщина, заметив это, снисходительно улыбнулась – с тем выражением, каким улыбаются, глядя на наивного ребёнка.

– Я видела тебя по телевизору. Продюсер Ким постарался, правда? Хотя думаю, До Ун-оппа тоже приложил руку.

Сэ Вон внутренне вздрогнула от того, как легко эта незнакомка упоминала До Уна, как будто между ними действительно были особые, почти интимные отношения. Её тон был легким, почти дружелюбным – и оттого особенно тревожным.

В глазах Сэ Вон мелькнуло немое изумление. «Откуда она знает продюсера Ким? И… До Уна?»

Женщина заметила её реакцию и, не прекращая отряхивать туфлю, продолжила:

– Я уже сказала ему, чтобы он разобрался с этим.

– Что… Вы имеете в виду?

Сэ Вон пристально вглядывалась в лицо собеседницы, пытаясь уловить смысл её слов.

Та выпрямилась и, наконец, повернулась к ней лицом. В её взгляде была почти детская прямота, но голос звучал как приговор:

– Мне не нравится видеть тебя на экране.

– Простите… Что вы…

– Надоело, – перебила она, почти зевая. – Дочь домовладельца мелькает на шоу снова и снова. Не один раз, не два. Это утомительно.

Сэ Вон застыла. Она никак не ожидала, что тот случай – когда её не пригласили в передачу из-за появления специального гостя – может быть связан с этой женщиной. Она ведь думала, что это только на этой неделе, а дальше всё вернётся на круги своя…

Но теперь в груди зарождалось сомнение. Пульс в висках участился, а во рту пересохло.

– И ещё. Завтрашние съёмки, кажется, обойдутся без тебя, – голос Со Хи звучал как будто между прочим, но в нем сквозила явная угроза.

Сэ Вон сразу вспомнила о программе продюсера Юн – та, которую решили переснять с участием Гон Тэ.

– Что вы имеете в виду?

– …Если пообещаешь, что порвёшь с ним, я не стану вмешиваться. – Со Хи заговорила тоном, словно раздавала милостыню.

– Что за… – Сэ Вон едва сдержалась, чтобы не повысить голос. Всё, что она слышала, звучало дико. Но вместе с тем… слишком конкретно, чтобы просто отмахнуться как от лжи.

– Ну так что? – надавила Со Хи, чувствуя, что колебание вот-вот проявится.

Она хотела застать Сэ Вон врасплох, пока та растеряна. Но эффект оказался обратным.

Сэ Вон начала понимать: женщина не просто игнорирует её – она откровенно угрожает. Впервые в её глазах появился настоящий гнев.

– Почему я должна это делать?

Да, она могла бы просто не участвовать. Телевидение – не её мечта. Она бы не потеряла ничего. Но отказаться от До Уна из-за чьих-то условий? Из-за чьих-то амбиций? Нет. Это было совершенно неприемлемо.

Со Хи встала с тем же разочарованным видом, с каким человек смотрит на дешевый товар, не оправдавший ожиданий.

– Чхве Со Хи, – сказала она, как будто бросая карту на стол. – Можешь погуглить. Не хочется тратить время на объяснения.

И, не дожидаясь реакции, продолжила, подходя ближе:

– Расскажу тебе, почему ты должна уйти.

Со Хи стояла уже совсем рядом. В голосе не было ни паузы, ни сомнения:

– Оппа войдёт в семейный регистр только в случае, если женится на мне. Это условие. Тогда он станет официальным преемником группы Гоннам. Более того, он станет зятем нашей семьи.

Слово «нашей» ударило по сознанию Сэ Вон, как набат.

Она поняла: перед ней действительно наследница.

– Допустим… – продолжала Со Хи. – Допустим, что я сто раз уступлю, и он всё-таки женится на тебе. Знаешь, что тогда будет?

Она на секунду приостановилась, чтобы взглянуть ей в глаза.

Сэ Вон молчала, но её дыхание участилось.

– Тогда он потеряет всё. Всё.

Голос Со Хи стал резким, почти отрывистым:

– Его вычеркнут из семейного реестра. Он лишится права быть преемником. Как только умрёт председатель, его просто выгонят. Всё, что он строил, всё, к чему шёл – исчезнет. Из-за тебя.

На этих словах глаза Сэ Вон дрогнули.

Со Хи уловила это движение. Внутреннее сомнение Сэ Вон – пусть даже крошечное – развеяло последнее беспокойство.

Если бы она была с До Уном ради денег, эта речь не подействовала бы. Но эта деревенская девочка, очевидно, любила его искренне.

Со Хи замолчала на мгновение, а затем с притворной мягкостью добавила:

– …Подумай об этом как о хорошем воспоминании. Я ведь даже не стану поднимать шум. Не сейчас.

Но именно эти слова оставили на сердце Сэ Вон самую глубокую рану.

Беззвучную, невыносимую.

Со Хи уже собиралась сесть в машину, как вдруг обернулась, будто вспомнила что-то по пути:

– Ах, точно!

Она улыбнулась слишком легко, слишком дружелюбно.

– Если тебе нужны деньги – просто скажи. Не стесняйся.

Слова были обернуты в вежливость, но их суть была унизительной подачкой.

Сэ Вон не пошевелилась. Ни на шаг.

Со Хи неспешно подошла к почтовому ящику, достала визитку и вложила её внутрь. Потом легонько хлопнула по крышке ящика – чтобы Сэ Вон услышала.

Но Сэ Вон даже не обернулась.

Она стояла там, пока дорогой внедорожник не отъехал с едва слышным шумом шин.

Только когда все стихло, Сэ Вон позволила себе ослабеть.

Её колени подкосились.

Губа была прикусана так сильно, что выступила кровь.

Она не хотела думать об этом. Не хотела верить в это. Но имя – Чхве Со Хи – уже навсегда врезалось в память.

Сэ Вон достала телефон из кармана.

С замирающим сердцем ввела в строку поиска три слова: Чхве Со Хи.

Информация появилась мгновенно.

На экране – фото уверенной женщины в деловом костюме. Та самая. Под именем – титул: бизнесвумен. И длинный список достижений: зарубежное образование, стажировки, инвестиции, интервью, колонки в журналах.

А главное – связь с медиа-холдингом, которому принадлежала вещательная станция, где работала Сэ Вон.

Она прокрутила страницу вниз.

Одна из статей гласила: «Грядёт масштабное предложение руки и сердца». Без имени жениха, но смысл был ясен.

Сэ Вон молча смотрела на экран.

Мысль, которую она так не хотела признавать, сама вырвалась наружу.

– Они бы хорошо смотрелись…

Это было… правдой. Горькой. Жгущей. Неоспоримой.

Слёзы стекали по щекам, но она даже не пыталась их вытереть.

Она сидела во дворе, когда вдруг услышала негромкий стук в окно.

Мама.

Смотрела на неё из кухни, обеспокоенно, сонно, без слов.

Сэ Вон поднялась. Ноги затекли, она чуть не упала, но удержалась. Взяла себя в руки.

– Давай выпьем чаю, мама, – сказала она, будто самой себе, будто в подтверждение того, что ещё держится.

Она вошла в дом.

А в это время, совершенно не подозревая о том, что произошло, До Ун спешил – весь день, не успевая ни поесть, ни остановиться. Он хотел поужинать с Сэ Вон, но так и не нашёл времени – даже чтобы прослушать отчёт детектива Джана.

В итоге он просто отправил Сэ Вон короткое сообщение – и ушёл в кабинет.

Гамбургеры от руководителя Чхве стали их ужином втроём.

И прежде чем прозвучали даже приветствия – детектив Джан начал говорить.

– Подводя итог… – начал детектив Джан, не поднимая глаз, – можно сказать, что тесть прокурора Хона никогда не был в Соединённых Штатах.

– …

До Ун замер. Он ожидал чего-то подобного. И всё же… Не мог не удивиться.

Он молча откусил гамбургер. Рядом руководитель Чхве тоже на мгновение приостановился, а затем они обменялись многозначительными взглядами.

– Он давно не общается с дочерью, – продолжил Джан. – И только недавно узнал, что она вообще вышла замуж.

– Были… какие-то проблемы в семье? – спросил Чхве, слегка склонив голову.

Но Джан только покачал головой:

– Наоборот, это была на удивление обычная семья. Они были не настолько богатой семьей, как сказала жена прокурора Хона, но и не очень бедной. Родители, казалось, были в хороших отношениях, и на всякий случай я даже ходил проверять соседей, но ничего особенного не узнал.

*Тишина*

Ничего подозрительного.

До Ун жевал молча, будто обдумывая каждый кусок, как доказательство.