Гнев Безумного Бога (ЛП) - Фейст Раймонд Е. - Страница 56

Он бесшумно вышел из казармы. Когда они миновали дверь, Паг понял, что покинули зону казарм новобранцев.

Шёпот Накора звучал отчётливо в пустынном коридоре:

— Скоро произойдёт нечто важное, Паг. Все напуганы. Даже Рыцари Смерти. Не знаю почему. Никогда прежде не видел страха у дасати. Ну, разве что Ничтожные съёживались, но это часть их роли. Любой Ничтожный при возможности убить Рыцаря Смерти или Жреца ради повышения статуса сделал бы это без колебаний. Но сейчас… даже Рыцари едва скрывают тревогу.

— Я тоже это чувствую, — отозвался Магнус. — Что-то заставляет их бояться.

Паг тяжело вздохнул:

— С тех пор как мы покинули Рощу, меня тоже не покидает тревога.

— У нас сильные умы, — заметил Накор. — А теперь представь, каково этим существам, которые не знают, что такое страх.

— Откуда это исходит? — спросил Паг.

— Именно это я и хочу вам показать.

Они достигли развилки, и Накор продолжил:

— Теперь налево, и нам предстоит долгий путь. Я собираюсь бежать, советую вам последовать моему примеру. Когда доберемся до конца, вы сами поймете, где остановиться.

— Погоди, — вмешался Магнус. — Я все еще могу перенести нас по воздуху, если мы будем держаться низко.

Они вновь поднялись в воздух и понеслись вдоль коридора. Паг лишь надеялся, что контроль сына окажется достаточно точным, он не сомневался, что магические навыки мало помогут, если они вдруг врежутся в каменную стену.

Коридор тянулся, казалось, на мили, в отличие от предыдущих, он не освещался. Теперь Пагу приходилось полностью полагаться на свечение камней, невидимое человеческому глазу, но дававшее слабый свет, достаточный для различения очертаний и текстур глазами дасати. Он будет скучать по этой способности, подумал он, когда вернётся домой… и вдруг почувствовал острую боль — тревогу, которую прежде не испытывал.

Он знал, что так или иначе вернётся домой. Это ему обещала не кто иная, как сама Богиня Смерти, предсказавшая его судьбу: ему суждено жить, пока он не исполнит волю богов, и эта же судьба уготовила ему увидеть смерть всех, кого он любит. Он вернётся домой, но не мог знать наверняка, вернутся ли с ним Магнус и Накор.

— Теперь можно сбавить скорость, — сказал Накор. — Мы приближаемся к концу.

Они достигли конца очень длинного коридора. Паг прикинул, что пролетели не меньше двух миль.

— В прошлый раз меня чуть не поймали здесь, — признался Накор. — Я тогда не был невидим. Казалось бы, пора уже научиться. Но мне удалось выкрутиться и избежать смерти.

Пагу стало смешно, и он пожалел, что не слышал тот разговор. Он не сомневался: дасати, столкнувшийся с Накором, оказался в таком же замешательстве, как и любой человек, ставший жертвой его трюков.

— Как-нибудь расскажешь мне об этом.

— Теперь можно стать видимыми, — сказал Накор.

Паг прекратил действие заклинания невидимости.

— Где мы?

— Это удивительно полезное изобретение, — сказал Накор.

Они стояли на платформе, и Паг ощущал лёгкую вибрацию под ногами, а где-то в глубине слышался низкий гул.

— Скоро появится нечто вроде повозки, и мы должны будем в неё запрыгнуть. Двигайтесь быстро, она не замедляет ход.

— Что?.. — начал Магнус, как раз в тот момент, когда описанное Накором устройство появилось из темноты.

Это действительно напоминало повозку: плоское основание, место для возницы спереди, вот только не было ни лошадей, ни упряжи. А вместо грузового отсека сзади располагались ряды скамеек.

— Прыгайте! — крикнул Накор.

Они прыгнули, и все трое оказались на соседних скамьях.

— Видимо, нужна практика, — философски заметил Накор.

— Что это?

— Не знаю, как они это называют, но я зову это «очень большой телегой».

— Телегой? — переспросил Магнус.

— Шахтёры используют такие, — пояснил его отец. — Король гномов Долган из Серых Башен рассказывал мне о них. Когда мы путешествовали через древнюю шахту, я видел брошенную вагонетку в боковом туннеле.

Накор добавил:

— Я видел их в копях Кеша, где добывают медь и олово. Там у них большие колёса, чтобы мулы могли тянуть. Они загружают их рудой и вывозят из шахты. Для загрузки используют маленькие ручные вагонетки. Иногда прокладывают деревянные рельсы.

— Но как работает эта штука?

— Где-то есть огромный механизм, двигатель, возможно, водяной или ещё какой, который движется по гигантской петле. Если ехать достаточно долго, вернёшься туда, где сел. — Он сделал паузу. — Держитесь, впереди место, где мы… — Не успел он договорить, как вагонетку резко дёрнуло, и она внезапно набрала скорость. — Думаю, есть устройство, которое переводит её с медленного контура на быстрый. В конце будет ещё один толчок, когда будем замедляться.

— Кто построил это? Дасати? — спросил Магнус.

Паг понимал, о чём спрашивал сын. Сооружения этого мира и Косриди были грандиозны, куда масштабнее всего, что могли создать люди Мидкемии или Келевана, возводившие впечатляющие по человеческим меркам строения. Но размах зодчества и инженерной мысли здесь требовал таких вещей, какие они уже наблюдали: гигантские двери, которые невозможно было сдвинуть известными способами; мосты, перекинувшиеся на мили и бросавшие вызов воображению.

Ничто в дасати не указывало на то, что это народ, способный создавать подобное. Не было и намёка на новые стройки или проекты. Создавалось впечатление, что их общество застыло в развитии до состояния некроза.

— Куда нас везёт? — спросил Паг.

— В самое сердце безумия, — ответил Накор, пока вагонетка мчалась по огромному туннелю в темноту.

Туннель казался бесконечным. Паг потерял счёт времени, хотя был уверен, что они двигались меньше получаса. Но при такой скорости они уже должны были преодолеть минимум десять миль.

— Сколько ещё ехать?

— Мы примерно на середине пути. Поэтому я и сказал, что нужно спешить. И задерживаться в пункте назначения нам нельзя. По крайней мере, мне. Я должен вернуться до пробуждения новобранцев, иначе Бек может… ну, сделать что-нибудь в духе Бека.

Паг заметил, что со времени прибытия во Вторую Реальность обычно жизнерадостный Накор стал совсем другим — замкнутым и мрачным. И Паг понимал почему: дасати не просто были жестоким народом по человеческим меркам, но и их чувство юмора сводилось исключительно к боли и страданиям.

Но было нечто большее. В последние недели в воздухе повисло растущее отчаяние и страх. Поведение горожан изменилось: меньше людей выходило на улицы после наступления темноты, а рынки, кипевшие жизнью при первом прибытии Пага на Омадрабар, теперь стояли пустынными. Ничтожные сновали в тени, съёживаясь при виде проезжающих Рыцарей Смерти. Жрецы Смерти и Иерофанты почти не появлялись на публике — все они заперлись в чёрном сердце храма Темнейшего, готовя его новую ужасающую авантюру.

Мартух и Хиреа стали ещё более молчаливыми, чем обычно, отвечая лишь на прямые вопросы. У Пага сложилось впечатление, что после Великого Отбора обычно наступало облегчение — чувство выживания и относительного спокойствия. Но в этот раз всё было иначе.

По городу ползли слухи, но никто не знал, что произойдёт дальше — ничего подобного раньше не случалось. Потеря двух легионов ТеКараны стала беспрецедентной жертвой в истории дасати.

Вагонетка дёрнулась и начала замедляться.

— Сейчас выходим, — предупредил Накор.

Они поднялись и, когда транспорт поравнялся с длинной платформой, сошли.

— Сюда, — сказал маленький азартный игрок, указывая путь в полумрак.

Они поспешили по очередному длинному коридору, пока Накор не остановил их.

— В прошлый раз я здесь заблудился, и остался жив лишь потому, что Бек в казарме вёл себя образцово, так что никто не заметил отсутствия его Ничтожного целый день. Я бродил наугад и нашёл то, что должен вам показать. Но теперь, с вами, мы доберёмся быстрее.

Он повернулся к Пагу:

— Тебе нужно снова сделать нас невидимыми.

Затем к Магнусу: