Гнев Безумного Бога (ЛП) - Фейст Раймонд Е. - Страница 13

— Твои доводы убедительны, — сказал Паг. — Но как это относится к нам, оказавшимся здесь?

Макрос кивнул и улыбнулся:

— Переходим к сути. — Он пристально посмотрел Пагу в глаза: — Безымянный заключён, но, как ты видел, не лишён влияния и даже некоторой силы, хотя и ограниченной другими выжившими Великими Богами — Хранителями.

— Ему не по нраву вторжение «снизу» Тёмного Бога дасати. Насколько возможно, он действует заодно с другими богами Мидкемии, чтобы восстановить должный порядок вещей.

— Мы работаем на Безымянного? — спросил Накор.

— В некотором смысле, да, — ответил Макрос. — Я убеждён, что в конечном счёте все мы играем свою роль в планах Безымянного.

— И в чём этот план? — спросил Накор.

Выражение лица Макроса стало мрачнее прежнего:

— Я полагаю, мы наблюдаем борьбу между богами, друзья мои. И в каком-то смысле мы — оружие.

— Оружие? — повторил Магнус. — Мы всего лишь трое магов и… — Он бросил взгляд на Накора.

— Бек может быть оружием. В нём мало естественного.

— Существует пророчество, — сказал Макрос. — Дасатийский лорд восстанет против ТеКараны и подготовит путь Богоубийце.

Паг промолвил:

— Ты думаешь, Бек…

— Это оружие, — закончил Накор. — Это почти наверняка.

— Чего я не знаю, так это действительно ли он то самое оружие. — Макрос закашлялся, пытаясь подавить приступ, но Паг уже видел, как сжалась его грудь. Когда кашель прошёл, он сказал: — Даже последний из Ничтожных напал бы на меня, увидев такой явный признак слабости.

В комнату поспешно вошёл слуга, а следом за ним — воин в одеяниях Садхарин.

— Господин, — произнёс слуга. — Что-то…

Воин прервал его:

— Вести от Мартуха. Вам нужно бежать. Через час из Дворца поступит объявление. На закате начнётся Великий Отбор.

Макрос выпрямился во весь рост, его воля победила немощь тела:

— Ты знаешь, что делать, — сказал он слуге. — Бери только необходимое и отведи наших людей в ближайшее убежище.

— Господин, — поклонился слуга и бросился прочь.

К воину Макрос обратился иначе:

— Вернись к Мартуху. Скажи встретиться в Роще Дельмат-Ама как только сможет. Если возможно, пусть приведёт Валко и других, кто может быть полезен. Думаю, время пришло.

Молодой воин почтительно кивнул и поспешил уйти. Макрос пробормотал себе под нос:

— Да помогут им боги выжить.

Паг спросил:

— Что происходит?

— Собирайте вещи. Уходим через минуты, — сказал Макрос. — ТеКарана объявил Великий Отбор. С закатом по всей Империи дасати каждый получит право убивать кого пожелает. Все перемирия отменены, союзы расторгнуты. Убийства станут волей Темнейшего.

— Что это значит? — спросил Магнус.

Лицо Макроса исказилось:

— Это значит, Тёмный Бог проголодался. Обычных жертв ему недостаточно. Боюсь, это значит, что он готовится к вторжению в следующий мир.

Паг, Накор и Магнус переглянулись. Накор спросил:

— А как же Бек?

— Он в безопасности с Мартухом, — ответил Макрос. — В каком-то смысле он даже более дасати, чем любой Рыцарь Смерти, которого я встречал. Следующие сутки, вероятно, станут самым веселым временем в его жизни. Я лишь надеюсь, что он оставит Мартуха в живых.

— Почему он может этого не сделать? — спросил Паг.

— В этот день не будет ни союзников, ни друзей — только сиюминутные договоренности. Мартух и другие лорды Ланградина подготовили убежища и припасы возле Великого Дома Ланградина — по привычке, если не по иной причине. Но для большинства простых людей эта ночь станет кровавой игрой на выживание. Если удастся продержаться от заката до заката — обычный порядок вернется. Пусть и кровавый, но порядок.

— Но в этот единственный день не будет никаких правил. Хочешь то, что принадлежит соседу — возьми. Мечтал отомстить тому, кто был слишком хорошо защищен — сейчас твой шанс. Или если ты просто амбициозен, и смерть нескольких вышестоящих в твоей фракции, боевом сообществе или даже собственной семье пойдет тебе на пользу — точи клинок. Каждая смерть будет воспринята как дар Темнейшему, а каждое убийство — как благословение.

— Отряды Жрецов Смерти и Иерофантов заполнят улицы каждого города. Все станут добычей. Шайки мародёров будут рыскать по сельской местности. Те, у кого есть ресурсы, забаррикадируются в своих домах или спрячутся в норах. А мы, — Макрос обвёл взглядом собравшихся, — мы отправимся в путь, пытаясь достичь мирной деревушки в дне пути к югу от города. Нам потребуется почти вся ночь и день, чтобы просто выбраться за городскую черту.

Он посмотрел на каждого:

— Нашу безопасность я почти не ставлю под сомнение. Каждый из нас обладает достаточным мастерством, чтобы защититься от случайных встречных.

— Но ты боишься разоблачения, — сказал Накор.

— Да, — признал Макрос. — Если станет известно о нашем существовании тем, кто знает, кто я… или догадается, кто вы — вся мощь Империи, все ресурсы ТеКараны и Тёмного Бога обрушатся, чтобы уничтожить нас.

Паг встал:

— Тогда пойдём.

Макрос улыбнулся:

— Да, пойдём. И если после всего увиденного в вас ещё осталась молитва, сейчас самое время её произнести.

Миранда смотрела с вызовом.

Двое членов Ассамблеи, Аленка и маг по имени Делкама, только что завершили создание сферы иллюзии: полупрозрачного пузыря, мерцающего переливами энергии, по поверхности которого пробегали искры ослепительно-золотого и холодно-стального света. Постепенно расширяясь, сфера заставила даже обычно невозмутимых цуранийских вельмож откровенно дрогнуть. Это был защитный барьер, призванный помешать магическому наблюдению за предстоящим собранием. Более того, любой, кто попытался бы подглядеть за происходящим издалека, увидел бы лишь трёх магов, обсуждающих с Императором что-то совершенно постороннее. Вся эта сложная мистификация была предназначена для Лесо Варена — на случай, если он окажется достаточно близко и сможет использовать свою немалую силу, чтобы подслушать совет.

Остальные члены Ассамблеи магов, сопровождавшие Миранду, выглядели встревоженными. Несмотря на свой высокий статус в Империи, даже они были связаны традицией, требующей почтительного трепета перед Светом Небес. Но Миранда стояла перед повелителем Цурануанни с гордо расправленными плечами, её взгляд был твёрдо устремлён на молодого Императора, а выражение лица говорило лишь о нетерпении. Она только что приказала — нет, почти приказала — правителю величайшей империи молчать, пока магические защиты не будут установлены.

Редко в истории Империи чужеземцу доводилось предстать перед лицом Императора. Зал Высшего Императорского Совета был священным, как и весь Кентосани — Священный Город, и те, кто удостаивался здесь аудиенции, были либо послами, либо пленёнными вождями. Даже в таких случаях личное присутствие Императора было необычным, ибо он являлся божественным воплощением, олицетворением Небесной Благодати и милости для народа цурани. Однако послание Ассамблеи к Императорскому Трону было столь ужасающим, что Сэзу Первый, Повелитель Народов Цурануанни, соблаговолил лично присутствовать и выслушать предостережение чужестранки.

Огромный зал Высшего Совета был заполнен до отказа — каждый знатный вельможа, каждый мужчина и редкие женщины, правящие лорды и леди сотен Домов Империи, собрались, чтобы услышать предупреждение Миранды. Одетые в яркие одеяния цветов своих домов — здесь жёлтые с алыми кантами, там чёрные с бледно-голубой отделкой, — они сверкали вышивкой, драгоценными камнями и застёжками из благородных металлов. Согласно традиции цурани, они располагались кланами, но многие, сидя в молчаливом ожидании ответа Императора, украдкой бросали взгляды на союзников в других частях зала, на членов своих политических группировок. Политика цурани была не только смертельно опасной, но и запутанной, представляя собой вечный балансирующий акт для каждого правителя, где верность крови с одной стороны противостояла целесообразности и возможностям — с другой.