Князь Андер Арес 3 (СИ) - Грехов Тимофей - Страница 22

Можно кушать в сыром и термически обработанном виде. Обладают непревзойдёнными вкусовыми качествами. Воздействует на все вкусовые рецепторы.

Внимание: после десяти часов от сбора начинает терять свои свойства. А на следующие сутки гриб Ляну становится ядовитым. Простое прикосновение к незащищённой коже может грозить омертвением тканей.

— Сразу семь ляну! — широко раскрытыми глазами смотрела на них Аяна. — Миша, ты хоть понимаешь, что принёс?

— Разумеется, — с самодовольной усмешкой ответил брат. — Поэтому давайте не будет тратить время и съедим их!

Вначале Мишель разделил грибы на четыре равных части, но под укоризненным взглядом Аяны он разделил их на пять.

Немного подумав, я отломил кусочек шляпки и переместил его в инвентарь. Хотелось проверить сохранит ли гриб свои свойства или же нет. А если сохранит, то это возможность открывает передо мной широкие «двери»!

Мне казалось, что меня невозможно удивить грибами. Ляну пахли, как простые грибы, отдалённо напоминающие шампиньоны. Но когда я откусил небольшой кусочек, ощутил гамму вкусов. Немного острый, по текстуре нежный, как мясо ската, слегка кислил с легкими нотками пряности, но настолько приятно, что рука сама потянулась за следующим кусочком. Ни мясо, ни рыба, ни растение… Ляну — это что-то особенное, ни на что не похожее. Но очень вкусное.

— Сомнум, — услышал я голос Аяны, после чего, сидевший у импровизированного стола Ростислав, повалился набок.

— Зачем? — спросил я.

Аяна прищурилась, и по мимике на её лице, мне показалось, что она не хочет отвечать. Тем не менее она снизошла до объяснений.

— Затем, что я собираюсь спрятаться за стволом, — указала она на наше укрытие, — этого огромного дерева, и провести время со своим парнем! — многозначительно посмотрела она на Мишу. — Чем и вам двоим желаю заняться!

Эта перемена в Аяне произошла так резко, что я уж заподозрил, что это действие ляну. Но отмёл эту мысль, потому что сам никакого возбуждающего эффекта не ощущал… по крайней мере, пока ко мне хитрой походкой не подошла Лилия.

— Ну что? Так и будешь стоять? Или займешься делом?

Долго уговаривать меня не пришлось, и после того, как я «сообразил» для нас нечто, напоминающее кровать, начал раздевать Лилию.

* * *

— Ты как? — спросил я у Лилии, дождавшись, когда она восстановит дыхание.

— О, Арес, что с нами было? Это было очень здорово. Казалось, что у меня отросли крылья, и я готова взлететь! — Моё мужское эго поднялось на несколько пунктиков после этих слов, но, когда её дыхание стало приходить в норму, вдруг вспыхнула зелёная пентаграмма. — Исцеление.

— Ты в порядке? — с беспокойством спросил я.

— Теперь, да. Просто после такого забега, ты мне всё натёр. — Она положила свою голову мне на грудь. — Давно мы не были вместе…

— И впрямь, — задумался я. — Считай, как сошли с корабля.

— Ты на меня всё ещё сердишься?

— Эм… я сержусь? — не понял о чём она.

— Из-за Ростислава. За то, что я подвергла нас всех опасности и…

— Нет, — поспешил я с ответом. — Думаю, ты сделала всё правильно. Просто, в тот раз оказалась быстрее меня.

— Правда? — удивилась Лилия.

— Да, — чуть-чуть слукавил я. До этого разговора, я несколько раз прокручивал ту ситуацию. И задавался вопросом, стал бы я вмешиваться? Ведь когда Лилия атаковала Агнесс, я занимался сбором вещей, и не видел, что там происходит. Но если бы наши роли поменялись, сделал бы я то же самое?

Мне хотелось понять, насколько сильно воспоминания, мысли и чувства Андера повлияли на моё сознание.

Стал ли я таким же черствым к чужим проблемам и бедам. Протяну ли я руку нуждающемуся? Спасу ли ребёнка в беде…

Если разобраться, то сейчас все мои действия продиктованы желанием спасти свою жизнь. Близкие… да, за них я бы вступился не задумываясь. Но вот вопрос, почему я должен помогать остальным? На Земле я не делился деньгами с нищими. Не спасал животных. Не был гринписовцем. Да, даже кровь сдавал только если попросит кто-то из родни и друзей.

Если видел, что кто-то дрался, старался пройти мимо. Правда, стоит отметить, что только тогда, когда дрались незнакомые люди. Если же там были мои друзья, то это другой разговор.

Но стоит понимать, что такого беспредела на Земле, в моей стране не было. Я жил в правовом государстве, которое блюло (насколько могло) законы. Я знал, что мне от рождения гарантированы права и свободы… и обязанности. Но на Грее не было такого! Войны, рабство, дворянский беспредел, голод. Да и о равенстве здесь никогда не слышали! О каких-либо свободах и правах не могло быть и речи. На Грее власть была у короля, родов и у сильных одарённых, которые опять же в основной массе были членами родов или их слугами. А что до закона… то он чаще всего вставал на сторону сильного.

Я старался выработать принципы, как жить, за что бороться и что защищать. И в общем-то для меня ничего не менялось. Семья, род. Они стояли на первом месте. Друзья, если, конечно, они появятся. И… дети.

Для себя я постараюсь следовать одному правилу. Если я когда-нибудь попаду в похожую ситуацию, и другой ребёнок будет нуждаться в помощи, я вмешаюсь. Просто иначе я буду ничем не лучше большинства жителей Греи.

Тем временем Лилия крепко обняла меня.

— Спасибо, — сказала она. — Мне очень нужно было это услышать от тебя.

— Пожалуйста, — ответил я.

* * *

Чары с Ростислава сняли, и он всем своим видом показывал, насколько сильно недоволен тем, как с ним обошлись. Правда делал это молча, понимая, что его благополучие зависит от нас. Но это не мешало ему отвернуться и не отвечать на наши вопросы.

Одним словом, ребёнок, коим он, собственно, и являлся.

Правда, когда был приготовлен ужин и его запах начал разноситься по округе, он сменил гнев на милость. А когда Лилия протянула ему тарелку, на его лице заиграла улыбка.

Ночью дождь прекратился. Но утром лес ещё был достаточно мокрый, чтобы продолжать путь, поэтому мы дали себе подольше времени поспать. И лишь к обеду, когда лучи Саи были в самом зените, мы продолжили путь.

* * *

На второй день после долгого привала в небе снова стали собираться тучи. Однако идти до места оставалось совсем немного, и мы очень хотели добраться до места, поэтому не стали останавливаться на обед.

Каждый раз думая о том, что мы вот-вот доберемся до места, где решится моя судьба, меня охватывал мандраж. Мне было одновременно страшно и любопытно. Что там меня ждёт?

— ОГО! — произнёс Ростислав, когда мы вышли на небольшую опушку и перед нами отрылся вид на речушку, за которой находилось несколько полуразрушенных зданий.

— Мы на месте, — сказал я.

— Ты уверен? — тут же спросила Аяна. — На карте было указано совершенно другое место. А то, куда ты привёл нас, находится совершенно в другом месте.

— С чего ты взяла? — вмешался Мишель.

— Да потому что меня учили лучшие преподаватели! Я отлично читаю карты, и знаю о чём говорю!

В этот момент с неба начало капать, и мы все поспешили под укрытие –небольшое здание, где сохранилась крыша. Внутри ничего, кроме мусора, не было. Разве что на стенах сохранились следы от рисунков. Но разобрать, что там был нарисовано, было невозможно. И к сожалению, чары восстановления не подействовали.

Потом мы прошлись по стенам чарами укрепления, чтобы на нас, пока мы спим, ничего не свалилось, убрали мусор и начали располагаться на отдых.