Смертельный код Голгофы - Ванденберг Филипп - Страница 41

Беседуя, трое мужчин приближались к выходу на парковку. Левезов подозвал такси и с помощью купюры в двадцать евро дал понять водителю, за кем надо ехать, ни в коем случае не упуская из виду. Троица села в темный «мерседес».

— Поехали! — скомандовал Левезов водителю.

Пражскому таксисту со спутанными волосами и помятым лицом слежка доставляла видимое удовольствие. Обрадованный поставленной задачей, он постоянно менял полосу движения, иногда игнорировал красный сигнал светофора, и на площади Венцеля остановился почти вплотную к черному «мерседесу», который припарковался около отеля «Европа», роскошного здания с богатым, выполненным в стиле модерн фасадом.

Левезов наблюдал, как носильщик увез чемоданы вновь прибывших внутрь здания отеля. Потом вошел в холл гостиницы и уселся в одно из кожаных кресел так, чтобы ему хорошо была видна стойка. Фихте и его сопровождающий начали заполнять карточки гостей, третий не последовал их примеру. Либо он уже жил в этом отеле, либо должен был только проводить их сюда.

Левезов чувствовал себя в полной безопасности, он был уверен, что Фихте его не знает. Двух других он тоже никогда не видел. Поэтому детектив решил встать и пройтись по холлу, заложив руки за спину, как будто кого-то поджидая. На самом деле Левезов пытался расслышать обрывки разговора троих мужчин.

При этом он все-таки попал в неловкую ситуацию. Внезапно к нему подошел портье и обратился по-немецки:

— Господин, могу я вам чем-нибудь помочь?

Левезов испугался, его застали врасплох, но через секунду сориентировался и ответил: «Нет, спасибо, я жду человека».

В этот момент трое мужчин отправились к лифту. Левезов успел услышать, что они договорились в три часа дня поехать в Поде… точное название он не расслышал.

Как ему поступить в этой ситуации? Левезов задумался. Наконец, он подошел к портье, который обращался к нему незадолго до этого. Хотя детективом он был каких-то пару лет, но он отлично знал, как проще всего получить нужную информацию: никогда не задавать прямых вопросов, и всегда с предполагаемым утверждением. Поэтому он обратился к портье следующим образом:

— У вас только что остановился доктор Фихте из Мюнхена. Что за люди сопровождали его?

— Сейчас, господин! — ответил портье, бросив взгляд на экран стоявшего за стойкой компьютера. — Соединить вас с его номером?

— Нет, спасибо! — ответил Левезов. — Мне бы хотелось узнать только имена двух мужчин, которые его сопровождали.

— Я не имею права разглашать имена наших гостей.

— Я знаю, — прервал Левезов речь сознательного портье, достал из кармана купюру и незаметно передвинул ее по стойке.

Пятьдесят евро. Такая сумма была целой кучей денег для пражского портье, во всяком случае достаточной, чтобы забыть предписания и конфиденциальность.

— Присядьте, пожалуйста, на минуточку, — прошептал портье и указал головой на уголок с мягкой мебелью в дальнем конце холла.

Левезов послушался. Ждать ему пришлось недолго: портье появился перед ним с запиской, которую передал ему без единого слова.

— Один момент, вы не знаете такого места, которое начинается на «Поде» или как-то так?

— Может быть, Подебради, господин?

— Да, Подебради.

— Все знают Подебради, это один из самых знаменитых наших курортов, километров сорок на восток, на берегу Эльбы. Вы обязательно должны посетить этот город!

Левезов дружелюбно кивнул, и портье удалился. Левезов взглянул на записку. Корявым почерком было написано: «Доктор Фихте, доктор Алексей Прасков, Томас Бертрам. Если Вам понадобится еще что-то, почти каждый вечер с 19 часов Вы сможете найти меня в „Золотом тигре“, ул. Хусова, 17».

На метро Левезов проехал три остановки до станции «Вышеград», где располагалась его гостиница, там сел в машину и поехал по улице Легерова обратно в сторону центра, к площади Венцеля, где в нескольких метрах от отеля «Европа» нашел место для парковки. Склонившись к рулю, он отлично видел вход в гостиницу, перед которым все еще стоял черный «мерседес».

Без нескольких минут три из отеля вышли трое: Фихте, которого Левезов знал еще с Мюнхена, Прасков, к которому подходило описание Гропиуса, и Бертрам, чье имя было в списке очередников на трансплантацию. За руль сел Прасков, машина поехала по широкой улице Вильсонова и после автовокзала Флоренц свернула на Соколовскую улицу, длинную городскую магистраль, ведущую на восток. Прасков ехал этой дорогой не впервые, во всяком случае Левезову стоило немалого труда не отставать от заправского водителя.

Выехав на автобан, Левезов попытался дозвониться Гропиусу на мобильный телефон, но безуспешно. Примерно через полчаса ехавший впереди него автомобиль свернул с шоссе в сторону Подебради и поехал в центр города.

В зимнее время знаменитый курорт со своими старинными романтичными домиками и заброшенным парком производил впечатление уснувшего места. Только в многочисленных кафе, гнездившихся вокруг курортной зоны, царило оживление. На безопасном расстоянии Левезов следовал за черным автомобилем.

Перед представительным зданием, находившимся в одном квартале от парка, машина остановилась. С тихим гудением открылись железные ворота, и «мерседес» исчез за забором.

Левезов остановил машину, взял камеру и метров пятьдесят пешком прошел до виллы, на территорию которой заехал «мерседес». С противоположной стороны улицы он увидел табличку с надписью: «Клиника доктора Праскова».

— Ну надо же! — тихо сказал Левезов. Здание начала предыдущего столетия производило впечатление ухоженности и порядка. В обе стороны от входа, который обрамляли четыре мощные колонны, простирались одноэтажные флигели с трехстворчатыми окнами, из которых освещено было только одно окно. Клиника как будто вымерла, невозможно было представить себе, что за этими стенами вообще есть пациенты.

Спустились сумерки, Левезов осмотрел местность, сделал множество снимков и решил вернуться в Прагу.

По дороге из Подебради в Прагу Левезов вспомнил о записке, которую дал ему портье. Имена трех мужчин он запомнил как следует, да это и не составляло для него никакого труда.

Вернувшись в Прагу, Левезов разыскал фотоателье, чтобы проявить и напечатать пленку. Через час, побродив по старому городу, он вернулся в отель уже с готовыми фотографиями, попросил на стойке дать ему конверт, положил в него фотографии и записку с именами, которую вручил ему портье, написал на нем адрес Гропиуса и попросил служителя за внушительные чаевые отправить письмо ранним утром.

Это было последнее сообщение, которым дал о себе знать Левезов.

Грегор Гропиус, в течение трех дней не получив от Левезова ни одного сигнала, начал волноваться. Набирая номер его мобильного телефона, он слышал только женский голос, который с убаюкивающей монотонностью сообщал, что аппарат абонента в данный момент выключен или находится вне зоны действия сети. Он упрекал себя за то, что рассказал Левезову такие опасные для жизни подробности, и даже начал подумывать о том, чтобы заявить в полицию. Но потом он представил себе всю ситуацию и передумал. В его положении нанятый им частный детектив, исчезнувший в одну ночь, навлечет на него еще большее подозрение и уж ни в коем случае не сможет способствовать его оправданию.

На четвертый день из Праги пришло письмо. Гропиус прочитал адрес отправителя: «Отель „Коринтия Тауэрс“, Конгресова, 1, Прага-4. В письме были около двадцати фотографий и одна записка со следующей надписью: „Доктор Фихте, доктор Алексей Прасков, Томас Бертрам. Если Вам понадобится еще что-то, почти каждый вечер с 19 часов Вы сможете найти меня в „Золотом тигре“, ул. Хусова, 17“».

Гропиус посмотрел на фотографии: Прасков в зале ожидания аэропорта, Прасков приветствует Фихте в аэропорту, Прасков, Фихте и незнакомец в непонятной обстановке. Кто был этот третий? И кто такой Томас Бертрам?

С фотографии смотрел упитанный господин с полным лицом и черными волосами с проплешиной. В отличие от Фихте и Праскова, он выглядел весьма неуверенно, почти испуганно. Бертрам — это имя показалось Гропиусу знакомым. Где он его слышал? Нет, не слышал, где-то читал! Теперь он наконец вспомнил: это был листок со списком ожидавших операции по пересадке, который составила для него. Взволнованный, он полез в ящик письменного стола за этим списком. Под номером 56 значилось имя: Томас Бертрам.