Гений Медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 8

— Ага, — кивнул я. — Мне надо с тобой поговорить. Завтра отправимся на работу вместе. Настало время мести.

На следующее утро мы с крысом отправились на работу вместе. Вчера целый час обсуждали план, и Клочок уже был весь в нетерпении.

Как только я попал в этот мир, а в обычного маленького крыса перенеслась душа моего компаньона из прошлой жизни, я провёл его тщательное лечение от всевозможных заболеваний.

Крысы переносят многое: бешенство, лептоспироз, геморрагическую лихорадку. После моего вмешательства Клочок был абсолютно здоров. Кроме того, я специально искупал его, несмотря на его яростное сопротивление.

Безопасность пациентов — превыше всего. Да и о себе забывать не стоит.

— Ты всё запомнил? — шёпотом спросил я, когда мы подошли к клинике.

— Да запомнил я, — пискнул крыс. — Всё будет в лучшем виде, хозяин. Я буду скрытен, словно ниндзя!

Снова его отсылки к фильмам. Ну а что еще крысу делать целыми днями? Окружающий мир он уже изучил. Вот и смотрит всякое по телевизору, а потом мне пересказывает самое интересное.

В ординаторской уже сидели Болотов и Тарасова. Сразу после меня прибежал и Соколов. Один Шуклин снова опаздывал.

— М-меня сегодня оставляли на моё первое дежурство, — поделился Болотов, поправляя очки. — У п-пациента был вовсе не аспергиллёз. И пришлось мне всю ночь здесь р-работать.

— И ты ещё жалуешься? — возмутился Соколов. — Здесь же одни плюсы! Надо сегодня мне остаться.

— Это к-какие же плюсы? — поинтересовался Болотов.

— Дополнительные часы работы явно покажут Зубову, какой ты классный врач, — начал деловито перечислять Соколов. — Отсутствие начальства позволяет творить что угодно. Присутствие красивых женщин и статус врача открывает дорогу к фантастическому времяпрепровождению. К тому же… КРЫСА!

Последнее слово Соколов проорал и мгновенно запрыгнул на диван в ординаторской. Мы втроём посмотрели в сторону, куда Роман указывал дрожащим пальцем, но никого там не обнаружили.

Молодец, Клочок. Начало просто отличное, всё как договаривались.

— Какая крыса, Соколов, вы с утра уже пьяны? — вошёл в ординаторскую Зубов. — Это лучшая клиника города!

— Я видел крысу только что, своими глазами, — Роман так и не слезал с дивана, и выглядело это очень комично. Особенно на фоне сидевшей рядом и абсолютно невозмутимой Тарасовой.

Мало кто знал, что Соколов панически боится крыс. Я же узнал это на вступительных экзаменах в интернатуру, когда пообщался со слишком болтливой однокурсницей Романа.

— Здесь нет никаких крыс, у вас галлюцинации на фоне явного злоупотребления магическими зельями, — отрезал Зубов.

— Я-я тоже никого не видел, — кивнул Болотов.

Всё по плану. Если Клочок и дальше будет так отлично справляться, то точно заслужит что-то вкусное на ужин.

— Я тоже не видел, — подтвердил я. — Роман, сомневаюсь, что в ординаторской находится крыса. Тебе показалось.

— Ну, может быть, — он с опаской слез с дивана и приземлился рядом с Тарасовой. — Но магическими зельями я не злоупотребляю!

— Хотя кое в чём вы правы, — проговорил Зубов, не обращая внимания на последние слова Соколова. — В ординаторской нужно провести генеральную уборку. Санитарки только полы здесь моют, иногда окна. Всё-таки это не лечебное помещение. Вот сегодня вы этим и займётесь!

— Михаил Анатольевич, ну ведь я врач, а не санитар, — возмутился Соколов. — К тому же я мужчина. Пусть вон Тарасова и убирается.

Елена приподняла бровь и молча посмотрела на Соколова. Снова ничего не сказала, но взгляд был очень красноречивым.

— Или Шуклин, он же снова опаздывает! — быстро сменил курс Роман.

— Я уже здесь! — вбежал в ординаторскую Шуклин, лёгкий как на помине. — Простите, Михаил Анатольевич, я там… в пробку попал.

— Да за что же мне всё это, — выдохнул Зубов. — Когда раздавали интернов, мне явно достались самые недоразвитые!

Он уселся на диван и схватился за голову, показывая нам весь трагизм ситуации.

— М-михаил Анатольевич, какие у нас на сегодня пациенты? — осторожно спросил Болотов.

— Не исчезли? — вздохнул Зубов. — Не сработало, значит. Итак, Боткин — тринадцатая палата, Гордеев. Болотов — третья палата, Афанасьев. Тарасова — семнадцатая палата, Грушин. Шуклин — снова к Ольге Петровне. Соколов — ординаторская.

— Ну Михаил Анатольевич, почему меня снова к медсестре? — завозмущался Шуклин. — Я же врач! Я тоже могу лечить пациентов.

— Лечить — ещё может быть, но вылечить — точно вряд ли, — ответил Зубов. — Вот как перестанете опаздывать, так и перестану вас ссылать на помощь нашей Ольге Петровне.

Шуклин надулся, но больше не возражал. Сегодня-то хоть он понимает, что в этих ситуациях виноват он сам? Вряд ли.

— Всё, расходимся, нечего больше дурака валять! — прикрикнул Зубов. — Задание получено, так покажите мне, что в вас есть хотя бы зачатки врачей.

Оставив в ординаторской Соколова, который явно уже начал продумывать, как обернуть ситуацию в свою пользу, мы отправились работать.

Роман Соколов, оставшись наедине с самим собой, первым делом решил сделать себе кофе.

Его невероятно злила сложившаяся ситуация. Он был точно уверен, что видел крысу в ординаторской! Но если начнёт настаивать, ему снова никто не поверит…

— Уборку проводить, как же. Я мастерски сделаю вид, что всё тут тщательно отдраил. А так — внеплановый выходной, можно сказать, — вслух рассудил он.

— Соколов, Соколов. До чего же ты докатился, — послышался в ординаторской вкрадчивый и немного писклявый голос.

Роман вздрогнул от испуга, попутно выливая на себя кофе.

— Кто здесь? — напряжённо спросил он, осматриваясь по сторонам.

— Кто-кто, совесть твоя, — ответил голос. — Пришла я с тобой потолковать, а то совсем ты меня забыл.

— К-как это совесть? Это шутка какая-то? — Соколов принялся тщательно обследовать ординаторскую, заглядывая в шкафы, под столы. Но никого не смог обнаружить, разумеется. — Где вы?

Даже живя в мире, наполненном магией, голоса не возникают из ниоткуда. Соколов был точно в этом уверен.

— Да в голове у тебя, где же мне ещё быть, — отозвалась совесть. — Хочу сказать тебе, что мне стыдно быть здесь. Столько грязи, мусора, подлости!

Неужели он сходит с ума? Или ему во время завтрака что-то подмешали? Не может быть, ведь ел он дома. А здесь пил только кофе, который сделал собственноручно.

— Этого не может быть, — растерянно прошептал Роман. — Такого не бывает. Я сплю? Наверное, я устал и просто уснул на диване.

Он дрожащей рукой ущипнул себя и тут же шикнул от боли. Нет, это не сон…

— Помогло? — услужливо спросила совесть.

— Нет, ведь я всё ещё слышу этот голос! Я схожу с ума? — Соколов начал не на шутку беспокоиться.

— Нет, до этого тебе ещё далеко, — уверенно ответил голос. — Не стыдно тебе так подставлять своих коллег? Пугать пациентов, накручивать их. Разве так можно?

— Я просто пошутил, — постарался оправдаться Соколов. — Невинная шутка, никто не пострадал.

— Но мог пострадать! Если бы у того пациента оказалось слабое сердце, он бы не выдержал таких розыгрышей, — укоризненное отозвалась совесть. — Думать надо головой, Роман. Мозги-то здесь есть, насколько мне известно.

— Я больше не буду! Хватит, пожалуйста! — Роман схватился за голову.

Больше всего ему сейчас хотелось, чтобы эта галлюцинация исчезла. Чтобы всё прекратилось… Тогда он сможет забыть это как страшный сон.

— Я слежу за тобой, — угрожающе ответила совесть.

Соколов закрыл глаза. Либо он болен, либо здесь завелось нечто… потустороннее. Такое объяснение казалось логичнее всего.

И Роман искренне надеялся, что у него и правда не началась развиваться шизофрения.

Я забрал историю болезни и направился в тринадцатую палату. Она находилась на этаже для простолюдинов.