Гений Медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 19

Ну не говорить же Шуклину, что он был на приёме у психиатра!

Пытался рассказать про голос совести, да только психиатр не посчитал это чем-то серьёзным. Нет, он предложил пару успокоительных препаратов, но серьёзно к жалобам не отнёсся.

Соколову и самому начинало казаться, что он себе всё это просто придумал. Может, задремал на диване, и приснилось…

Из-за всех этих забот он не успел толком заполнить свою историю, и его тоже оставили на дежурство. А у него планы были, между прочим, пойти в бар повеселиться!

— Я без тебя решил действовать сам и подставить Болотова, — рассказал Павел. — Он распорядился препарат один дать мужчине, а я не передал.

— А, как раз тот голый мужик, что тут по отделению бегал? — уточнил Соколов. — Боткин с ним быстро разобрался.

— А потом подсказал Болотову, как всю вину на меня спихнуть, — пробурчал Шуклин. — И ещё и мою историю как-то испортил! В итоге я теперь куриная жопка, а Боткин на свиданке.

Боткин пошёл на свидание? Это с кем же, интересно. Соколов считал себя самым желанным во всём отделении.

— И кто эта «счастливица»? — стараясь скрыть в голосе ревность, уточнил Соколов.

— Тарасова, прикинь, — отозвался Павел. — Наша тихоня вдруг решила подкатить к нашему гению медицины!

Соколов уже пытался несколько раз позвать Тарасову на свидание, но каждый раз получал отказ. Поэтому эта новость сильно резанула по его мужскому достоинству. Да и мужскому достоинству уже хотелось кого-то получше сорокалетней Ольги Петровны, которая уже замучила смотреть влюблёнными глазами.

Для дела, конечно, приходилось с ней поддерживать отношения. Она ещё может пригодиться. Но это для дела, а для тела хочется чего-то посвежее.

— Тарасова, значит, — процедил Соколов. — И что, прям сама позвала?

— Ну да, — лениво пожал плечами Шуклин. — А что ты так завёлся?

— Да я не завёлся, просто подумал, что Тарасовой мы ещё ни одну подлянку не устраивали! — нашёлся Роман. — Несправедливо, она между прочим тоже сильный соперник.

Так себе оправдание, но Шуклин туповат, он ничего и не поймёт.

— Так ты определись, — снова прикрыл глаза Павел. — То ты говоришь, что надо Боткина валить. То переключаешься на Болотова. Теперь резко вспомнил про Тарасову.

— Завтра мы ей такое устроим, что она сама из интернов уйдёт, — ответил Соколов. — Ты давай, слушай. У меня новый план!

Русский Музей Императора Александра Третьего располагался не так уж далеко от клиники. Поэтому прогуляться до него мы решили пешком.

— Я вообще очень люблю историю древней медицины, — поделилась девушка. — Всегда интересно узнать, как именно мы пришли к тому, что есть сейчас.

А уж мне-то как интересно! Как так вышло, что всё моё дело пошло насмарку и привело к созданию медицинских препаратов, по сути — той же алхимии? А ведь я рассчитывал, что лечить будут в основном магией.

— Что интересного знаешь на эту тему? — поинтересовался я.

— Истоки лекарское дело берёт из Древней Греции и Древнего Рима, — с готовностью ответила она. — В Древнем мире жил знаменитый лекарь Гален, считающийся основателем лекарского дела. По легенде он стал первым лекарем в мире, сделал множество научных открытий и заложил основы медицины как таковой. Именно благодаря нему мы теперь пользуемся лекарской магией.

Приятно, что мои заслуги в современном мире высоко оцениваются. Учение об аспектах лекарской магии действительно принадлежит мне. Сама магия существовала и до этого, но я смог проклассифицировать её и создал основную часть направлений.

— Кроме него были и другие лекари, — добавила Лена. — Один из не менее известных — это Гиппократ. Он жил в Древней Греции и в отличие от Галена был сторонником алхимического лечения заболеваний. Создавал препараты растительного и животного происхождения.

И стал создателем гильдии алхимиков. Которая в итоге и заказала моё убийство.

Я и сам увлекался алхимией, хотя лечить всё равно предпочитал магией. Открыл собственную школу, делал успехи. Пока меня не убили — всё шло хорошо.

— А ты больше придерживаешься какой стороны? — с интересом спросил я.

— Галена, конечно, — улыбнулась Тарасова. — Лечить магией гораздо безопаснее, чем травить пациентов препаратами. Нет побочных эффектов, передозировки, взаимодействия с другими лекарствами. Я удивляюсь, почему в итоге алхимия так распространилась.

Лена даже не догадывается, что как раз с Галеном она и идёт сейчас в музей. Забавный расклад.

Мы дошли до здания Русского Музея. Красивое белое здание с колоннами, напоминает родные римские постройки.

— Ох, сколько здесь народу, — вздохнула Лена. — Придётся пробиваться к экспонатам с боем.

— Справимся, — улыбнулся я.

Мы вошли внутрь, и я приобрёл на кассе два билета. На самой выставке Лена тут же подхватила меня под руку и потащила к первой витрине.

— Смотри, это знаменитые сосуды для жидкостей Гиппократа, — вдохновлённо пояснила она. — Вообще это Гиппократ первым открыл четыре типа темперамента, и связаны они, по его мнению, были с преобладающей жидкостью в организме. У сангвиников это кровь, у холериков жёлчь, у флегматиков слизь, а у меланхоликов чёрная жёлчь. Каждый тип, по его мнению, был предрасположен к разным заболеваниям, и лечить их надо было разными алхимическими зельями. Но выделил четыре психофизиологических типа именно Гален.

— Да, это я знаю, — улыбнулся я. — На основе этой теории Гален провёл ряд своих исследований, вследствие чего появилось учение о темпераменте.

Интересно, Гиппократ случайно ни в кого не переродился? А то я бы с ним встретился. Есть у меня к нему парочка вопросов…

— Идём дальше, — предложил я. — А то застряли возле одного стенда.

Мы прошли к следующей витрине, и я увидел свои знакомые вещи. Это же мой любимый скальпель!

В прошлой жизни я много внимания уделял строению человеческого тела. Надо было знать, куда конкретно действовать лечебной магией. Помогала мне в этом диагностическая магия, с помощью которой я получал проекции тела. Но для некоторых трудов приходилось пользоваться скальпелем.

Я вдруг почувствовал исходящие от скальпеля лёгкие вибрации. В нём осталась часть моей магии! Незначительная, но если я поглощу её, то смогу усилить свой магический центр.

— Мне надо отойти на пару минут, — коротко сказал я Лене.

Она так вдохновлённо изучала экспонаты, что лишь рассеянно кивнула.

Отойдя в нелюдимый угол, найти который было не так-то просто в этой толпе, я слегка потряс сумку.

— Дело для супер-крыса, — прошептал я. — Нужно позаимствовать один экспонат.

Я не собирался красть экспонат из музея. Мне лишь нужно было получить его в руки, напитаться его энергией и вернуть назад. Конечно, было бы приятно снова иметь вещь из своего прошлого, но теперь она уже не моя. Она принадлежит музею, пусть в нём и остаётся.

— Как я это сделаю? — недоумённо прошептал в ответ крыс. — Там же полно народу!

— А кто хвастался, что он супер-незаметный? — напомнил я ему. — В самой витрине сигнализации нет, и ты туда запросто прошмыгнёшь. Мне нужен мой скальпель, всего на пару минут, потом вернёшь назад. В твоих же интересах, чтобы я поскорее восстановил прежний уровень сил.

— И вернул меня в кошачье тело, — смекнул Клочок. — Ради такого я согласен.

Он выпрыгнул из сумки и ловко заманеврировал между посетителями. С такой скоростью его никто и не заметит.

Через несколько минут он уже притащил мне скальпель в зубах.

— Ох, ну и древность, хозяин, — пискнул он. — Поверить не могу, что мы пользовались таким раритетом.

— И жили без телевизора и интернета, — усмехнулся я. — Да, вот времена были.

Я взял скальпель и тут же почувствовал, как энергия от него перетекает в мой магический центр. Ох, достать бы остальные вещи, в них наверняка что-то тоже осталось. Но в том, что было на выставке, магии я больше не обнаружил.