В точке кипения - Некрасова Саша - Страница 5

Ева что-то записала: через экран слышалось клацанье ногтей по клавиатуре.

– Можно ли сказать, что она посвящает дочери все свое время?

Он задумался и дотронулся до лба. Но касаться лба было неприятно – палец провалился в глубокую морщину. Богдан двумя руками схватился за чашку.

– Да, можно. Ну она не работает, все время проводит дома, с ней.

Ева снова что-то записала.

– Не сочтите за излишний вопрос, но чем ваша жена занималась до замужества? Кем она была до знакомства с вами?

Богдана было трудно обескуражить вопросами. Как глава страховой компании, он слишком хорошо понимал важность деталей. В конечном счете все решают именно они. И именно поэтому в страховых полисах так много текста, написанного мелким шрифтом. Поэтому, когда Ева, казалось бы, отошла от темы, Богдан впервые почувствовал к ней профессиональное уважение.

– Это смешная история. Она пела в ресторане, работала певицей. Мы с друзьями отмечали там день рождения. Я заказал песню, ну и поехало.

Ева понимающе кивнула и как будто бы сощурилась. Хотя, возможно, это просто были помехи интернет-соединения.

– Можно ли сказать, что ваша жена мечтала о карьере певицы?

Богдан никогда не задумывался, о чем могла мечтать Кристина, если не о той жизни, которая до поры до времени у них была. Ева уловила его сомнение и переформулировала вопрос:

– Ваша жена любила петь?

– Да она и сейчас любит. Поет постоянно, все об этом знают. Когда приходят гости, иногда просят ее спеть, – усмехнулся Богдан.

Эта черта супруги его отчего-то очень забавляла. Ева с удвоенной скоростью застрочила по клавишам.

– Как вы думаете, можно ли сказать, что брак и рождение дочери положили конец карьерным амбициям вашей жены? Помешали ей стать певицей?

Богдан насупился: он не любил домыслов. Его зоной комфорта были строгие факты.

– Почему бы вам не спросить это у нее? Откуда я знаю?

– Я уточняю ваше мнение, ваш взгляд на ситуацию.

– Ну, наверное, если бы она не родила, чем-то бы время пришлось занимать, да? Ну, может, и пела бы. Не понимаю, к чему эти вопросы.

Ева улыбнулась и спросила после аккуратной паузы:

– Богдан, вам известно такое понятие, как послеродовая депрессия?

Он пожал плечами.

– Можно догадаться из названия.

Ева оценила его реплику мимолетной улыбкой.

– Да, это депрессивное состояние, с которым иногда сталкиваются женщины после рождения ребенка. В тяжелых случаях такая депрессия может перерасти в отторжение. Без должной помощи случается, что матери применяют к детям психологическое и физическое насилие. Или просто не испытывают любви к ребенку, подсознательно хотят от него избавиться, мечтают о свободе. Как вы думаете, это может быть похоже на Кристину?

Богдан почувствовал, что сердце забилось чаще. А эта Ева не так безнадежна и наивна, как ему показалось в начале.

– Если я скажу «да», вы будете это использовать?

– Сейчас мы просто собираем факты и идеи, на базе которых можно выстраивать нашу позицию, – отчеканила Ева.

Богдан понимал, в какую сторону клонит юрист, но ему не нравились ощущения, которыми отзывалось тело на ее слова. Он не собирался фальсифицировать правду или жонглировать интимными подробностями брака. Богдан любил дочь, дочь любила его, при этом он зарабатывал и мог обеспечить ей любое будущее, какое она только захочет. Неужели этого мало, чтобы оставить ее с отцом – без всяких ухищрений?

– Так что скажете? – прервала его мысли Ева. – Может ли так быть, что Кристина подсознательно обвиняет вашу дочь? Из-за того, что ей пришлось расстаться со своей мечтой стать певицей? Ведь ранее вы упоминали, что ваша жена считает, будто вы «балуете» дочку. Так, может быть, в этом и есть причина ее строгости и требовательности?

– Сложное заключение, – сказал Богдан. – Мне надо подумать. И вообще, я прошу вас сделать акцент на финансовой стороне, как мы и планировали. Опишите судье, какое будущее я смогу дать Кате. Любое образование, любая страна – для меня границ нет. Давайте начнем с этого. Может быть, этого будет достаточно.

Ева кивнула и сделала еще несколько пометок. Ему показалось, что она сжала губы.

– Хорошо, тогда я должна спросить вас… Если мы опираемся на этот аспект.

– Да, наконец-то, давайте вопросы по этой теме.

Богдан глубже уселся в кресле, расслабив перенапряженную спину. Когда речь шла о его работе, он был готов к любым вопросам.

– Скажите, пожалуйста, есть ли вероятность того, что на финансовое состояние вашей компании как-то повлияют текущие климатические события?

– Что? Какие события?

Ева кашлянула, пытаясь подобрать более точную и вежливую формулировку.

– В связи с последними событиями – наводнениями, пожарами – выросло число обращений в страховые компании. В связи с этим… Как вы считаете, насколько финансово устойчив ваш бизнес?

Богдан почувствовал, как напряжение снова охватывает все его конечности. Он наклонился ближе к компьютеру, так что поясница в очередной раз отозвалась ноющей болью.

– Устойчив.

– Но мне важно…

– Вы кто, финансовый консультант или юрист? – Богдан поставил чашку на стол, ощутив мелкую дрожь в пальцах. – Делайте свою работу, а я со своей как-нибудь разберусь!

– Я вас услышала, – кивнула Ева.

– На сегодня все? У меня больше нет времени.

– Да, давайте я суммирую все, о чем мы с вами поговорили, и вернусь к вам через пару дней. Сможем обсудить нашу стратегию более предметно.

– Прекрасно, – отрезал Богдан и нажал кнопку «Завершить звонок».

В комнате стало жарко, хотя кондиционер работал на полную мощность, как всегда. Богдан ослабил галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Чертов зеленый чай, чертов кофеин. Захотелось раздеться и встать под холодный душ: брюки вдруг стали неудобными, словно он поправился на несколько килограммов за последний час. Богдан встал и принялся ходить по комнате, чтобы привести дыхание в норму. Он нервно взъерошил чуть вьющиеся темные волосы, в которых уже отчетливо мерцали седые завитки. Неужели это так очевидно для других – климатическая ситуация и страховые случаи? Или Ева просто слишком умна? Как скоро об этом начнут писать? Что ж, остается надеяться, что он успеет выиграть это дело, пока все не зашло слишком далеко.

Лена пришла в офис первой, до начала рабочего дня еще оставался целый час. Зато по дороге она успела насладиться компанией утреннего, еще не проснувшегося города, умытого прохладным ночным ветерком. Лена знала: настанет день – и ветерок задохнется, а город снова утонет в майском гриппе. К тому же спалось все равно плохо, и до самого рассвета она ворочалась, не находя себе места под вязким одеялом.

В офисе, среди огромных кондиционеров, дышалось легко, и Лена заварила себе кофе в ожидании коллег. Юридическая фирма, куда ее взяли, была небольшой, со скромным штатом из пятнадцати юристов. Лена открыла чистый блокнот, который вчера специально купила, и аккуратным почерком вывела сегодняшнюю дату на первой странице. Двадцать пятое мая. «Кто знает, может быть, я буду вспоминать этот день всю жизнь?» – подумала Лена и тут же посмотрела на себя глазами Яна. Ей стало неловко за собственную наивность. Возможно, они с мамой были куда дальновиднее и ближе к реальности, чем сама Лена.

Вскоре офис наполнился голосами, звонками и шумом клавиатуры. Лене было не по себе из-за того, что у нее пока нет проектов, поэтому она старательно делала вид, будто изучает что-то в компьютере. Вчера руководитель фирмы, партнер по имени Влад, дал ей на ознакомление внутренние нормативные документы компании, и Лена уже успела изучить их все. Сам Влад пришел последним, когда всюду уже кипела работа, и сразу осчастливил новую сотрудницу:

– В обед будет встреча с новым клиентом. Мы его пока не взяли, послушаем, в чем там дело. Иск коллективный, может быть интересно. Если возьмем, отдам его тебе. Будешь работать под моим началом. Согласна?