Однажды в Вавилоне (СИ) - Царенко Тимофей Петрович - Страница 5

Стоило останкам такси пересечь ворота промзоны, как вонь сразу куда-то исчезла. Последние полторы мили до резиденции авто проехало по цветущему парку.

Резиденция клана «Блейд» находилась на острове. Шлагбаум моста ушёл вверх при их приближении, как и столбы-ограничители, они нырнули под землю. Также распахнулись и ворота. Такси заехало на территорию резиденции. И Волод облегчённо выдохнул.

Каменная мостовая, высокие кипарисы по периметру. Из дома высыпали люди с выправкой профессиональных военных. Высокий тощий мужчина с ёжиком седых волос с почтением приблизился. На нём была простая белая сорочка и тонкие льняные брюки кофейного цвета.

– Svetleyshiy knyazʹ? Moye pochteniye. Rad chto vy zhivy (Светлейший князь? Моё почтение. Рад, что вы живы), – обратился мужчина с поклоном. Он пристально смотрел на Волода. Его аристократичное лицо выражало облегчение и радость.

– Zdravstvuy Aleks. Etot chelovek spas mne zhiznʹ. Ya pogovoryu s nim i podoydu k tebe (Здравствуй, Алекс. Этот человек спас мне жизнь. Я поговорю с ним, и подойду к тебе), – Волод отпустил собеседника взмахом руки.

– Джа, ты, наверно, хочешь знать, кому спас жизнь?

– Не, не хочу. Тебе аристократ кланялся, как я бухому богатею. Я человек маленький!

– Но смелости в тебе на троих. А удачи на десятерых. Чего ты желаешь?

Джасвиндер оживился.

– У тебя ведь много денег?

Волод с улыбкой кивнул.

– Тогда с тебя десять, нет, двадцать, нет, сто раз по счётчику!

Джа посмотрел на указанный прибор и издал тоскливый вопль. В нём торчал кусок стекла. Прибор был мёртв.

– Не грусти. Сколько обычно это стоит?

– Да, баксов пятьдесят. Ну, если как я вёз – сотня.

– Сто тысяч долларов хватит?

Джа открыл рот, закрыл, и кивнул.

– Значит, со стоимостью дороги мы выяснили. Что ещё? – Волод явно от души развлекался.

– И новый счётчик, и пять тысяч баксов штрафа перед муниципалитетом. Там фискальный накопитель стоял.

– Хорошо. Без проблем. Что ещё?

– А… Э… ты денег обещал, чтобы семья не бедствовала!

– Да, пятьдесят тысяч долларов, на каждого. Этого хватит? Десять сестёр, говоришь? Или двадцать?

– Да им и половину жирно будет, на всех… Да, да, хватит, конечно, добрый мистер, не слушай мой глупый язык, я просто на нервах. У меня двадцать, нет… семь шесть сестёр и три брата.

Индус всё же умерил свою алчность.

– Ещё что-то? Пожалуйста, без лишней скромности. Я высоко ценю свою жизнь.

– А у тебя ещё много есть? – Джасвиндера форменно трясло от жадности.

– Россия богатая страна, Джа.

– Почините мне тачку? – с надеждой спросил индус.

– Говно-вопрос. Только этот тарантас ты мне подари, хорошо? Оставлю себе на память. А с меня новая машина.

– Да, да, конечно, я только вот… заберу, – Джа потянулся к торпеде и снял статуэтку Ганеша. – Вот, это всё.

– А документы на машину? – удивился русский.

– Какие документы, мистер, ты же видел этот тарантас?

Волод снова рассмеялся.

– Ладно. Твои боги хранят тебя, Джа. Уж поверь, я знаю в этом толк.

– А, ты думаешь, я, типа, молитвы возношу? Ты зря так думаешь! Вот, гляди.

Джа протянул фигурку Володу.

– Это бонг! – кажется, русского поразило до глубины души.

– Ага, а своим религиозным родным и друзьям я говорю, что делю с Ганешем свою ганжу. Дыхание бога! Мой вдох – его вдох. Очень поэтично, все отстают. Эта вещь со мной много лет. Она приносит удачу.

Джасвиндер достал из кармана колпачок и накрутил его Ганешу на хобот.

– Хочешь, мистер? Отборная ганжа.

– А, давай. Огонёк есть? – настроение Волода улетало куда-то за пределы атмосферы, в сторону солнца.

Джа раскурился. И передал статуэтку Володу. Тот осторожно затянулся и громко закашлялся.

– Забористая шмаль. Продай?

Индус нырнул под кресло и достал оттуда плотный полиэтиленовый пакет.

– А, держи. В подарок. Я же не дурак по метро мешок травы возить?

– Тут добрый фунт! И какая мощная!

– Говна не держим.

Русский посмотрел на свои руки и стянул один из перстней.

– Вот, держи. Это звёздный изумруд. Видишь какие лучи на нём? Стоит кольцо на ваши деньги пару миллионов. Только неси в банк сразу, а не в ломбард. Адрес свой оставь охраннику. Машину тебе пригонят. И порадуй друзей, тех мусорщиков, щедро порадуй.

– А… Ахренеть! Моя семья будет за тебя молиться, раз больше ничего не умеют, бездельники… Сам прослежу! Ты щедрый друг, мистер, прям очень щедрый, спасибо тебе, да за такие подарки, да я тебя каждый день готов возить!

Индус порывисто обнял своего пассажира. Тот не отстранился.

– А это вот полезно. Если сможешь, не уезжай из города, возможно, мне понадобится помощь такого отчаянного малого.

Волод вылез из машины. Его слегка шатало.

– И да, Джа, чтобы ты понимал, если уедешь, я не буду в обиде. Это не твоя война.

И русский князь пошёл в сторону дома, где его ждали хозяева острова.

– Ты совсем не знаешь, этот город, мистер, – Джасвиндер грустно вздохнул. – Но он любит тех, кто умеет быть благодарным.

К Джа подошёл двухметровый охранник, он вежливо спросил индуса, не желает ли тот отужинать, или напитков.

– А можно меня с той стороны острова выпустить? А то я это… там слишком много мёртвых людей. А кто-то меня наверняка запомнил.

Над Нью-Йорком всходило солнце. Счастливый Джа шёл по улице и улыбался мягкому утреннему солнцу. Его неприятности только начинались.

Неделю спустя.

К северо-западному мосту Рондай Айлена подъехала машина. Шикарный итальянский автомобиль ярко-алого цвета. Зализанный корпус, спойлеры на багажнике, камеры вместо стёкол бокового вида, откидная крыша. Активный радар системы контроля дороги заставил невольно пищать ПВО резиденции клана, а тихий рокот двигателя наводил мысли о самолёте, нежели о чём-то, что перемещается по земле.

На крыльях эмблемы клана. Из будки охранника вышел мужчина в лёгком экзоскелете, он подошёл к машине, над его плечом торчала антенна активного сканирующего комплекса. Из окна машины показалась загорелая рука, на которой красовался массивный перстень со звездчатым изумрудом.

Охранник остановился в паре метров от машины и почтительно склонился.

– Что желает господин? Вас ожидают?

– Я это… Ты это, мистер, скажи князю Володу, что приехал Джасвиндер.

Из машины на охранника уставился тощий индус. Выглядел водитель испуганным. Губы аж побелели от напряжения.

Охранник почтительно склонился и что-то тихо сказал в микрофон на шее. Матово-чёрные доспехи брони, казалось, поглощали свет. На улице стояла жара, и от фигуры шёл сильный жар.

– Вас приглашают. Машину можно оставить на гостевой парковке.

Рядом загудело и в двух десятках метров поодаль открылась аппарель подземного паркинга.

– Я это… Я ж туда не протиснусь. Тачку поцарапаю...

Джасвиндер, а это был он, явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Просто выйдете из машины. Дальше справится автоматика.

В голосе охранника прозвучала улыбка.

Дверь машины ушла вверх, и Джа вылез на улицу. Он был обряжен во всё белое, на ногах потрёпанные тапочки. Обувь явно дисгармонировала как с перстнем, так и с машиной.

Роботизированная тачка послушно закрыла дверь, заурчала двигателем и уехала в зев аппарели. От стенок до корпуса реально оставалось сантиметров пятнадцать.

– Следуйте за мной, – охранник дождался, пока аппарель захлопнется, и обратился к гостю.

В воротах открылась калитка, в которую и прошёл Джа. Двор по периметру окружали кипарисы, воздух пал чем-то пряным, а прохладный ветер развеивал полуденный жар.

Индус замер и уставился на центр двора. Он испуганно косился на фонтан. Композиция из белого мрамора внушала. Огромные медведь и тигр атаковали друг друга. И если медведь встал на задние лапы и был готов обнять своего противника, то тигр припал к земле. Их разделяла стена воды. Капли сверкали в лучах солнца так, что Джасвиндер утёр слезы.