Демон в наследство (СИ) - Йейл Алекса - Страница 50

Словно поняв, что заговорили о них, псы подняли головы и зарычали.

— Ламия! — одернул ее Асмодей. — Не груби. Ты же знаешь, что мне не нравится, когда ты пренебрегаешь манерами. Не этому я тебя учил.

— Прости, — тяжело вздохнула она.

— А извиниться перед Селеной?

— Извини, Селена, — процедила Ламия. — Наше с тобой знакомство не задалось с самого начала. Напрасно я на тебя взъелась.

— Умница моя, — тепло улыбнулся ей Асмодей. — Вот теперь я узнаю свою девочку!

От его слов Ламия едва ли не расцвела. На ее щеках заалел румянец, глаза заблестели. Общение этой парочки было таким странным, что Селене стало неуютно вдвойне.

Да, она совершенно точно не хотела здесь находиться.

— Ничего страшного, — с деланной небрежностью отмахнулась Селена. — Я все понимаю, но мне действительно пора, — она направилась к выходу, пока эти двое не успели сказать что-нибудь еще.

Но когда она проходила мимо Асмодея, он схватил ее за руку и остановил.

— Селена, куда же ты! Мы с тобой так и не поговорили. Уверен, нам будет интересно в обществе друг друга.

— Даже не сомневаюсь, — заверила она. — Я попрошу Ваала устроить ужин, чтобы мы могли пообщаться вдоволь.

— Зачем же ждать ужина… — промурлыкал Асмодей.

От его пальцев по ее коже растеклось уже знакомое тепло. Тело начала охватывать истома. Груди отяжелели, соски сжались. Внизу живота начало тянуть. Очарование демона похоти, как поняла Селена.

Оно было чужеродным, нежеланным. Не выдержав, она потянула руку на себя и попыталась высвободиться. Он не отпустил.

— Мне нужно идти, — уже тверже повторила Селена, с ужасом отметив, что против собственной воли говорила с придыханием.

— Нет, не нужно, — тихо возразил Асмодей гипнотизирующим голосом.

— Мне не нравится то, что вы сейчас со мной делаете. И Ваалу это тоже не понравится, — она понадеялась, что упоминание другого повелителя отрезвит Асмодея.

Но нет. Он лишь усмехнулся и усилил свои чары. У нее участилось дыхание, и между ног заныло так сильно, что они задрожали.

В отчаянии Селена посмотрела на Ламию, но не нашла ни намека на сочувствие, лишь отвращение и неприязнь. Черноволосая красавица наблюдала за происходящим, все так же поджав губы и скрестив руки на полной груди, едва ли не выпадавшей из глубокого декольте.

Значит, помощи ждать было неоткуда. Собрав волю в кулак, Селена попыталась совладать с собой. Здесь и сейчас возбуждение казалось ей сродни болезни. Не приятное томление, скорее, лихорадка.

— Хватит! — рыкнула Селена, не выдержав.

Фобос с Деймосом тут же вскочили со своего места и бросились к ней.

— Стоять, — прошипел Асмодей, вскинув вторую руку.

Псы замерли в недоумении, зафыркали, затрясли головами. Впрочем, почти сразу же они пришли в себя и, оскалившись, прижали уши к голове. Похоже, Асмодей сделал нечто, что им крайне не понравилось, и теперь они разозлились вдвойне.

— Селена, милая, — обманчиво ласково заговорил он, правда, ей пришлось очень постараться, чтобы разобрать его слова через марево липкой, обволакивающей похоти. — Будь добра, уйми собак, чтобы мне не пришлось свернуть им шеи.

— Господин Асмодей, — раздался в библиотеке ровный голос, который сложно было не узнать. — Если мне позволено будет высказаться, то я отмечу, что эти собаки чрезвычайно важны для повелителя. А уж госпожа Селена — тем более.

— Господин? — уточнил Асмодей. — Всего лишь господин? Алексайос, ты забываешься. Вспомни, с кем говоришь.

— Прошу прощения, если оскорбил вас, господин, но осмелюсь напомнить, что вы сейчас гость на Седьмом круге, — ничуть не испугался Алексайос. — Будь мы на Третьем круге, я бы звал повелителем вас. Госпожа Селена, разрешите проводить вас до покоев? — невозмутимо посмотрел на нее дворецкий.

— Да, — закивала она. — Конечно! — Селена шагнула к нему, но Асмодей не только не отпустил ее, но и грубо рванул к себе.

— Алексайос, я сам улажу этот вопрос с Ваалом, можешь идти, — выплюнул он.

— И снова я прошу прощения, господин, но мой долг — проводить госпожу Селену до покоев, раз таково ее желание, — с преувеличенным раскаянием склонил голову дворецкий. — Думаю, Его Величество Утренняя звезда не обрадуется, если узнает, что на каком-то из его кругов не чтут женщину повелителя.

— Видишь ли, Алексайос, Ваал сегодня утром сказал мне, что не ищет для Седьмого круга повелительницу, — ухмыльнулся Асмодей. — Так что Селена занимает место максимум наложницы.

А вот эти его слова Селена разобрать смогла. Ох, и лучше бы она их не слышала! Ваал не ищет повелительницу… значит ли это, что он не хочет серьезных отношений? Неужели она вообразила то, чего нет и никогда не было? Ей казалось, что Ваал считал ее особенной…

Всего лишь наложница. Мог ли Асмодей соврать? Мог, конечно, но по выражению его красивого лица она видела, что он сказал правду. С таким злорадством не врут даже демоны. Да и Алексайос не спорил с ним, лишь недовольно поджал губы.

— …а поскольку я поделился с ним своими наложницами, то он, разумеется, поделится со мной своими, — добавил Асмодей.

Она обмерла. Асмодей хотел, чтобы… с ним…? Ни за что!

Селена принялась вырываться еще упорнее, но хватило одного его взгляда, чтобы у нее снова задрожали ноги, а сердце дико заколотилось в груди. Она узнала признаки приближавшейся кульминации.

Тело предавало ее. Собственное тело! Оно требовало мужчину, любого мужчину! Неважно, тянулась ли к нему ее душа. Это было отвратительно. В ту первую ночь с Ваалом Селена не хотела его, тем не менее… все было иначе.

Она снова попыталась совладать с собой, вернуть себе контроль над телом, но оно не желало подчиняться. Стоять привязанной к столбу на кострище и то было легче! Там она была связана, зато принадлежала самой себе.

Словно прочитав ее мысли, Асмодей большим пальцем погладил ее запястье. И тогда это случилось. Между ее ног заструилась влага, тело сковало спазмами, вот только они не принесли ни удовольствия, ни облегчения. Как судорога при болезни, сопровождающаяся тошнотой и брезгливостью.

Воспользовавшись слабостью Селены, Асмодей ухватил ее за талию и прижал к себе, но то, что со стороны могло показаться объятиями любовника, для нее походило на тиски.

Ей в нос ударил его запах. Приторный, как у ядовитого цветка. Казалось, он оставлял во рту сладкий привкус, от которого сводило скулы.

— Видишь, Алексайос, госпожа наслаждается, — насмешливо заметил Асмодей.

Поняв, что дворецкий все видел, Селена от унижения захотела провалиться сквозь землю. Набравшись смелости, она все-таки посмотрела на Алексайоса.

Он ничего не сказал, лишь удрученно покачал головой. Внезапно солнечные лучи потускнели. В полумраке стало видно, что глаза Алексайоса засветились, рога потянулись вверх.

— Полукровка? — Асмодей удивился, но без малейшего намека на страх. — Бастард! Так я и знал, что один из твоих родителей был высшим демоном, опустившимся до того, чтобы поиметь существо с копытами! — расхохотался он. — Тебе все равно не принять боевую ипостась полностью.

И снова Алексайос ничего не сказал, лишь развел руки в стороны и пошевелил пальцами, будто кого-то приманивая. Из углов щупальцами выползли тени.

При виде них оживились собаки, почуяв поддержку. Фобос с Деймосом зарычали и начали надвигаться на того, в ком увидели слабое звено — на Ламию.

С тихим рыком Асмодей вскинул свободную руку, чтобы снова их усмирить, но тут его запястье оплело одно из сумеречных щупалец, дернуло ее вверх и в сторону.

Лишь тогда Селена заметила, что Асмодей тоже начал меняться. Плечи его пошли вширь, на щеках появилась крупная чешуя, через зазоры в которой поблескивал огонь.

Вскрикнув, Селена опять рванулась прочь, но ей было не вырваться — ее держала когтистая лапа с длинными пальцами. Недовольный сопротивлением, Асмодей глянул на Селену, и при виде его лица она оцепенела от ужаса.