Гений автопрома (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 24

Хорошее настроение босса поугасло, когда я признался, что не стоит рапортовать родной партии о прорыве в самом сложном моменте модификации ГАЗ-24 — поиску замены мотору ЗМЗ-24д. Во время последних проб из-за выхода из строя клапанного электромагнита тарелка стукнула о поршень со всеми вытекающими последствиями. «Волгу» притащили на АЗЛК на буксире, мотор отправился в новый ремонт.

— То есть, как говорят буржуйские маркетологи, на мейнстрим…

— На мейнстрим у нас мотора нет, Анатолий Анатольевич.

— Твою туда и налево!

Вот и пришлось выстреливать заготовку, припасённую на потом.

— Зато есть идея, подсмотренная в Минске. Третье поколение «березины» получит 100-сильный атмосферный движок, собранный на базе того же от ВАЗ-2106, но с добавлением пятого цилиндра. Решение подсмотрено у немцев, «Ауди-100». У ГАЗ-24 подкапотное пространство больше, чем у «березины»!

Житков призадумался.

— Интересно. Но несбыточно. Во-первых, на ЗМЗ нет чугунного литья блоков, а белорусы лишние десятки тысяч моторов в год не осилят. Во-вторых, «волга» тяжелее «березины», как ни крути. Значит, вопрос тяговитости двигателя на малых оборотах ты вряд ли решишь, а он важен.

Но меня сложно было остановить.

— Тогда в январе лечу в Уфу. Без обновления производственного оборудования на ЗМЗ мы никуда не уедем, но чтобы рапортовать об успехах к очередному Пленуму ЦК КПСС, хочу проверить возможность лить блоки в Уфе, а конечная сборка пусть останется на ЗМЗ. Что же касается тяги… Поиграем с фазами газораспределения, — я увидел его скептическую мину и торопливо добавил: — Никаких электромагнитиков, я понял. Только традиционный распредвал.

Министр повертел ручку в руках.

— Сергей, а может — не будем мудрить? Купим лицензию? Тем более вот какое дело…

Сказать, что на меня дальше обрушился ушат воды, скорее горячей, чем холодной, значит — ничего не сказать. В качестве «подарка к Новому году» Житков сообщил, что моя должность в штатном расписании министерства упраздняется, я перевожусь в замминистры, что сулит прибавку к окладу в 50 рублей (спасибо! спасибо! спасибо!), только внутри всё замерло: небось, ради этих 50 придётся впахивать на 1000 рублей больше… Он не обманул мои худшие ожидания: кто-то наверху вспомнил, что самородок в области инноваций (то есть я, если вдруг непонятно) почему-то палец о палец не ударил в области совершенствования внедорожников в порученной мне категории — массой до 3.5 тонн, о чём неоднократно говорилось на совещаниях разного уровня.

— Может, ну его? Вернусь в Белоруссию. На МАЗ возьмут, на «Тойоту». В Могилёве вообще Генерального предложат, не сомневайтесь. Поймите, Анатолий Анатольевич, я на АЗЛК достиг потолка возможностей. Перестраивать целый сектор отрасли — не для меня. Предложите должность зама по инновациям другому. Неужели нет желающих?

— Желающих вырасти до моего зама — пруд пруди, — Житков навалился увеличивающимся с годами пузиком на край стола. — Но сплошь кандидаты, которых я называю ретрансляторами. Отдашь им команду, доведут до подчинённого, выслушают ответ и доложат, почему не представилось возможным. А сам? Не ретранслировать спущенное сверху или помычавшее снизу, а самому включить голову и решить вопрос? Таких мало. Ты, Брунов, порой делаешь массу глупостей, но всё же стремишься прорваться к цели. Поэтому не залупайся, а слушай. Минобороны просит составить список армейских внедорожников из стран Варшавского договора и НАТО. Исследуем, там будем решать — покупать лицензию или бессовестно копировать, второе предпочтительнее, сам понимаешь. Не столь велика ноша, никто от тебя не ждёт заместить УАЗ-469 чем-то особо совершенным собственной разработки. Усёк? Уйти вниз в Белоруссию или в Тольятти всегда успеешь.

Последний аргумент был разумным. Я затворил за собой дверь его кабинета и отправился в свой — писать для самоуспокоения новогодние поздравительные открытки и думать.

Что бы я хотел увидеть в качестве модели, сменяющей УАЗ? «Мицубиси-Паджеро»!

Кстати, с ним связано одно весёлое воспоминание из прошлой жизни. Пригнал лет за пять до моего перемещения в прошлое на реставрацию свой олд-таймер один испанец, оглядел стоящие у боксов машины… и начал ржать. Оказывается, слово Pajero у них читается как «пахеро» и означает «дрочила». А возле нашей станции стоял «Пахеро-Спорт»! То есть любитель пикантного дела в качестве спортивного увлечения. Позже я узнал, что в испаноязычные государства эта машина поставляется как «Мицубиси-Монтеро», ничем не оскорбляя местные приличия.

Надо только узнать, существует ли «Паджеро» в 1981 году. А кто ещё?

«Крузак», само собой. «Ниссан-Патрол». Из американцев… «Джип» серии Си-Джи какой-то там по номеру, он мелькает в каждом кинобоевике про американскую армию. Британский «Ленд-Ровер». Немецкий «Гелендваген»? Но, блин, «гелики» такие дорогущие… Зато как обрадуются генералы, получившие право выкупить эти машинки по остаточной стоимости после испытаний. Самому невезучему из них останется румынский «Аро», нельзя же обойтись без производителей из Варшавского блока.

К чёрту! До Нового года ничего не собираюсь решать. Более насущное — как встретить праздник.

Приедут папа и мама из Харькова. Наберу Минск, пусть те бабушка и дедушка Мариночки тоже услышат её голос, но чтоб ничего не могли сказать ей глупого. Посидим… Машка с её хахалем нагрянет. Накануне будет торжественный приём в министерстве и столь же торжественный на АЗЛК, я придумал хитрый ход, поскольку время мероприятий совпало: проситься на завод в качестве представителя министра автопрома. Там 30-го будет банкет, но только для взрослых, детки посидят с моими родителями, а я лелею мечту: как только Мариночка пойдёт в школу, затем и сынок начнёт учиться, обязательно достану им через ЦК билеты на Кремлёвскую ёлку. Говорят, испытание нервов ещё то, родителей в Кремлёвский Дворец Съездов не допускают, приходится ждать снаружи, подпрыгивая на морозе, ровно как Андрей Мягков в фильме «С лёгким паром», бубнивший «надо меньше пить». Потом вываливает тысячная детская толпа, в которой нужно каким-то чудом опознать и отловить своё чадо, возможно, по ошибке одетое в чужую шубку или шапочку. Этот стресс предстоит ещё не в ближайшем году…

В уходящем меня ждал другой стресс. По ходатайству трудового коллектива АЗЛК на праздничный банкет приглашены артисты Московского театра сатиры, обещано присутствие Андрея Миронова, моего главного конкурента.

Смех смехом, к нему Валентина пылала хоть платонической, но нешуточной любовью. Мы четырежды ходили в этот театр, два спектакля шли с его участием, а уж если по телевизору крутили «Соломенная шляпка», «Бриллиантовая рука» или «Невероятные приключения итальянцев в России», все домашние дела если не игнорировались, то откладывались или делались заранее. В назначенный час драгоценная присыхала к экрану, а попытка переключить на второй канал с оправданием «там же — футбол» грозила бы скандалом.

Мог и не идти. Но супруга — член того самого трудового коллектива и вполне способна отправиться на банкет без меня. А там чем чёрт не шутит. «Вы привлекательны, я — чертовски привлекателен…», и далее мне останется цитировать не «Обыкновенное чудо», а другой киношедевр: «Вы — рогоносец, Бонасье!» Поэтому, не имея возможности похоронить опасное начинание, пришлось его возглавить.

В общем, по старой схеме: Машка «занятая», потому что с кавалером, с детьми осталась Марьиванна, ибо бабушка с дедушкой приедут лишь утренним поездом, мы с Валентиной, подготовленной к праздничному ужину тщательнее, чем авианосец к выходу в море, отправились в заводскую столовую, превращённую на один вечер в ресторан для руководства, ИТР и передовиков производства. «Конкурент» сотоварищи задерживался, что неудивительно: артисты рубили бабло сразу на нескольких выступлениях за вечер. После 1991 года такие банкеты назовут корпоративами, а шабашники от эстрады будут заряжать многие тысячи долларов за короткое явление гостям. На излёте 1981 года расценки существовали более чем умеренные, госконцертовские, артисты получали всего по десятку рублей с каждого завода, оттого и стремление окучить минимум четырёх заказчиков за вечер.