Песнь бездны - Хэмм Эмма - Страница 2

Так что Дайос промолчал, только издал глухой рык, пытаясь показать, что он был не в себе. Что никогда так не поступил бы, если бы понимал, что происходит.

Макетес отскочил подальше от него, нервно мерцая хвостом и раздувая жабры. Вероятно, пытался вдохнуть побольше воздуха после того, как его так грубо стиснули.

– Это просто смешно, – пробормотал Макетес. – Приставили меня присматривать за ним, но как мне с этим бороться?

– Никак, – ответил Дайос.

– Вот именно. А что мне делать, если тебя опять отключит? С тобой же последнее время такое постоянно.

Заглянув брату в глаза, Дайос увидел в них тревогу и страх, но ему нечего было сказать.

– Не попадайся под руку.

– Это не вариант. А вдруг ты решишь окрасить океан их кровью? Вдруг сам погибнешь? – Макетес провел руками по жабрам на ребрах, тщетно пытаясь их пригладить. – Хочешь и вторую руку потерять? Потому что именно так это и закончится. Так что давай уже, соображай нормально, перестань думать о том, о чем ты там думаешь, и будем держаться вместе, ага?

Дайос не был уверен, что у них получится. Потому что, едва отведя взгляд от Макетеса, он тут же понял, что будет непросто.

Перед ним раскинулась Альфа, похожая на огромный пузырь. Мира описала им город, но реальность все равно оказалась иной. Бета была башнями и трубами, торчащими посреди океана. Альфа же имела собственный защитный купол.

Золотой город. Каждое золотое здание, каждый золотой шпиль под щитом сияли и мерцали внутренним светом – маленький мир, обособленный защитным стеклянным куполом. Даже с такого расстояния Дайос видел внутри зелень. «Деревья», – сказала Мира, хотя сама ни разу не видела ни одного настоящего дерева. Внутри горел какой-то специальный свет, благодаря которому там могли существовать растения. Маленькие точки – люди – свободно передвигались по улицам, накрытым одним общим колпаком, в отличие от узких скрытых коридоров Беты.

А вокруг этого колпака все было расплющено. Абсолютно плоская и пустынная поверхность. Все было уничтожено машинами много лет назад, срезано под корень, чтобы никто и ничто не могло приблизиться к стеклянным стенам незамеченным. Дайос прищурился, разглядывая небольшие колонны по периметру плоской площадки. На его глазах к куполу направилась стайка рыбок. Одна из колонн тут же ожила. Внутри нее собрался кружок света и ударил по плывущим существам.

От них осталось только облачко крови.

Макетес тихо присвистнул:

– Нелегко будет туда пробраться.

– Но и не так сложно.

Дайос опустился на песок и распластался по самому краю площадки. Прищурившись, он стал ждать.

И ждать.

Он ждал так долго, что Макетес выразительно перекатился на спину и уставился в толщу вод над ними.

– Не так сложно, говоришь? Мы тут уже вечность торчим.

– Мы тут не так давно.

– Мы тут уже несколько часов, а ты только и делаешь, что пялишься. Как ты умудряешься так долго не двигаться?

Дайос сделал глубокий вдох.

– Помнишь, ты недавно говорил, что со мной сложно плавать?

Повернув голову в сторону Дайоса, Макетес ответил:

– Ага.

– Так вот, с тобой сложно заниматься этим. Если ты сейчас сосредоточишься и попытаешься понять, для чего тут расставлены колонны, от тебя будет какой-то толк. Нет – плыви, отчитайся Арджесу, что я тут.

– Мне нельзя оставлять тебя одного.

Ну конечно. Все боялись, что он внезапно вообразит себя сильнее, чем есть на самом деле, и попробует напасть на Альфу в гордом одиночестве. Как будто он был настолько глуп. Да, храбрости у него было с избытком, с этим не поспоришь, но и на верную смерть идти он не собирался.

– Плыви уже, – буркнул Дайос.

– Ты уверен, что не станешь…

Из груди Дайоса вырвался тихий, предупреждающий рык. Прижав жабры к телу, он мрачно уставился на друга, и тот наконец вскинул перепончатые ладони в знак примирения.

– Ладно, – сказал он. – Оставлю тебя в покое. Только не сбеги в город, никого не предупредив и не рассказав, как тебе удалось туда проникнуть, хорошо? Я скажу остальным, что мы на месте и пока думаем, как это сделать.

Сверкнув золотом не хуже города, брат растаял в темноте. Только тогда Дайос смог сосредоточиться на деле.

Пусть ему больше не доверяли, он все же был опытным воином. Он умел ждать. У него было достаточно терпения. Макетесу такое даже не снилось, потому что он всегда был веселым пройдохой. Видел хорошее в каждом моменте жизни и никогда не думал о том, как тяжело будет, если ошибется.

Дайос несколько дней лежал в песке не шевелясь. Пусть не сразу, но рыбы снова стали приближаться к колоннам, и тогда он смог прикинуть, сколько требовалось времени перед выстрелом. Оставалось «окно», когда можно было проскочить. Это он понял точно. Надо было только набраться терпения, чтобы вычислить его.

Настоящий воин не будет считать дни. Не станет волноваться, что сидит в засаде слишком долго. Он схватил и съел пару проплывающих мимо рыбешек, не побрезговал даже скользнувшим слишком близко угрем. Проглотив электрического угря, он и сам подзарядился; электричество побежало по телу и заиграло на алых жабрах на шее.

И тут он увидел.

Все встало на свои места. Ему открылся путь, ведущий к падению этого города и всех, кто в нем жил.

Резко сорвавшись с места, он выскочил из песка и ринулся к столбам. До выстрела прошли считаные секунды, но к этому времени он уже проскочил. Влево, вправо, он скользил от слепого пятна к слепому пятну, где можно было не бояться обжигающей боли.

Несколько острых вспышек задели плечо, спину. Одна пронзила хвостовой плавник. Но он продолжал двигаться. Он был единственным, кому хватило безрассудства на подобное, и единственным, кого они могли позволить себе потерять, если что-то вдруг пойдет не так.

Но он хотел доказать им, что даже в таком состоянии все еще чего-то да стоил. Он все еще был…

Способен на это.

Он давно приметил небольшую трубу, в которую втекала и из которой вытекала вода, – фильтрационная система, вероятно. Он уже видел такие в Бете и немало их поломал. Если у него получится протиснуться в нее – с ударением на «если», – то он, возможно, проникнет в город.

Проплыв между последним рядом лазеров, он ударился о вход в трубу, закрытый решеткой. Ее Дайос оторвал без труда, правда, успел получить еще один удар лазера в процессе. Оскалившись, он с рыком пролез в трубу и исчез из поля видимости орудий.

Вот и все. Он был на месте.

Последний раз оглянувшись назад, Дайос старался не слушать крики оставленных позади, преследующие его всю дорогу по трубам.

– Туз, я занята.

«Получено сообщение. Есть новая информация».

– Отмена, – ответила Аня, когда ее дроид высветил сообщение на лежащей на столе линзе. – Подожди, пока я закончу загрузку. Потом разберемся с информацией.

Появилось еще одно сообщение, на этот раз красного цвета.

«Срочно».

– Ну конечно, – пробормотала Аня себе под нос.

Зажав в руке плоскогубцы, она открыла маленькую панель на нижней части дроида. Это была очень старая модель – таких больше не делали. Но папе нравилось, что эти штуковины почти невозможно перепрограммировать, так что именно такая ей и досталась.

Аня, впрочем, сама разобралась с программированием, даже после того, как техники намудрили там что-то с электроникой. Бедняжка состояла почти из одних только ног. Она чем-то напоминала глубоководного кальмара. Круглая башка размером с мандарин, с экранчиком спереди, на котором отображались милые мигающие глазки, и четыре длинные ноги, которые с легкостью обхватят чью-нибудь голову.

Изначально подобные дроиды выполняли функцию лупы. Иногда ими пользовались инженеры, но в основном их применяли в художественных ремеслах. Ювелиры с их помощью увеличивали изображение крохотных изделий, чтобы проще было работать.