Песнь бездны - Хэмм Эмма - Страница 14

Аня не хотела всю свою жизнь плясать под отцовскую дудку. Не хотела помогать Альфе быть образчиком этакого рая для богатых. И уж тем более она не хотела быть лицом компании, на которое все смотрят и говорят: «Ух ты, хочу жить, как она», и это при том, что на ее шее висит весь город.

– Битси, попробуй выйти на связь с Тузом.

Битси повторила имя Туза ярко-желтым цветом.

– Да, с Тузом. Да, а тот чип у тебя?

Усевшись за стол, Аня сняла дроида с головы, и Битси тут же распласталась по столешнице. Она, конечно же, уже поняла, что задумала хозяйка, поэтому вытянула лапки, устроилась поудобнее и подставила ей брюшко.

Линзу она положила плашмя на стол, чтобы Аня видела ее во время работы.

На сообщение ответили мгновенно: «Королева Червей?»

– Привет, Туз, – сказала она, доставая инструменты. – Ты, случайно, не знаешь, как установить чип-переводчик на дроид модели «Терра Лингва 4275»?

Последовала долгая пауза, затем появились слова: «Не знаю, но могу выяснить. Как скоро тебе нужна эта информация?»

– Как можно скорее. Вскрываю дроида прямо сейчас.

«Сейчас найду местечко потише и разберусь. Зачем тебе это?»

Аня всегда доверяла Тузу. С того самого дня, как на ее линзе появилось сообщение и Туз сказал ей, что они не враги. Сообщение отправили Ане в надежде, что она им поможет. Остальное уже стало историей.

С тех пор они говорили сотни раз. Она знала, что Туз из другого города, что он провел бо́льшую часть своей жизни в попытках разрушить Альфу. Вместе они разработали безупречный план. Провести кого-нибудь в город. Взломать систему. Распространить весь самый жуткий компромат на отца, какой только найдут, а потом выдвинуть своего кандидата на место Генерала. Кого-нибудь, кто не является военачальником. Кто не станет отвечать на каждую проблему смертью и насилием. Только так можно было залечить все раны. Они оба в это верили.

Но Аня не знала, как Туз отреагирует, если узнает, что она пытается поговорить с ундиной.

– Было бы неплохо иметь какой-то шифр. Я нашла новый чип, но пока не поняла, какой на нем язык. Но если смогу установить, то никто больше не разберет, о чем мы говорим.

«Умно».

– Ага, – тихо ответила Аня, открывая крышку Битси и обнажая тонкие проводочки внутри.

Интересно, о чем сейчас думал Туз. Доверяли ли ей на той стороне? Тут же накатило чувство вины, и внутри все сжалось, будто кто-то стиснул ее внутренности в кулаке. У них было столько планов. Если Аня покинет город, ей будет сложнее помогать им…

Но, оставшись, она рисковала своей жизнью. Отец мог в любой момент пронюхать, чем она занимается. Вот тогда он посадил бы ее в клетку уже по-настоящему и выпускал на фальшивый солнечный свет, только чтобы показать публике. Страшно представить, на что стала бы похожа ее жизнь.

«Молодец, – запрыгали по стеклу слова. – А я-то все жду, когда ты наконец яйца отрастишь».

На ее лице расцвела широкая улыбка.

– Ну, у меня был хороший учитель. Показал мне, что такое храбрость.

«Прекрати, я краснею».

– Но это правда. Не знаю, что бы я без тебя делала.

Последовала еще одна долгая пауза. Потом Туз сказал: «Хватит сопли разводить. Есть инфа, как взломать чип твоего дроида и добавить новый язык. Тебе еще интересно, или как?»

Даже если ундина уплыл насовсем, она все равно хотела знать. Аня хотела знать все, что приведет ее отца в бешенство. Взяв свои самые крохотные плоскогубцы, она ответила:

– Ага. Приступим.

– А вот это уже проблема, – пробормотал Макетес, когда они с Дайосом снова встретились на точке.

Дайос рассказал ему все, что узнал. Про то, что с дочкой Генерала нельзя будет поговорить. Про трубы. Он показал брату составленную карту и передал предупреждение о сотнях роботов, которые разберут их в этих трубах по кусочку, если они там застрянут.

– Что именно из этого ты называешь проблемой? – буркнул он, озабоченно глядя на карту.

– Все сразу.

– А больше всего?

Макетес пожал плечами:

– Ну, с общением разберемся. Мира с Арджесом же как-то справлялись. Это решим. Теперь главная проблема – достать ее. Как же ты не заметил, что за тобой следят?

– Заметил. – Дайос сверлил взглядом камни на песке, словно пытался силой заставить решение появиться. – Я пока не решил, как лучше поступить.

– Почему же ты не запаниковал? Тебе положено паниковать. Ты видел ее уже несколько раз, но так и не смог похитить. А теперь внутрь никак не пробраться, и делу кранты.

– Как-как? – Дайос наконец-то оторвался от плана и хмуро уставился на братца с желтыми плавниками. – «Кранты»?

– А. Мира так иногда говорит, когда ситуация со всех сторон плоха. – Макетес потер затылок. – Вроде я правильно употребил эти слова.

Его желтое сияние стало болезненно-бледным – так всегда случалось, когда Макетес смущался. Он не умел держать свои цвета в узде.

Дайос вздохнул:

– Уверен, нормально ты его употребил.

И вот, пожалуйста. Цвет вернулся, яркий, как солнце, – значит, его брат вновь обрел уверенность.

– Как это мило с твоей стороны. А вообще, я думал, ты будешь на меня злиться.

– А почему я должен на тебя злиться?

И тут он учуял. Их. Течение принесло запах, которому не положено было находиться в океане. Точнее, не в этой его части. Оскалившись, он смотрел, как тени в отдалении медленно расступились, пропуская две фигуры. Одну он знал так же хорошо, как себя самого, – этот электрический синий цвет, разрывающий темноту моря. Вторая была соединена с ним щупальцем, а ее рыжие волосы казались кроваво-красными в приглушенном свете.

Арджес и Мира.

Дайосу все еще было неловко рядом с ней. Он несколько раз пытался ее убить и был уверен, что она никогда его не простит. Да и не должна была. Его природная жестокость чуть не оборвала ее жизнь, и она имела полное право затаить за это обиду.

Дайоса это устраивало. По крайней мере, пока его считали злодеем, он прикрывал собой других, которые тоже оплошали. Он мог нести на своих широких плечах всю злобу, чтобы другие были прощены.

Это было его дело. И он не собирался ничего менять.

Дайос ждал их, окруженный облаком развевающихся в воде волос. Кивнув кровному брату и чуть наклонив голову в сторону Миры, он показал на камни на песке.

– Я знаю, куда идти.

– Об этом Макетес рассказал еще утром. – Арджес прищурился. – Учитывая, что ты здесь, а женщины опять нет, я так понимаю, появилась новая информация.

Глядя брату в глаза, Дайос надеялся, что тот не заметит в его взгляде лишнего. Он не собирался ничего рассказывать Арджесу, хотя знал, что тот наверняка постарается все из него вытрясти. И, скорее всего, у него получится. Они слишком хорошо друг друга знали, и Арджес всегда замечал, когда Дайос что-то замышлял.

Мира тоже прищурилась, а потом посмотрела на Макетеса.

– Что изменилось?

Макетес, может, и был самым беззаботным в стае, но всегда чуял, когда стоит отойти в сторону. Подняв перед собой перепончатые ладони с растопыренными пальцами, он покачал головой.

– Я тут ни при чем. Задание поручили ему. Я просто наседка.

– Это еще что значит? – прорычал Дайос.

Макетес лишь улыбнулся и пожал плечами:

– Тоже Мирино словечко. Она меня поняла.

– Это значит, что он присматривает за тобой, потому что сам ты за собой смотреть не можешь. Как ребенок, – сказала Мира севшим от раздражения голосом.

Но поведение Макетеса ничем не напоминало вынашивание икры. Да, брат присматривал за ним, чтобы чего не вышло, но на этом его роль заканчивалась.

– Так что изменилось? – продолжила Мира. – Я же вижу, что что-то случилось, но вы оба не хотите об этом рассказывать.