Академия Кутха. Во сне и наяву - Декар Анастасия - Страница 11

– Нет, я точно не он, – потер Шелли подбородок. – Пророчество кажется таким важным, такое чувство, – задумался он. – Ты точно меня не знаешь?

– Провалы памяти настигают меня в обычной жизни, а не во снах, – напомнила ему я. – Ты уверен насчет Творца? Это, по крайней мере, логично… А что, пророчество исполнено – появилась дочь. Вот и ты – или вы? – явился…

– Не уверен, что Творец мог бы оказаться в таком положении, как я.

– Вас вообще собирались убить и забрать дар…

– Милгын, – хмуро протянул Шелли. – Я не Творец. И перестань выкать!

– Хорошо… А ты больше ничего не вспомнил, что связано с пророчеством? – серьезно спросила я.

Шелли сжал мои ладони в своих:

– Ты единственное, что есть в этом Кутхом забытом месте. Я не знаю, почему оказался здесь. Не знаю, смогу ли выбраться отсюда. Не знаю, как долго смогу видеть тебя, говорить с тобой. Я ничего не знаю, но обещаю, я никогда не причиню тебе вреда.

– Ты не можешь обещать, если ничего не помнишь о себе. Если дознаватель кого-то упустил, они могли отправить тебя в мои сны.

Хотелось верить Шелли. Он говорил так искренне, но я не могла ошибиться вновь. Если он оставшийся на свободе член Логова, правды от него не жди.

– Какой в этом смысл?

– Втереться в доверие. Гернер, так звали того, кому я поверила и кто предал меня… – отвела я взгляд и вынула руки из его сжатых ладоней. – Они надеялись, любовь затмит разум и я соглашусь стать их игрушкой.

– Ты не согласилась.

– Конечно не согласилась! Зато я поверила не тому, и из-за этого близкий друг погиб, спасая меня.

– Мне жаль, – сочувственно произнес Шелли. – Как его звали?

– Пиявка, – невольно улыбнулась я, вспомнив друга. – Он и был пиявкой, хотя в начале я приняла его за свою сущность.

– Пиявки умеют говорить?

– Долгая история…

– Не прячься. Я не хочу, чтобы ты боялась меня.

– Не боюсь, просто все это странно. Не находишь? – обхватила я колени. – Зачем я переношусь сюда, к тебе? Почему я ничего не помню, когда просыпаюсь?

Шелли неприятно усмехнулся:

– Ты думаешь, мне самому не хочется найти ответы? Я помню тот мир, его историю, но ничего не помню о себе. – Он нежно дотронулся до моего лба, разглаживая морщинки. Я дернулась. – Извини, – быстро убрал он руку. – Надеюсь, мне не грозит сойти с ума, так и не выбравшись отсюда.

– И все же ни о каком доверии не может быть и речи, – замолчала я, отвернувшись. Мне не нравилось то, как меня тянуло к нему. Я не знала Шелли, этого места и причины, по которым оказывалась здесь.

– Милгын, не отталкивай! – подскочил Шелли. – Сомневайся, не договаривай, но не избегай.

– Разве от меня что-то зависит? Как я могу избегать тебя, если каждую ночь провожу здесь, с тобой? Нам стоит сконцентрироваться на перемещениях, а не тратить время на пустую болтовню. Должен быть какой-то смысл. Расскажи все, что помнишь, – это может быть важно.

Шелли задумчиво устремил взгляд вдаль:

– Кажется, я как-то связан с Академией Кутха, – наконец признался он, сжав сухие стебли. – Слишком много воспоминаний о первом острове и о самой Академии. После твоего появления картинки стали более четкими, яркими…

– Ты уверен?

– Палящие солнце, кружащие вороны надо мной, черные стены Академии, аудитории, библиотека, но сами люди при этом смазаны. Кажется, ты права, если я не водник, то точно имею какое-то отношение к Единому океану – вода окружает, укутывает, мне не страшно. Я чувствую восторг, когда вижу ее в видениях.

– Если ты не Кутх, то можешь быть студентом или… – внимательно посмотрела я на Шелли, а выглядел он даже не как вчерашний выпускник, а старше, – или преподавателем. Найти информацию было бы возможно, помни я тебя… вас.

– Вас? – выкинул стебли из рук Шелли. – Ты опять?

– А если вы на самом деле преподаватель? – опустила я глаза.

До этого момента я не задавалась вопросом о его возрасте, и меня нисколько не смущало, что выглядел он старше. До этого момента я постоянно удивлялась перемещениям и скорее не особо верила в происходящее, но системность появлений здесь заставила взглянуть на все с другого ракурса.

– Милгын, даже если я преподаватель, в возникшей ситуации вполне логично общаться на ты, – осмотрел он руки и дотронулся до своего лица. – К сожалению, здесь негде увидеть отражение. Я слишком стар? В твоих зрачках просматривалось молодое лицо.

– Нет, не слишком, – посмотрела я на него, давая возможность заглянуть в глаза. – Старше меня лет на десять или двадцать… Одаренные поздно стареют.

– Слава Кутху, а то я представил себя стариком, – обрадовался Шелли, поднимая меня и кружа. – Нам нужен план. Ты должна вспомнить обо мне.

– Что предлагаешь?

– Живее! – поторапливал нас Торс Крепен. – Зувир, по перекладине нужно бежать, а не ползти! Стела, и долго ты собираешь болтаться на канате? Снизу очередь выстроилась! Люнея, поднимай ноги выше, через кольца нужно перепрыгивать, а не сносить их! Карни, подстриги ногти, иначе ты так и будешь слетать с подвесной стены!

Преподаватель физкультуры не смолкал. По его мнению, мы должны порхать между снарядами, а не плестись на последнем издыхании. Учебная нагрузка, по сравнению с прошлым годом, возросла в разы, а смена ипостаси высасывала столько энергии, что нам и ночи не хватало на восстановление, а утром не радушная тренировка забирала последние остатки.

Закончив прохождение полосы препятствий, грязные и вымотанные мы выстроились в шеренгу перед преподавателем.

– Могло быть и лучше, – вынес вердикт Торс Крепен. – Работаем в парах. Энергии у вас достаточно, навыков тоже подкопили, пора переходить к практике: атака, защита, атака. Новый партнер, новая тактика! – пылко раздавал он указания, прохаживаясь перед нами.

Пока я размышляла с кем-бы сегодня поработать, Торс Крепен решил за меня:

– Милгын, в каких облаках витаешь? Ступай к Олуа.

– Щавель кисленький! – поежилась я.

Названная напарница скривила лицо, но оспорить команду преподавателя не спешила. Я была с ней в этом солидарна.

– Готова лечь на лопатки, бездарность? – прошипела Олуа, когда мы встали напротив друг друга.

Я не стала отвлекаться на разглагольствования и заняла стойку, которую легко преобразовать в защитную, и выставила руки для удара:

– Не надоело? Начнем?

– Постарайся не свалиться сразу, – хищно улыбнулась Олуа.

Она перенесла вес на левую ногу, вытянув правую, свела руки крестом и выпустила мощную энергетическую волну. Ей почти удалось сбить меня, но я устояла, сделав замах и ответив не меньшей волной.

Олуа явно не ожидала, что бездарность может ответить. Она сжала зубы, нырнула и с поворотом прыгнула на меня, посылая серию ударов. Приложив усилия, я отразила и их, приноровилась к технике соперницы и уверилась в своих силах. Тренировка начала доставлять удовольствие.

Войдя в азарт, я не только противостояла Олуа, так еще и сама наступала на нее, успевая выставлять защиту и посылать энергетическую волну одновременно. Тело дрожало, но силы не оставляли.

Олуа отступала, пропуская удары. В ее глазах промелькнул страх.

– Закончим? – спросила я, не снимая защиты. Причинять вреда, как и унижать Олуа, я не собиралась.

– Не дождешься, гамык-явал, – закричала она.

Олуа не соглашалась на мировую и уступать не планировала. Ее лицо перекосилось от ненависти. Она резко махнула рукой, поднимая волной песок со стадиона. От неожиданности я не успела отвернуться. Глаза защипало. Олуа била, не давая возможности оглядеться. Мне приходилось отбиваться на ощупь. Несколько пасов я все-таки пропустила и опустилась на колени. Послышались смешки.

– Бездарность, моли о пощаде, – злорадствовала Олуа.

– Прекрати! – попыталась вразумить идеальную Хелена.

– Добей ее уже, – взвизгивал Пекки.

– Она кинула ей песок в глаза! – ругался Грон.

– Остановите, это нечестно! – истерила Люнея.