Порядок подчинения (ЛП) - Браун Дейл - Страница 35

«Я по уши в дерьме, вот что, Павел», — ответил Головко по рации. Его голос был таким ледяным, как будто он сидел в церкви — единственным признаком того, что он был вовлечен в воздушный бой, были случайные тяжелые хрюкающие звуки, которые он издавал, напрягая мышцы живота от перегрузок, пытаясь удержать кровь в верхней части туловища и не потерять сознание. «Максум» был сбит сразу. Никаких предупреждающих сигналов радара — они запускают тепловые прицелы, снижаются с большой высоты, затем выскакивают для выстрела в хвост. Я думаю, что это МиГ-29. Преследуйте бомбардировщики «Империал Флайт». Не пытайтесь путаться с истребителями — они съедят ваш обед за вас. Заходите быстро, стреляйте по бомбардировщикам и разорвите их строй. Один бомбардировщик уже повернул назад, когда увидел, что мы приближаемся — я думаю, они готовы вернуться домой. Заходите быстро, стреляйте и продолжайте».

Раздался громкий хлопок! Визг помех — или это кричал Головко? — а затем передача резко оборвалась.

Два украинских истребителя исчезли примерно за пятнадцать секунд.

К тому времени Тычина превысил скорость первого Маха и переместился в зону действия радаров группы бомбардировщиков Ту-95. Его радар засек два из них. Они все еще находились на большой высоте, двигаясь на относительно высокой скорости по тому же маршруту, о чем впервые сообщил польский авиадиспетчер. Прямая и уровневая атака — русские, должно быть, думали, что не встретят никакого сопротивления.

На высоте сорока километров он включил свой первый R-23 и нацелился на бомбардировщик. Обычным вооружением МиГ-23 была 23-миллиметровая пушка, две ракеты средней дальности Р-23Р с радиолокационным наведением и четыре ракеты Р-60 с тепловой самонаведкой. Но из-за того, что в этом патрулировании участвовало так много самолетов, истребителям, оснащенным IRSTS, сегодня вечером было выдано только по два R-60 на самолет; самолеты без IRSTS имели только ракеты с радиолокационным наведением и без тепловых самонаводящихся устройств, потому что у них не было бы достаточного наведения на перехват для маневрирования в позицию для инфракрасной ракеты. Тычина терпеть не мог, когда у него не было полной загрузки ракет. Он знал, что в его стране дела обстоят плохо, но обычно недостатка в оборонительном оружии, таком как управляемые ракеты, не было. До него доходили слухи о краже оружия и оборудования на черном рынке.

Обращай внимание на то, что происходит, Павел, напомнил он себе, пытаясь сохранять спокойствие. Он превысил скорость 1,5 Маха, а ракета с радиолокационным наведением R-23 имела ограничение скорости 1,2 Маха. Но Тычине было все равно: скорость — это жизнь, и он не собирался снижать скорость. Он выключил форсажную камеру, чтобы сэкономить топливо и не дать российским истребителям поднять его форсажный шлейф, но при этом нацелил свой нос прямо на головной бомбардировщик. По мере обнаружения новых целей он корректировал наведение своего радара, всегда нацеливаясь на лидера. Если ведомые увидят, что их лидер падает, они могут быть более склонны прекратить атаку.

Ровно в двадцать четыре километра он получил постоянную пинг — пинг — пинг указанием в его шлем гарнитуры, указывая на то, что Р-23, Ракета был в зоне досягаемости и готов к запуску. Тычина нажал и удерживал предохранительный выключатель сбоку от ручки управления, в результате чего раздался быстрый предупредительный звуковой сигнал пинг-пинг-пинг. Плавники ракеты были отсоединены, ракета была готова к полету.

Казалось, что в этот самый момент весь мир вспыхнул огнем. Ракета с тепловой самонаведкой R-73A, выпущенная с другого атакующего российского истребителя МиГ-29, промахнулась менее чем в метре от правого двигателя Тычины, пролетела над фюзеляжем, пока тот не оказался в нескольких метрах от нее, после чего сдетонировала четырнадцатикилограммовая боеголовка. Верхняя и переднеприводная части фонаря «Тихины» разлетелись вдребезги, и сотни острых как бритва осколков стекла попали молодому пилоту в голову и верхнюю часть туловища. Шлем Тычины был почти сорван с его головы силой взрыва, внезапной декомпрессией в кабине, а затем сверхзвуковым порывом ветра. Невероятно, но большая часть фонаря кабины осталась нетронутой.

К его собственному изумлению, он был жив и все еще в сознании. Порыв ветра бил по его телу, но он больше не слышал оглушительного рева. Он был защищен от прямого сверхзвукового удара ветра тем, что осталось от его купола. Отрицательный воздух действовал несколько успокаивающе, замораживая кровеносные сосуды в носу и на лице и предотвращая серьезную потерю крови.

И, что более важно, его самолет все еще летел, органы управления все еще реагировали, двигатели все еще вращались — и когда он нажал кнопку запуска на ручке управления, ракета с радиолокационным наведением R-23 соскочила с поручня на левом подкрыльевом пилоне. Она отчаянно раскачивалась, пытаясь стабилизироваться — теперь Тычина понял, почему на ракете было ограничение скорости, — но как только он подумал, что ракета выйдет из-под контроля, она выровнялась и проследила за лучом радара. Он должен был держать нос нацеленным на бомбардировщик Ту-95 Bear, чтобы ракета могла его отследить, но несколько секунд спустя он был вознагражден яркой вспышкой света, затем темнотой, а затем потоком огня вдалеке.

Его пальцы в перчатках зашевелились, как только он увидел удар. Он находился на расстоянии восемнадцати километров, когда выпустил свою последнюю ракету Р-23 по другому бомбардировщику, затем немедленно переключился на ракеты Р-60 с тепловым наведением и начал поиск новой цели. Взорвался второй бомбардировщик, пылающим метеором пронесшийся в ночном небе прямо к замерзшей земле. Все бомбардировщики Ту-95 начали выбрасывать мусор и сигнальные ракеты, но таинственным образом остались на курсе, и потоки сигнальных ракет были похожи на большие освещенные стрелы, направленные прямо на них.

Тычина напрочь забыл о своих ведомых и обо всех остальных, кроме того, что сказал Головко перед смертью: быстро заходи, стреляй по лидерам и убирайся.

Инфракрасная система поиска и слежения была эффективна примерно на расстоянии десяти километров, и бомбардировщики казались крошечными точками на полукруглом индикаторе в его кабине. В этот момент Тычина отключил радар атаки — нет смысла сообщать о своем местоположении дольше, чем необходимо, — навел прицельную сетку самонаведения на одну из точек и активировал свою первую из двух ракет R-60. Он больше не мог слышать характерный рычащий звук, когда система самонаведения ракеты обнаружила горячее свечение огромных турбовинтовых двигателей Ту-95 «Кузнецов», но он определил расстояние по показаниям на своем индикаторе IRSTS и выпустил первую ракету с пяти километров, максимальной дальности полета ракеты.

Слишком рано. Он зацепился не за двигатель, а за сигнальную ракету-приманку. Со скоростью 1,22 Маха он двигался почти со скоростью полкилометра в секунду, и у него едва хватило времени выбрать и выпустить еще одну ракету. Попадание ракеты в третий бомбардировщик было почти мгновенным, и он почувствовал, как куски металла от взрыва посыпались на его самолет. Тычина проигнорировал удары.

Он попытался выбрать другую ракету, но у него было только две. Черт возьми, какое время, когда заканчиваются ракеты! Тычина переключился на свою 23-миллиметровую пушечную установку GSh-23L на брюхе и выпустил полную односекундную очередь, пролетев достаточно близко от противовращающихся винтов четвертого Ту-95, чтобы почувствовать невероятное ритмичное биение огромных опор о фюзеляж своего истребителя. Поток пушечных выстрелов прошелся по фюзеляжу бомбардировщика, гондолам правого двигателя и правому крылу. Тычина дал разрешение на правый разворот, увидел, что прямо над ним Ту-95 резко накренился с нацеленной на него подфюзеляжной орудийной башней, и вместо этого бросил свой МиГ-23 в крутой левый крен.

Когда он повернул налево после разворота на 180 градусов, он чуть не закричал от удивления: падал не один, а два «Туполева-95». Бомбардировщик, который он сбил пушечным огнем, должно быть, вывернул прямо на траекторию другого бомбардировщика, потому что к земле по спирали приближались два огненных сгустка. Он не мог видеть остальную группу бомбардировщиков, но очередная проверка радаром показала правду — бомбардировщики снова направлялись на север. Он сделал это! Атака закончилась! Он сделал.