Его невыносимая невеста (СИ) - Палей Натали - Страница 42

Все эти мысли пронеслись в моей голове всего за несколько мгновений, подгоняемые импульсом бодрости, который я себе отправила. И я приняла решение промолчать. Но после ухода князя осторожно обо всем рассказать Ричарду. Честон должен знать, что у князя Норэта в отношении меня, как оказалось, есть собственные планы. Причем церемониться со мной он не собирался…

— Да, вернулся, — медленно отозвался дед, который понял, что я не собираюсь его обвинять. — Забыл о важном действии, которое собирался совершить и не совершил. Я хотел лично пригласить вас, ваша светлость, и вашу очаровательную невесту, на празднование своего юбилея и передать портальный камень, который обеспечит вам беспрепятственный переход сразу ко мне во дворец.

После этих слов князь, действительно, достал из кармана сюртука небольшой бархатный мешочек и с легкой улыбкой передал его Ричарду.

— Когда состоится это радостное событие? — уточнил Честон, искусно скрывая удивление.

— Уже через неделю.

— Почту за честь, ваша светлость.

— Буду рад видеть вас, герцог.

— Ваша светлость, — Роджер выступил вперед и низко поклонился. — Позвольте и мне навестить вас в ваш торжественный день, чтобы выразить свое почтение и восхищение.

— О, сегодня вы его достаточно выразили, милорд, — сухо отозвался дед, наградив друга таким ледяным взглядом, что, если бы Роджер, действительно, являлся поклонником министра финансов Кэрнии, сейчас от разочарования ужасно расстроился бы.

— Я бы сказал: «с избытком», — сухо кивнул князь, тем самым прощаясь с Оллиным.

Князь Норэт умел отказывать. А Роджер умел играть роль до конца.

— Вы не сказали мне свое мнение, сэр, по поводу политики золотого стандарта. Я переживаю. За Бирнаю. — Друг низко поклонился, скрывая выражение лица.

— Золотой стандарт вытащит вашу страну из инфляции, сэр. Не переживайте так сильно.

На следующий день в Бирне я снова стала главным героем разговоров студентов всех факультетов.

Но в этот раз я уже стала равнодушной к повышенному вниманию, — слишком много других потрясений в последнее время случилось в моей жизни.

Стоило выйти из экипажа Мейсонов, как целительницы моего Дома окружили меня и закидали вопросами. Причем девушки напрочь забыли, что они леди, об этикете и правилах поведения, которые с детства каждая из них знала наизусть.

Я встретила выразительный взгляд Эммы, по губам которой скользнула понимающая улыбка. — Благодарю…

— Для меня тоже оказалось неожиданностью узнать, что во мне течет древняя кровь рода Гвинэра…

— Конечно, рада…

— Лорд Честон тоже в восторге…

— Их величества пока не говорили со мной об этом…

— Князь Норэт, действительно, пригласил меня и Ричарда в Кэрнию…

— Девушки, милые! Я была достаточно терпелива и ответила на многие ваши вопросы. Полагаю, достаточно.

Очень хотелось закатить глаза и топнуть ногой, но леди всегда обязана держать себя в руках. А будущая герцогиня Вирская — тем более. И я пыталась соответствовать.

— Кимберли.Низкий приглушенный мужской голос заставил сердце радостно встрепенуться.

Ричард!

Я резко обернулась, дав волю эмоциям. Хотя с момента нашей последней встречи прошло лишь несколько часов, я очень соскучилась.

Честон, который как всегда выглядел безупречно, вместе с Роджером Оллином стоял у границы на территорию Дома целительниц и смотрел на меня спокойным взглядом.

— Проходите, — одновременно с Эммой проговорила я.

К сожалению, вчера мы не смогли поговорить о том, что случилось на балу. Я вынуждена была уехать с Мейсонами, во дворце которых после переночевала, а Честон продолжил раскланиваться с гостями, провожая последних.

Некоторое время я ждала Ричарда, надеясь, что он как-нибудь проникнет в дом Мейсонов, но Честон не появился.

И вчера вечером, вместо того, чтобы обсудить с женихом сложившуюся ситуацию, я вынуждена была сначала терпеть в экипаже стойкое и ледяное молчание Мейсонов и хмурый, колючий взгляд тети Джулии. А после — неприятный разговор, который поселил в душе тревогу.

Мы поднимались по широким ступеням в комнаты, когда тетя вдруг решила нарушить царившее между нами молчание и пробормотала за спиной так громко, чтобы я наверняка услышала:

— Неужели никто не заметил, как сильно ты похожа на князя Норэта.

В сердце кольнуло, но я пожала плечами, продолжая подниматься вслед за дядей и не оборачиваясь.

— Возможно, и заметили.

Внутри что-то скрутилось от неприятного предчувствия.

— Я никогда не слышала историю об исчезновении дочери князя Норэта, — продолжала бормотать тетя. — Почему-то она прошла мимо меня. Но сегодня на балу мне рассказала о ней леди Форест. В интересных подробностях.

Для меня имя леди Форест ни о чем не говорило, ведь до сегодняшнего дня я не была представлена высшему обществу Бирнаи. А на балу все лица аристократов королевства обоих полов смешались в одно — многоглавое и многоглазое.

— Теперь я не сомневаюсь, кем была твоя мать, Кимберли. И почему ей так срочно понадобилось выскочить замуж.

Я продолжала подниматься, когда в спину прилетело злое шипение:

— Ты — незаконнорожденная дочь князя Гвинэра. Поэтому огненная саламандра и признала тебя. Надо быть идиотом, чтобы поверить в ту легенду, которую нам всем рассказали.

Я замерла, почувствовала, как кончики пальцев обожгло огнем, и будто огненная змейка пробежала от них вверх по руке и замерла на плече.

— Из-за тебя и твоей матери-шлюхи все наши несчастья. Я обращусь в суд и докажу, что ты не имеешь прав на наследство Уэстов. Докажу, что ты дочь обыкновенной потаскухи.

Дядя застыл. Он уже полностью ступил на площадку второго этажа и медленно обернулся к нам. Встретил мой застывший и потемневший от гнева взгляд. Перевел его на супругу и тихо процедил:

— Джулия, мы договорились с тобой.

— Я не оскорбляю твою племянницу, дорогой, — невозмутимо отозвалась тетя. — Я просто констатирую факты. И размышляю.

— Будет лучше, если ты, наконец, научишься размышлять трезво и по делу.

Возникло ощущение, будто змейка перебежала на другое плечо, теперь согревая его своим теплом. И вдруг побежала от плеча вниз. К сердцу. Замерла там, будто прислушиваясь к моему яростному сердцебиению.

Показалось, будто сердце обхватили нежные и заботливые ладони. А уже через мгновение невидимая змейка вновь забралась на плечо и побежала вниз уже по другой руке.

Интуитивно подняла руку ладонью вверх, наблюдая, как магические искорки от кончиков пальцев сплетаются над ладошкой в маленькую огненную саламандру. Темно-бордовые глаза внимательно на меня уставились. Моргнули.

В это же мгновение мое зрение само перестроилось на магическое, и я увидела, как в районе груди расцветает огненный цветок, медленно раскрывая свои лепестки. Когда последний лепесток раскрылся, его сердцевина вспыхнула огнем.

Саламандра снова моргнула и дернула огненным хвостиком, и от лепестков в разные стороны стали расходиться огненные волны, заполняя каждую клетку моего тела, каждую пору и жилу… теплым и ласковым пламенем.

Я медленно развернулась к тете. Мелькнула мысль, что эта женщина несчастна лишь из-за своей непроходимой глупости.

— Я родилась в законном браке, миледи. — Мой голос прозвучал холодно, спокойно, даже равнодушно. — Мое имя — леди Кимберли Уэст, баронесса Эресби. Нравится вам это обстоятельство или нет. Согласны вы с этим или нет. Этот факт официально подтверждается всеми необходимыми документами Бирнаи. Поэтому. Наконец. Хочу. Сказать. Следующее.

Я сделала паузу, зрачки тети расширились — она с недоверием пялилась на мою огненную малышку, которая развернулась на ладони и теперь не моргая смотрела на леди Мейсон.

— Вы ответите за каждое оскорбление в мою сторону. Терпеть их у меня нет больше ни сил, ни причин. А ваши глупость, зависть и злость давно перешли мыслимые и немыслимые границы. И если вы не понимаете, что после ста и одного предупреждения нужно держать язык за зубами, так крепко, как это вообще возможно, то вам остается пенять только на себя.