Путешествие в Древний Китай (СИ) - Лей Лора - Страница 90

Дом самурая она приняла с искренней признательностью и всегда останавливалась там, когда приходилось жить в столице, бережно заботясь о каждой мелочи и требуя того же от членов семьи. Так она выражала почтение бывшему владельцу и благодарила его за участие в своей судьбе. Детям тоже нравился особняк японца, особенно каменный сад и фурако. Фан Юйшенг привычно ревновал, когда замечал, как она ухаживает за садом, офуро, матия или составляет икэбану для «ниши красоты», но тут же успокаивался, стоило Ниу его поцеловать.

***

Удивительно, но решение сына жениться на вдове с двумя детьми родители второго молодого господина Фана приняли на редкость благодушно, и против этого союза выступать не стали. Намерение сына зажить отдельно тоже сопротивления не встретило, поэтому Фан-шаое к лету приобрел и обставил особняк недалеко от дома Бай, чем порадовал и собственного сына.

-Папа, наконец-то я смогу не видеть каждый день братьев и сестер! Такие шумные и глупые дети! А правда, что мачеха знает боевые искусства? Это она научила Пу И метать дротики и вертеть нунчаки? Здорово! Ни у кого нет такой матери, только у меня! А когда они приедут?

Фан Юйшенг слушал щебетание взволнованного новостью наследника, и на душе у него было покойно и светло. Он был уверен – его семья будет счастливой.

***

Близнецам исполнился год, аренда дома (продленная на полгода) подошла к концу, и Ниу с детьми (Бай Юн прочно вошел в ее сознании в эту категорию, и даже подозревал об этом) отправились по морю обратно в Ханчжоу. Парочка малышей перенесла плавание не в пример лучше, чем их большой дядя, всю дорогу страдавший от морской болезни и удивлявшийся, как это в прошлый раз ему удалось её не заметить.

-Нет, я не понимаю, как можно желать плавать по таким волнам? Ма Тао, ты сумасшедший! – вяло лепетал похудевший Бай Юн, на что довольный как слон новоиспеченный матрос только улыбался. Море стало его первой и единственной любовью. Поэтому именно он прибыл в Фучжоу забирать семью Бай вместе с женихом госпожи.

***

Прибытие долгожданной барышни Бай отмечали с размахом: петардами и пиром, многочисленными гостями, слезами и смехом.

Дзин плакала, не переставая обнимать Ниу и целуя расплакавшихся от внимания толпы и грома петард близнецов, Гао Ронг и Пу И смахнули скупые мужские слезы и, пожав руку Юну, пробормотали:

-Бай Юн, ты счастливчик! Сестра вернулась, у тебя теперь есть племянники и настоящая семья! Наконец ты снова станешь улыбаться!

Си Ян примчался на рикше, бросив клиента, безошибочно нашел Ниу и кинулся обнимать ее, не видя реакции окружающих.

-Госпожа, госпожа, – причитал слепой экстрасенс, – я верил, что ты обязательно вернешься целой и невредимой! С тобой все в порядке, я чувствую! Теперь у всех все будет в порядке! Вот увидите!

Пан Шен и Сяо Ву тоже поспешили в дом Бай, тоже обнимали Ниу и радовались за Юна. Не было только Суиин, которая вышла замуж за Пу И и была беременна, поэтому сидела дома. Брат девушки не смог противостоять ее воле и дал согласие самостоятельной сестре на брак с бывшим рабом и инвалидом. Молодые жили с ним, и чиновник и писатель Дай признал, что замужество сестры – удачный ход, а Пу И, хоть и однорукий, но сильный, добрый и любящий мужчина со стабильным доходом и уважаемый мастер.

Дом Баев, наполненный непривычным шумом и радостью, вместе с гостями праздновал начало новой жизни и надеялся на процветание и благополучие для всех его обитателей.

***

Свадьба Ниу и господина Фана по требованию невесты была предельно скромной. Родители жениха, познакомившись с выбором сына, остались в недоумении и растерянности, но вмешиваться в жизнь молодых не стали. Избранница была красива, как оказалось, довольно богата, держалась независимо, но почтительно, быстро нашла общий язык с пасынком, а главное, плодовита, о чем свидетельствовали очаровательные пара дракона и феникса, рожденные в первом браке, при этом удивительно похожие на Юйшенга, что подтверждали с изумлением все члены клана Фан.

Отличие имелось только в цвете больших глаз (более темных, почти черных) и волнистых жгуче-черных же волосах. Дети были крупненькие, подвижные, но тихие и разумные. Старший сын второго господина как-то сразу принял близнецов, с удовольствием проводил с ними и мачехой время, никогда не жаловался на притеснения или обиды с ее стороны, наоборот, всегда хвалился успехами новой матери в делах и гордился ею.

-Бабушка, дедушка, мы живем очень хорошо, правда! Мать ..С ней интересно! Она со мной занимается каждый день, учит языкам и каллиграфии, а еще обещала обязательно научить плавать! Старший брат Юн сделал для меня самокат, вырезал новые шахматы и учит в них играть. Отец иногда злится, говорит, мы его не замечаем, он – лишний, а сам тайком улыбается хитренько так!

Отец и мать Фан удивлялись, хлопали по коленям, регулярно получали подарки и не распространялись о вольностях невестки.

***

Ниу после возвращения была, что называется, нарасхват: ее приглашали Ливей и Суиин, Гао Ронг с Дзин и Пан Шен, лавочники Ван и Хе пришли через неделю засвидетельствовать почтение, примчался даже Чжу Сию на несколько дней послушать о приключениях «госпожи Ниу энд компани», настоял, чтобы она подробно описала все путешествие, а он доложит об этом императору.

Тут Бай Ниу категорически заявила, что открывать свою личность главе государства не намерена, и предложила подготовить краткий доклад инкогнито, а вот позже она напишет книгу, и ее-то, оформленную и напечатанную, можно показать императору – если он, конечно, захочет. Осаженный её аргументами Чжу-дарен признал, что погорячился, но выразил надежду на сотрудничество в части идей по преобразованию общества и государства. Ниу обещала подумать.

Часть третья, Глава 7

Годы летели, Ниу и Юн смастерили велосипед, ветряную мельницу, пытаясь соединить ее с насосом для перекачки воды в поместье, но вернулись к обычным нориям (водяная мельница), усовершенствовали водопровод и туалет, пытались создать рессоры на повозки (не получилось –качество железа подвело), наладили массовое производство мыла и медицинского спирта, посадили косточки оливок, кофе, некоторые неизвестные в империи травы, привезенные в семенах Ниу и чудом оживших под руками Си Яна, и получили урожай, правда, до больших объемов было далеко, но они старались. Отдельно работала столярная мастерская Хо Бу, где на заказ изготавливались двухъярусные кровати, столы, кресла-качалки, шкатулки с секретом и игры на любителя.

Ниу перевела все книги, подаренные Исмаилом Аль-Хомейни, и начала применять знания, почерпнутые из них, вместе с Си Яном в открытой вновь при клубе лечебнице, а потом и в столичном центре, созданном Чжао.

***

Там, вообще, получился оздоровительно-развлекательный комплекс: спа-салон, игровой зал, куда Ниу добавила и любимый бильярд (отдельная история, как разрабатывали правила и учились играть), дискуссионный клуб и музыкальный салон, где выступали (на закрытой ширмами сцене) тайные таланты из аристократических семей: девушек, решившихся на такое, только на условиях полной анонимности и безопасности отпускали родители. Правда, практика заказной музыки, хоть и коробила последних, но льстила самолюбию, особенно представительниц гордых, но бедных семей, что не мешало им принимать заслуженные гонорары.

Благодаря этим девушкам Ниу решилась открыть салон и для дам. Осторожно, очень выборочно и под договор о конфиденциальности, взрослые матроны решались посетить необычное заведение с отдельного входа через ателье семьи Ван, расширивших производство одежды в стиле сашико и печворка даже на столицу. Они вообще объединились с ювелиром Хе и, по предложению Ниу, разрабатывали комплекты «платье\костюм плюс украшения» для дерзких и решительных молодых «леди и джентльменов».

Ниу привезла и вязание, поразив сестер Мо новинкой. Шерсть удивила, но из-за отсутствия сырья в обиход пошли вязанки из пряденного хлопка и крапивы: их использовали как дополнительный элемент украшения одежды. Позже Ниу через караванщиков и северных кочевников смогла наладить поставки овечьей шерсти в Сун, но массового развития эта отрасль рукоделия при ее жизни не получила.