Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана - Страница 15

И увидела высокую, фигуристую статную женщину, с внушительным бюстом, который практически вываливался из тесного лифа, пышного, красного с белой отделкой платья.

Лицо её носившее следы бурной молодости, в настоящее время, было сильно припудрено и нарумянено. Её карие глаза, были слегка раскосыми, что добавляло бы ей сходства с нежной ланью, если бы не их хищный блеск и похотливое выражение лица. Губы графини, были подведены розовым. Пышные, пергидрольно белые волосы, собранные в высокую причёску, дополняли облик хозяйки этого имения.

– И ведь ни чего и сделать, нельзя!

Вывел меня из задумчивости, грустный голос Ядвиги.

— Ну, как же так!? – также мысленно возмутилась я, прожигая дырку в затылке соблазнительницы. – А почему Вильям её на место не поставит?

— На место? Не поставит? Это как?

— Ну, не выскажет ей всё, и не напомнит, что он почти женат?

Голос в моей голове, грустно вздохнул. – Ты же знаешь, какие женщины бывают мстительные! А графиня…, женщина очень себялюбивая и она не простит того, что ею пренебрегли, посмели отказать. Она обязательно пожалуется графу Лариону Саян. Наговорит, что Вильям пытался её соблазнить, воспользоваться ею, беспомощной женщиной! И граф поверит именно ей! Так как давно влюблён в неё и уже не раз делал ей предложение.

— Дела…, — протянула я задумчиво.

А между тем, графиня, подхватив нашего с Ядвигой жениха, тянула его в направлении конюшни.

Перед глазами у меня, немедленно всплыли бесстыжие фрагменты из просмотренных в моей прошлой жизни фильмов, в которых имели место быть постельные сцены в конюшне, в стогу сена… Я помотала головой, отгоняя непрошеные видения. И, мысленно сказав, не то самой себе, не то Ядвиге, что мы всё равно не можем сейчас ни чего поделать, направилась в сторону крыльца господского дома. В данный момент, моей целью, было, найти таинственную девушку Глашу, и, осуществить, наконец, мой тайный план!

Зайдя в просторный холл, я огляделась. Много свободного места, широкие светлые окна, пара скамеечек на витых ножках, по всей видимости, в венецианском стиле и, широкая красная ковровая дорожка, ведущая вверх, по широкой лестнице, начинающейся по центру холла. Ну, так себе, просторно, светло, но пусто, без уюта. И, что самое интересное, ни-ко-го!

В моём представлении, в аристократических домах, у входной двери, подобно бессменному часовому, должен маячить пышно разодетый и важный швейцар. Но в этом доме, видимо, такими мелочами, как встреча гостей, не заморачивались. Не смотря на разные внешне дома, внутри, по всей видимости, они имели схожую планировку. Во всяком случае, пока мне показалось, именно так.

Посмотрев направо и налево, я увидела два коридора. Я задумалась, куда мне сначала пойти? Как вдруг, я поняла, что просто не могу оставить это просто так. Даже, если Вильям и не мой жених, то я просто обязана блюсти его для Ядвиги! Она на меня рассчитывает! Ведь если бы сейчас в этом теле, была она, а не я, вряд ли бы она так просто ушла, оставив своего мужчину с этой вертихвосткой! Круто развернувшись на пятках, я вылетела из дома, и, подобрав повыше юбку, помчалась в сторону конюшни.

Подбежав к широким деревянным воротам, я притормозила. Сердце билось, где-то в районе горла, а в правом боку сильно кололо. Первым моим порывом было открыть створку и ворваться внутрь, застав изменщика, с поличным. Но, рациональный ум женщины, всё, же допускал возможность моей ошибки, поэтому, чтобы не попасть в глупое положение, действовать нужно было осмотрительно и с холодной головой! А ну, как, я ошиблась!? Поэтому, невидимость и неслышимость, наше всё в деле шпионажа. Но, так как я сейчас дышала на манер, загнанной лошади, о неслышимости можно было бы забыть. Посмотрев на неплотно прикрытые ворота, я убедилась, что легко проскользну между створками.

Я отошла, в пышно цветущие кусты сирени, в изобилии росшие рядом с конюшней, я принялась медленно прохаживаться между ними, в ожидании, пока дыхание успокоится. Меду делом, вдыхая, просто божественный аромат этого чудесного кустарника! Краем сознания, удивляясь, почему такую красоту, не догадались посадить, например, под окнами спальни графини. А здесь она для чего? Чтобы запах конюшни маскировать?

Убедившись, что моё дыхание выровнялось, я высунула голову из кустов, огляделась. Вроде бы никого в зоне видимости не наблюдалось. Только собралась я сделать шаг, как почувствовала, как по моим ногам кто-то ползёт, вслед за этим, ощутила болезненный укус в ногу, потом ещё и ещё один. Тоненько взвизгнув, снова нырнула в кусты и, посмотрев вниз, увидела, как по юбке ползёт несколько муравьёв. Стряхнув насекомышей вниз, я приподняла подол платья и также стряхнула их со своих ног. Вернувшись, в предполагаемое место покушения, заметила между двумя кустами сирени, там, где я недавно потопталась, разворошённый муравейник. Обругав себя за невнимательность и потерянное время, поспешила к воротам конюшни, справедливо опасаясь, что могла уже сто раз опоздать.

Перед самыми воротами, я резко притормозила, с удивлением рассматривая плотно прикрытые створки! Судя по всему, я поспела как раз к самому интересному моменту. Сомнения вызывала лишь возможность, незаметно проникнуть внутрь, если вдруг створка ворот скрипнет в самый неподходящий момент. Тогда, я решила, не попадая в зону видимости, аккуратно приоткрыть ворота, и если вдруг, они издадут звук, смело драпать в уже проверенное цветочное убежище.

Ворота открылись тихо. Я осторожно, на цыпочках, проскользнула внутрь пахнущего сеном и лошадьми помещения. Во внутреннем длинном прямом коридоре, ни кого не было. Справа и слева вдоль коридора, находились стойла для лошадей, закрытые низкими дверцами. Над ними, возвышались лишь головы породистых скакунов, меланхолично жующих сено. Время от времени, кони довольно пофыркивали и переминались с ноги на ногу, постукивая копытами о деревянный настил.

— Блин! Похоже, все эти шпионские страсти были зря, — с досадой подумала я, жалея о потраченном времени. – Хотя, нет, не зря! Зато, я теперь не буду мучиться сомнениями по поводу возможной измены Вильяма! Довольно кивнула я самой себе, и, уже было, направила свои стопы на выход, как в конце коридора услышала какой-то посторонний звук. Я замерла, звук повторился. И он мне напомнил… стон!

Быстро, как фурия и бесшумно, как дикая кошка, я промчалась в самый конец коридора, краем сознания успев порадоваться таким мягким, похожим на балетки, туфелькам на моих ногах. Остановившись около того места, откуда мне послышались подозрительные звуки, я замерла. Слух меня не подвёл. Из-за низкой дверцы ближайшего ко мне стойла, послышался страстный шёпот и серия новых стонов! Заглянув, сквозь довольно большую щель в дверце, в стойло, я увидела вполне ожидаемую картину.

Прямо посередине, на большой охапке сена, лежал мужчина. А на нем, подобно всаднице, скакала сама графиня, собственной персоной! Невольно, в моей памяти всплыла её фамилия, — Овердрайв. И опять же, моя энциклопедическая память на языки, услужливо предоставила мне перевод этого слова. Оно означало: «ускоряющая езда», «сверх», «над». Ну, надо же! Вот что значит, «говорящая фамилия»!

Женщина была практически раздета! Верхняя часть её тела, была оголена, и мне, в основном, была видна только её спина. Но и то, время от времени, во время её особо страстных телодвижений, то и дело мелькала её высоко подпрыгивающая большая грудь. Белая юбка женщины, высоко задравшись, оголила её бёдра.

Несколько секунд, я, словно завороженная, наблюдала за столь интимной сценой. Затем, в моём мозгу словно щёлкнуло «белая юбка»? Оголённый верх? И поняла, что графиня сняла платье, оставшись в одних нижних юбках. Я снова посмотрела в щель, стараясь разглядеть в полутьме на полу, платье графини. Ура! Её яркое, красное с белым платье, лежало практически у самой дверцы. В моей голове, мгновенно созрел коварный план! Оставаясь женщиной взрослой и здравомыслящей, несмотря на молодое тело, я прекрасно понимала, что обнаружь я себя сейчас, то, скорее всего, ждали бы меня потом, как известного котёнка из мультфильма, — большие неприятности! Но, в тоже время, и оставить это всё просто так, я тоже не могла! Нужно было проучить обоих! И коварную соблазнительницу, покушающуюся на не свободного мужчину и «моего» жениха, давшего так легко себя окрутить!