Ловкая страсть - Шарапов Валерий - Страница 7

– Господин консул, позволите на пару слов?

– Что? Зачем? Вы кто?

– Я думаю, вы уже догадались, какое ведомство я представляю.

– КГБ?

– Совершенно верно. Капитан КГБ Болотников. Вы же хотите узнать, где сейчас Вита?

– Да! Хочу!

– Тогда прошу. – Капитан указал на дверь.

Консул несколько раз быстро кивнул и вошел в квартиру. Болотников вошел следом и тщательно закрыл дверь.

В комнате стояли стол без скатерти, два стула и диван. Два окна были плотно зашторены, поэтому в комнате было душно. Капитан подошел к окну и открыл форточку. Консул сидел за столом и молчал. Его трясло. Он был все еще в шоковом состоянии. Болотников поставил около него заранее приготовленный стакан с водой. Эжен глотнул. Капитан присел на соседний стул.

– Господин консул, можем говорить открыто: проверено, подслушивающих устройств здесь нет. И обещаю – наша беседа будет абсолютно конфиденциальной и… добровольной. Вы можете просто встать и уйти в любой момент.

Консул посмотрел на него.

– Она арестована?

– Нет, у нас в стране арестовывает суд, а она пока задержана.

– Но за что?

– По подозрению в шпионаже в пользу Франции. Мы подозреваем, что вы ее завербовали.

– Кто, я? Вы с ума сошли! Я же дипломат, а не шпион!

– Господин консул, мы же с вами прекрасно знаем, что дипломат и шпион – это практически синонимы.

– Я не шпион, я оканчивал дипломатическую академию. Мой отец, дед и прадед были дипломатами! И я люблю свою работу. – Эжен вздохнул. – И Виту я тоже люблю, поймите вы.

– Любовь? Романтично, конечно. Но вы знакомы-то всего два месяца.

– Я люблю ее с первого взгляда. Я дважды был женат, но со мной такого не было никогда!

– Верю, Вита очень необычная девушка. Очень миленькая. На зоне в Саблино ей будет нелегко, искусствоведение ей там не пригодится.

– На зоне? Но за что? Подумайте сами, что мне у нее выведывать? Она же простой искусствовед!

– А вы типа не знаете, что ее отец работает на секретном производстве? Он конструктор, профессор, занимается тем, о чем не принято говорить вслух.

– Боже мой! Ну откуда? Конечно, не знал.

– Действительно, откуда? Вы же простой дипломат.

– Да, я дипломат. Не простой, конечно. Я все-таки консул. Главный представитель Французской Республики в вашем городе. У меня очень обширные связи!

– К сожалению, ваши связи Вите не помогут. Шпионаж у нас считается очень серьезным преступлением. Никто ее отмазывать не будет. Чревато непредсказуемыми последствиями.

– Но как вы сможете доказать то, чего не было? Она же на самом деле не шпионка! И я действительно ничего у нее не выведывал! Кроме того, я не понимаю – мало ли чем занимается ее отец? Она что, в курсе его дел?

– Ну, перестаньте. Что вы как ребенок, ей-богу? Это же элементарно. Конечно, она не в курсе дел отца… Пока кому-то не понадобилось быть в курсе его дел.

– Но, так как ничего подобного пока не было, как вы докажете, что она завербована?

– Никак, она сама в этом созналась.

– Этого не может быть. Вы меня разводите.

– Я предполагал, что вы мне не поверите. Ну что ж, тогда приношу вам свои извинения, я вас больше не задерживаю.

– Она правда призналась? Скажите правду, как мужчина мужчине, – вы что, ее били?

– Ну что вы, сейчас не 37-й год. Есть и другие методы дознания. Знаете такую формулировку – психологическое давление?

Консул заплакал.

Генерал Болотников несколько секунд молча смотрел на офицеров. Потом снова начал говорить.

– И вы не поверите, консул заплакал. Как ребенок. Мне даже стало его жалко. Реально стало его жалко!

– А девушку вам было не жалко? – спросил Никита.

– Колесников, не тупи. Вита была нашим лучшим агентом. Отдел спецопераций. А агентов этого отдела называли «осами».

– Извините, товарищ генерал. Вы так интересно рассказываете. Я прямо окунулся в то время. И нам рассказывали в академии про «ос».

– Хм, вам рассказывали… а я с ними летал!

– Николай Матвеевич, а что было дальше?

– А дальше – больше. На следующий день мы ее отпустили, а еще через три месяца консул вернулся во Францию. Он предлагал ей замужество, хотел увезти ее с собой. Но она ему отказала. Да и уехать она не могла, была невыездная. И по легенде, и на самом деле.

– И что консул, выдал военную тайну? – спросил полковник.

Генерал усмехнулся.

– Нет, конечно, родину предать мы ему не предлагали, он бы просто застрелился. Выполнил пару наших скромных просьб, и все. Устроил кое-кого на работу в консульство. Да уже и не помню в точности, тридцать лет прошло с тех пор. В общем, уехал консул с разбитым сердцем. Дальнейшая его судьба мне неизвестна. По-моему, остался работать в МИДе Франции. А самое интересное, что он действительно, скорее всего, не был шпионом. Во всяком случае, нам это доподлинно выяснить не удалось. Что называется, в пьянке замечен не был…

– А что она? – поинтересовался Никита.

– А что она? Вита вскоре ушла в отставку. Сказала, что больше не может этим заниматься. А жаль. Была незаменимым агентом. Хотя тогда вся система трещала по швам. Отдел особых операций в 1992-м расформировали. Соблазнять типа было уже некого. Идиоты!

– Эх, нам бы такую сотрудницу, – вздохнул Никита.

– Вот-вот. Я как раз и собираюсь подумать на эту тему.

Спустя два часа генерал Болотников вошел в зал частной картинной галереи и огляделся. В дальнем углу женщина-экскурсовод рассказывала что-то на французском языке нескольким посетителям. Болотникова было практически не узнать – в стильном пиджаке, в дорогих брюках, в разноцветном галстуке и в мягких кожаных итальянских туфлях он смотрелся как пожилой олигарх. Генерал не спеша прошелся по залу, рассматривая картины. Одна картина с голой девушкой, прикрывающейся веером, показалась ему смутно знакомой, он остановился на несколько секунд, прищурился, внимательнее рассматривая картину, потом покачал головой и пошел дальше. Он обратил внимание, что среди авторов картин были только французы. «Ну да, над дверью ведь было написано – французский зал», – вспомнил Болотников. Наконец он увидел, что посетители отошли от женщины. Болотников не спеша подошел к ней и остановился рядом.

– Говорят, вы не понаслышке знаете, кто такой Тулуз-Лотрек, – сказал генерал внезапно охрипшим голосом и кашлянул.

Женщина повернулась к нему; она была сильно удивлена.

– Простите, что вы сказали? Коля? Господи, сколько лет!

– Привет, Дольче Вита.

– Я же просила меня так не называть!

– Ты ничуть не изменилась. Как была холодной красавицей, такой и осталась.

– Ты по делу или на прогулке? Неужели вышел в отставку? Судя по прикиду, пенсия у тебя неплохая.

Вита оглядела его с ног до головы.

– Да куда там, покой нам только снится, – ответил Болотников.

– Значит, по делу. И тридцати лет не прошло.

– Это да. Давненько не виделись.

– Коля, что ты хочешь?

– Предлагаю пойти поужинать. Ты же не откажешь боевому товарищу?

Вита пожала плечами.

– Хорошо. Ужин так ужин. А там посмотрим, может, и не откажу.

– Чувство юмора тоже никуда не ушло. – Болотников опять усмехнулся.

Спустя сорок две минуты Болотников и Вита вошли в полупустой зал ресторана «Метрополь». Они сели за столик и, поизучав несколько минут меню, сделали заказ. Пока официант не принес заказанное, генерал успел рассказать Вите, для чего он ее посмел побеспокоить спустя столько лет.

Через тринадцать минут перед Болотниковым стояла бутылка минералки и тарелка с котлетой по-киевски и жареной картошкой. Перед Витой официант поставил креманку с ванильным и клубничным мороженым и налил в бокал дорогое французское шампанское «Вдова Клико». Вита глотнула и закрыла на пару секунд глаза.

– Блаженство. Французское шампанское – это не советский брют эпохи застоя.