Микстура от попаданки (СИ) - Гудкова Анастасия - Страница 27

- Что-нибудь еще? - прищурилась я.

Стоять вплотную к генералу было странно. Я телом ощущала каждый его вдох, чувствовала каждый удар его сердца. И впервые за долгое время растерялась. Что делать? Оттолкнуть его? Или выслушать?

- Послушайте, Аннабель, - тихо произнес мужчина. - Я не хотел вас обидеть. Отменяется не только прогулка. Но и ваша с поваренком тренировка. Сейчас главное, что вы должны сделать - позаботиться о том, чтобы хватило запасов лекарственных трав и зелий. Подготовьте сумки для солдат с перевязочными и обезболивающими средствами. И для себя здесь, в лекарском...

- Генерал, - я не дала ему договорить, мой голос дрогнул. Только сейчас я поняла, что все, что происходит, никак ко мне не относится. А эта огромная бумажка, разложенная на столе, не иначе как карта. И рядом свиток... От страха я отбросила церемонии. - Аленнар, на нас нападают?

- Вам не о чем беспокоиться, Аннабель, - решительно ответил мужчина. - Вы останетесь в гарнизоне под защитой, я же говорил, что вы будете в безопасности и...

- Нет, - вырвалось у меня прежде, чем я поняла, что сказала. - Я еду с вами. Куда бы вы не поехали.

- Это глупо, Аннабель, послушайте...

- Я доверилась вам, только вам и никому другому, - перебила я Лагранда. - А вы доверили мне здоровье ваших солдат. И я не могу вас подвести. Я - военный целитель, значит, так тому и быть. И я отправлюсь с вами, помогу, чем смогу. Прошу, не возражайте. Я с ума сойду здесь в неизвестности!

- Аннабель, женщинам на войне не место!

- А в гарнизоне? Да плевать, где мне не место, - воскликнула я. - Я целитель, и я хочу помочь.

- Я пожалею об этом, Аннабель, - покачал головой генерал.

- Вы пожалели о том, что взяли меня в гарнизон? - тихо спросила я. - О том, что я здесь?

- Ни единого мгновения...

Следующие несколько дней прошли в таком напряжении, что я невольно вспомнила поговорку о том, что лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Дозорные то и дело бегали с докладами к Лагранду, и с каждым их визитом генерал хмурился все больше.

Я отчаянно старалась не попадаться ему на глаза. Боялась, что передумает и оставит меня в гарнизоне. А еще, что не выдержу и разрыдаюсь от накатывающего волнами страха.

При остальных солдатах я еще как-то держалась. Собирала травы в лесочке, который граничил с гарнизоном, под чутким присмотром кого-нибудь из ребят. Готовила отвары, стерилизовала перевязочные материалы. Чуть отвлекало, когда кто-то приходил с пустяковыми просьбами: ссадинами, резью в животе или мозолями от долгого хождения в тесных сапогах.

Лариса я видела в кухне, когда приходила кипятить бинты. Запыхавшийся, румяный от жары, исходящей от пышущих супом и жарким кастрюль, казалось, свою панику он прятал за бурной деятельностью. Даже солдаты заметили, что готовить он стал столько, будто не кормил, а фаршировал нас на убой.

- Знаешь, Аннабель, - как-то сказал поваренок. - Мне кажется, нам все-таки стоит сегодня сходить на полосу. Я знаю, генерал запретил, но... Много от нас будет проку, если мы бегаем и лазаем как два увальня?

Признав его правоту, я согласилась. Идти решили также, не привлекая внимания, когда основная масса солдат отправится спать. А дозорным и без того хватало забот, чтобы еще следить за тем, что происходит внутри гарнизона. Так что наша вылазка осталась незамеченной.

Тренировались мы неистово и с полной самоотдачей. Все-таки близость вражеского войска мотивирует куда больше, чем насмешки солдат. Полосу мы прошли трижды, на большее сил не хватило. Но и третий раз был вполне приличным. Конечно, до уровня остальных мы все еще не дотягивали, но по сравнению с нами вчерашними были практически на высоте.

- Проводить тебя? - спросил Ларис, когда мы, пыхтя от последнего забега, вышли с полосы. - Я слышал, в прошлый раз было... В общем, не стесняйся, если надо, я провожу.

- Пошли, - согласилась я.

В предложении мальчишки не было ничего романтичного, только дружеская забота и готовность помочь. И это мне в нем нравилось. Он не усложнял нашу и без того непростую гарнизонную жизнь.

- Знаешь, - вдруг начал он, - а я ведь думал, что стану настоящим солдатом. Не поваренком... У меня дома шесть братьев. И они совсем не такие неуклюжие как я. Вот я и пошел... Глупо, да? Доказать им хотел, дурак. Ну и доказал, что даже тут от меня проку нет...

- Зря ты так, - покачала я головой. - Я ведь тоже не с мечом на коне скачу. Ты важное дело делаешь. Это кажется только, что суп варить - дело нехитрое. А ты попробуй так, чтобы всем понравилось. И чтобы каждый в гарнизоне почувствовал частичку твоей заботы. Это не просто еда, живот набить, понимаешь? Это то, что дает силу сражаться.

- Сказала-то как красиво, - робко улыбнулся Ларис. - А я-то думал, что суп - он везде просто суп.

- Без твоего супа наши воины в атаку пойти не смогут, - возразила я. - Голодный воин - слабый воин.

Повеселивший поваренок бодро шагал рядом со мной. Кажется, он действительно вдруг понял, насколько важным и нужным делом занимается. А потому рассказывал забавные истории из детства, как, например, его поймали на соседской яблоне, потому что он залезть-то туда залез, а вот слезть не вышло, между ветками застрял. Но решил не унывать и подкрепиться, пока думает, как спускаться. И увлекся немножко, яблоке на десятом его сосед снял.

Я засмеялась, Ларис вышел чуть вперед и тотчас замер, будто натолкнулся на невидимую преграду. Разом побледнел, повернулся ко мне и прошептал:

- Извини, Аннабель, кажется, мне пора...

У дверей здания стоял генерал. И именно его выражение лица заставило Лариса судорожно сглотнуть, пожелать здравия и всего хорошего, а потом броситься бежать, не разбирая дороги. И я не могла его винить. Лагранда здесь боялись все.

Генерал провадил поваренка тяжелым взглядом, а потом уставился на меня так, будто я только что подожгла королевский дворец. А я заметила, что выглядит Лагранд как-то не очень. Бледный, серые тени под глазами и сапоги, почему-то по щиколотку в болотной тине. Словно он в лес за травами ходил.

- Доброго вечера... - пискнула я. - А мы тут... Я помню, вы говорили... Полоса...

- Вы были на полосе? - изогнул бровь Лагранд.

- Ну да... Решили, что на всякий случай потренируемся. Мало ли... А вы в разведку ходили?

Генерал перевел взгляд с меня на свои сапоги, на которые я показывала, и прошипел:

- Нет, Аннабель, я искал одну ненормальную, которой после отбоя не оказалось в комнате! Думал, не то в болото провалилась, не то испугалась и сбежала. А она, оказывается, тренируется!

- Простите... - потупилась я. - Я не думала, что вы так переживаете. Я больше не буду, правда.

Оправдываясь, я не заметила, как подошла к генералу почти вплотную. Сердце разрывалось от страха, сожаления и чего-то еще, непонятного и незнакомого. Плохо отдавая себе отчет в том, что делаю, я провела рукой по лбу Лагранда, поправляя выбившуюся прядь волос. Он вдруг рвано выдохнул, резко схватил меня за плечи и спросил:

- Что ты делаешь? Что ты делаешь, Аннабель?

Его рука скользнула в мои волосы, уверенно легла на затылок. Синие глаза неотрывно смотрели на меня.

- Они уже рядом, да? - испуганно прошептала я, догадываясь, что это наша последняя спокойная ночь.

Вместо ответа Лагранд притянул меня к себе, накрывая мои губы резким, решительным поцелуем. В нем не было нежности, но была какая-то безумная страсть и... боль. И, кажется, я его понимала.

Эту ночь я запомнила как яркий фейерверк. Обжигающий, волнующий и невероятно красивый. Казалось, что мы с Аленнаром балансируем на краю пропасти, вот-вот готовые сорваться. Его прикосновения, сначала едва уловимые, осторожные, с каждым разом становились все более пылкими. Рядом со мной был мужчина, сильный и нежный, готовый беречь, ласкать и защищать даже ценой собственной жизни.