Микстура от попаданки (СИ) - Гудкова Анастасия - Страница 24

- Нет, - нехотя покачала я головой. - Но я не могу не сказать, что вы странный, генерал. Я никак не могу вас разгадать. Хотя загадка, вообще-то, должна быть в женщине, а не в мужчине.

- Поверьте, Аннабель, вы не загадка. Вы - самая большая тайна, с которой я когда-либо сталкивался. Ешьте. Вам нужны силы, завтрашнюю полосу препятствий никто не отменял. Как ни прискорбно это говорить, на войне нет выходных.

Лишь в тот момент, когда прозвучала из уст генерала эта фраза, я вдруг явственно осознала, где именно я прячусь от королевской темницы. Откровенно говоря, не самое подходящее место для девушки. Но другого убежища мне искать было негде, так что все, что мне оставалось - последовать совету генерала. Подготовиться к возможной опасности так, чтобы не только Лагранду, чтобы мне самой за себя было не страшно.

Весь оставшийся день я провела в лекарском кабинете: расставляла на полочки снадобья, отмывала от пыли все уголки небольшого помещения, готовила материалы для перевязок. Страшно было подумать о том, что я буду делать, если кому-то потребуется операция. Из медикаментов здесь были только отвары, зелья и отнюдь не стерильные тканевые ленты, нарезанные мной из простыней и прокипяченные в одной из кухонных кастрюль.

Надо сказать, последнее действие вызвало ворох насмешек со стороны солдат. Особо ретивые - капитаны с созвучными фамилиями Торрин и Горрин, которых, как оказалось, звали Николас и Джей, даже попытались намекнуть Лагранду, невовремя зашедшему на кухню с инспекцией, что вместо целительницы он привез ведьму, которая варит зелье из простыней. А потом бодро отправились в штрафной наряд, щедро выданный им генералом.

- Что вы делаете, Аннабель? - не удержался Лагранд, оказываясь за моей спиной и с интересом заглядывая в котел. - Я думал, капитаны пошутили, но теперь вижу, вы и вправду заняты чем-то странным.

- Действительно, странным, - фыркнула я. - Не поверите, я еще и полы мою. И вот ужас, полки от пыли протираю. Разве вы не знаете, что чтобы раны быстрее заживали, повязки должны быть стерильными? Чистыми хотя бы. А у вас тут кладезь микробов и инфекций, поранившись, вы рискуете не вылечиться, а добавить себе чего-нибудь ядреного. Я же не знаю, что за моль плевала на эти простыни!

- Что ж, - серьезно отозвался генерал. - Если вы считаете, что вареные простыни пойдут солдатам на пользу, то не стану вам мешать.

Видно было, что он считает меня местной сумасшедшей, но хотя бы спорить не стал. Что ж, и то хорошо. Вот только медикаментов все еще было недостаточно для того, чтобы справиться с чем-то серьезным. Так что мне оставалось лишь надеяться на то, что в гарнизоне будет спокойно, а мои услуги потребуются только для лечения сезонной простуды.

Но на всякий случай, я все-таки приняла одно важное решение.

Вечером, дождавшись, пока генерал объявит общий отход ко сну, я решительно распахнула окно. Снаружи было прохладно, и я потуже запахнулась в единственную подходящую теплую вещь - какой-то вытянутый шерстяной свитер, невесть как вообще оказавшийся не только в моем багаже, но и вообще в этом мире. Зато на ногах у меня были выданные Лаграндом обтягивающие штаны и те самые сапоги, в которых я намеревалась прямо сейчас совершить непозволительное безумство.

Я осторожно высунулась в окно, чтобы убедиться, что никто не развлекается внеуставными прогулками под луной. К счастью, было тихо, достаточно темно, чтобы остаться незаметной. Так что я решительно перекинула ногу через подоконник и неуклюже вывалилась в растущий под окном куст. Хотя бы не колючий, и то хорошо.

Весь день, кроме уборки в лекарском кабинете и кипячения простыней, я старательно берегла травмированную ногу: то прыгала на здоровой, то сидела, вытянув ее на соседний стул. Но, как верно заметил Лагранд, утреннюю полосу препятствий никто не отменял. А значит, и жалеть себя дольше не стоило. Так что, едва дождавшись, пока боль утихнет до терпимой, я решила отправиться на эту проклятую полосу и немножечко, самую малость потренироваться.

Я даже представила себе восхищенное лицо генерала, когда я лихо перемахну через стену, с которой сегодня бесславно свалилась. И когда добегу до финиша, не запачкав камзол. И вообще... И вообще надо идти осторожнее, потому что по гарнизону бродят дозорные! Вот дьявол!

Надо ли говорить, что грязной я явилась уже на полосу, потому что пряталась от дозорных в мокрых от ночной росы кустах? На одежду налипли крохотные листочки, а сапогом я где-то вляпалась в глину и теперь противно чавкала при каждом шаге. Но самым ужасным было даже не это.

Я и подумать не могла, что в такой поздний час полигон будет... занят! Занят, черт возьми! Кто-то, неуклюже переваливаясь и сопя так, что услышал бы и впавший в зимнюю спячку медведь, преодолел первый этап и пополз вверх по стене, изрыгая тихие, но весьма отчетливые ругательства.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы узнать бедолагу. Впрочем, я могла бы и догадаться. Кто еще, кроме Лариса, решился бы на подобную ночную авантюру? Отстающих в гарнизоне кроме нас не водилось.

Не успела я подумать об этом, как бедный повар кулем рухнул в грязную лужу. Я поспешила к нему, пытаясь не рассмеяться. Смотреть на чужие промахи всегда забавно, если при этом ты не рискуешь оказаться на месте незадачливого бегуна. А я была прямым кандидатом на падение. И в этот раз крепких рук Лагранда поблизости не было. Зато был пухлый поваренок, старательно протирающий глаза от грязи.

- Держи платок, - шепнула я, протягивая Ларису кусочек белоснежной ткани.

- Ты что здесь делаешь? - всхлипнул он.

Я и прежде видела, что он очень молод, но сейчас только поняла, что ему, скорее всего, едва исполнилось лет шестнадцать. А обманчивое впечатление, что он старше двадцати, возникло из-за лишнего веса, прибавившего мальчишке возраста. И как он здесь оказался?

- Видимо, то же самое, что и ты, - всхлипнул поваренок. - Только, сама видишь, не выходит...

- Давай вместе потренируемся? - предложила я. - Я сегодня тоже опозорилась... Завтра не хочу. Составишь компанию?

- Вдвоем веселее, - пожал пухлыми плечами Ларис.

Кряхтя он поднялся из грязи и протянул мне изрядно выпачканный платок. Я только отмахнулась. Пригодится еще, что-то мне подсказывало, что рядовой Биконт еще не раз сверзится со стены, прежде чем отправится спать в казарму.

Так и вышло. Только падали мы по-очереди, страхуя друг друга. Проклятая стена никак не желала поддаваться. Да и утренняя травма давала о себе знать. Промучившись пару часов мы с Ларисом решили, что во-первых, на сегодня хватит. А во-вторых, надо бы как-нибудь повторить, не откладывая в долгий ящик. Например, завтра вечером.

Забираясь в окно своей комнаты, я заметила какое-то неясное шевеление за углом дома. На мгновение замерла, вглядываясь в темноту, но так никого и не увидела. Решив, что мне почудилось от усталости, я ввалилась в комнату, наскоро отмылась от грязи и рухнула в постель.

А завтрак я, естественно, проспала. И сообщить мне об этом явился лично генерал...

- Аннабель, вы подрываете дисциплину моего гарнизона! - ворчал Лагранд, пока грациозненько так тащил меня за локоток в сторовую. - Чем, черт возьми, вы занимались? Насколько крепко нужно спать, чтобы не услышать утренний гонг? Вы пропустили полосу препятствий!

- Больше не повторится, генерал, - на бегу отрапортовала я, изо всех сил стараясь не запутаться в плохо слушающихся после внеплановой ночной тренировки ногах.

Выходило с трудом. Завтрак пролетел молниеносно, а потом наступило время для ежедневных обязанностей гарнизонного целителя. Кому-то нужно было средство от болей в животе, кто-то жаловался на заложенный нос, кто-то демонстрировал жутченную сыпь. И почему-то меня не покидало ощущение, что все это паломничество солдат вызвано лишь желанием поближе познакомиться с новоприбывшей целительницей.