Улей - Фрейм Соня - Страница 58

Девушка задрала рукав и сделала надрез. Последнее, что он видел: ее голова резко запрокидывается, а рот широко открывается, будто она впускает в себя что-то сверху. Тело сантиметр за сантиметром отклоняется назад, и зрачки затягиваются бельмом… Страшная картина.

«Береги себя, – подумал он, исчезая вместе с Нико за поворотом, когда послышался мелодичный перезвон пришедшего лифта. – Что бы тебе ни предстояло… надеюсь, ты знаешь, что делать».

Полился странный низкий звук, напоминающий горловое пение. Кто-то вскрикнул.

Что бы там ни было, они уже этого не видели. Оба неслись что есть мочи, пока перед ними наконец не замаячила последняя дверь. Монитор на стене отображал помещение. Глаза Нико широко раскрылись, и он завопил:

– Винсент!

Он был там, в белой больничной палате, и даже не спал. Саид тоже не мог не узнать застывшую на изображении худую фигуру в обрамлении длинных волос.

– Ну что я могу сказать? – Мирра отступила назад, не сводя с нее пытливых темных глаз. – Моя девочка выросла. И как ты убила моих людей?

Фидель пьяно усмехнулась, обнажая окровавленную верхнюю десну.

– Я впустила в себя Осу.

– Фу, водишься с кем попало.

– Не тебе меня судить.

Мирра знала, что значит впустить в себя Осу. Медиумы – врата для всего, что захочет через них пройти, если, конечно, дать разрешение. Фидель вышла на Перекресток и позволила пробраться самой страшной и вечно голодной твари во Вселенной, с древних времен рвущейся в миры богов. Существовал только один способ миновать Стража: пройти через того, кто призывал их на той стороне. Их детка держала на тонком поводке очень опасных питомцев.

Сейчас нужно было тянуть время и говорить с ней. Фидель – маленькая хвастливая девочка. Этот момент триумфа она лелеяла в своей душе столько лет… Она тоже хочет поговорить с Миррой. Та благосклонно улыбнулась ей, словно приглашая к разговору.

– Ты сама хоть раз Осу впускала? – спросила Фидель. – Ощущения… будто в тебя вполз жуткий, злой червь, которого очень сложно контролировать. Но новолуние – мое время. Оса порвала всех твоих солдат. Никто не пикнул.

– А как тебе вкус человеческой плоти? – брезгливо спросила Мирра, складывая руки на груди. – Ты ведь Осу через свое тело кормишь.

Фидель хмыкнула, продолжая кругами двигаться вокруг Мирры, словно хищник, примеривающийся к добыче. Рваная юбка стелилась за ней лохмотьями, оставляя на полу неравномерные кровавые следы.

– Да что мне, впервой? – расслабленно пожала плечами девушка. – Я служила вам: двум стервам с завышенными потребностями, богам, хоть они и ушли, Осам, когда надо было сделать грязное дело, и людям, если они платили. Пью из всех ручьев, что текут ко мне. Лучше спроси, кто меня научил такому. Ты знаешь имена. Я как яблочко, недалеко от моей уродливой яблони.

Краем глаза Мирра следила за коридором за спиной Фидель. Она знала, что Мориц остался на месте, в отличие от других, и должен был заметить, что Фидель тут… Может, ему удастся отвлечь эту чокнутую. Пока же у Мирры не было возможности побега или хотя бы защиты.

«Будь проклято это новолуние…»

Мощный отряд охраны наверху абсолютно бесполезен. Подвал не наблюдается в их системе. Они даже не знают, что тут происходит.

Значит, надо говорить с Фидель дальше.

– От меня ты чего хочешь? – спокойно спросила Мирра, рассматривая свою протеже с нескрываемым интересом.

Ей послали красноречивую ухмылку…

Спору нет, девочка не только похорошела с возрастом. Но все тот же упрямый, вздернутый подбородок и непокорность во взгляде. Еще в первый момент Мирра поняла, что ломать ее придется долго, если не всю жизнь. Единственный способ принудить ее – сделать так, чтобы она сама захотела. Фидель прислуживала им исключительно по своему желанию. В подтверждение этих мыслей та произнесла:

– В этом смысл хорошего ученичества. Однажды ты превосходишь своих учителей. Но для этого их надо убить. В знак того, что ты усвоил их уроки хорошо.

– Да это курам на смех, – покачала головой Мирра. – Тебе следовало заниматься своей жизнью, а не гоняться за призраками прошлого. Ничего ты так не исправишь, Фиделис Мэннак.

В коридоре бесшумно возник Мориц. Глаза Мирры отбросили еле заметную тень радости. Ее последняя надежда, хоть он смотрел в спину Фидель с плохо скрываемым испугом.

– …Посмотри на себя, – голос ведьмы-матери набирал силу. – Что за наряд? Что за бахвальство? И такая грязная работа по убийству моих людей… Ты все та же, Фидель. Умеешь многое, но действуешь как дитя, которое курочит свои игрушки назло родителям…

Взгляд Фидель отбросил странный золотой блик, и Мирра кожей почувствовала бурлящую в ее венах злость… Это доставило секундное удовольствие: ей всегда нравилось дразнить младшую ведьму. Мориц тем временем достал маленький рабочий скальпель и сделал надрез на бледной веснушчатой коже. Кровь капнула на пол, и он начал готовить атаку.

Но Фидель была как ртуть. Она резко обернулась и выбросила вперед свою кровоточащую руку, соприкасаясь со ждущей ее призыва Осой на Перекрестке. Глаза девушки закатились, и внутренним слухом Мирра услышала глухое урчание, становившееся с каждым разом громче и ниже.

Так, плохи дела, Оса возвращается.

Пока Мориц концентрировался, ведьма-мать воспользовалась коротким замешательством и стремительно скользнула между ними двумя. Когда подселяешь в себя дрянь с Перекрестка, собой не владеешь. Фидель временно пребывала в трансе, позволяя Осе пролезть через ее тело.

– Куда ты? – всполошенно спросил Мориц. – Помоги мне…

Прочь отсюда, только быстрее. Позади раздались истошный вскрик ее ассистента и жуткий сосущий звук.

«Если мы восстановимся, то хоронить его придется в закрытом гробу», – мельком подумала она, добегая до подземного лифта.

Саид с Нико ждали, как им и было велено. Прошло уже больше получаса мертвецкой тишины. Вход находился довольно далеко от них, и звуки разборок Фидель они почти не слышали. Но напрашивался вывод, что все закончилось, потому что молчание вокруг было всеобъемлющим.

– Надо вернуться, – отрывисто сказал Саид, отчаянно вытягивая шею и глядя вперед, как будто бы это могло помочь ему лучше рассмотреть, что осталось за поворотом. – Не нравится мне эта тишина.

– Но она сказала слушаться ее, – возразил Нико, правда, без особой уверенности, – и запретила отсюда уходить.

Винсент, конечно же, не слышал их: стены были звуконепроницаемые. На мониторе было видно, как он нервно курсирует по комнате и почему-то часто смотрит вверх.

Саид все же не выдержал и порывисто направился назад.

– Плевать, идем туда. Вдруг с Фидель что-то случилось!

– А Винсент?

Тот только закатил глаза:

– Послушай, из всех нас он сейчас находится в наименьшей опасности. С ним точно ничего не сделается. Пошли же!

И он даже не стал ждать Нико.

«Лишь бы с ней все было в порядке…» – крутилось в голове словно на повторе.

Фидель опасна не только для других, но и для самой себя. Он интуитивно понял это через ее поступки. Если ее не контролировать, то она натворит дел, ибо тормоза в этой рыжей голове неисправные… Хотя вообще сама мысль о контроле над ней звучала смешно. Как будто Саид мог повлиять…

Белизна коридора обостряла восприятие: в ней все становилось четче и вдвое громче, а любой другой цвет резал по глазам. И пульс в висках стучал невыносимо…

Картина открылась тошнотворная и ужасная. Всюду кровь. Ее не просто выпустили из медиумов, но еще и размазали по полу, стенам, дверям и висящим мониторам, продолжающим отображать какие-то данные. Тела в белых халатах хаотично лежали, и, похоже, никто не дышал.

Подоспевший Нико закрыл рот руками, но это не помогло. Послышался характерный звук: его рвало. Саид был менее чувствителен к виду крови и осторожно подошел ближе. Если это сделала Фидель, то он и в самом деле не знает, с кем имеет дело. Вместо лиц ошметки, провалы, кровавые траншеи. Кто-то буквально выжрал содержимое их голов, иначе не скажешь.