Путь хирурга (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 43

Я ждал, ощущая внутри предвкушение противостояния. Влад появился бесшумно.

— Они взяли с собой двоих, — прошептал он. — И веревки с мешками тащат…

— Ты их видел, как понимаю? — я усмехнулся.

— Видел, Кость, не удержался, когда Демид постучал… — Влад виновато опустил взгляд.

— И сколько их?

— Четверо. Вид у них… ну и самоуверенные козлы! — Влад аж поежился и с презрением сплюнул под ноги.

Как аристократы терпеть не могли сбившихся, так и наоборот. Вряд ли Влад когда-нибудь забудет, какое отношение было к нему со стороны последних.

— Понял, ждем гостей, — распорядился я.

Теперь счет пошел на минуты. Я прекрасно понимал, что ни Святослав, ни Ильяне окажут какого-либо серьезного сопротивления. Попросту не смогут. Для этого я их, во-первых, не готовил — не предупреждал о том, что будет дальше. Во-вторых, аристократов аж четверо против двоих. Ну и наконец, в-третьих, Ивлевы и их дружки в темноте не поймут, что схватили не тех, кого надо. А когда поймут… будет поздно.

Я мысленно усмехнулся, погладив «правило». Так что не одни они горазды делать ночные сюрпризы.

Мгновение, и дверь зала бесшумно открылось — внутрь зашел Демид с совершенно бледным лицом.

— Идут… — выпалил он.

— Приготовиться, мы начинаем, — распорядился я.

…Шорох веревки и ткани мешков было отчетливо слышно в коридоре. Ивлевы и их шестерки наверняка шли вразвалочку. Лица расслабленные, шаги уверенные. Выражение физиономий — как у хозяев этой жизни, которым можно все и им за это ничего не будет. Нет я, затаившись в зале для медитаций, не видел их надменных рож, но такими их рисовало мое воображение, и явно небезосновательно.

У самой двери зала медитаций послышался шорох. Ивлевы, по всей видимости, засовывали ключ в замочную скважину.

— Забыли, что ли, зал-то на ночь закрыть, — послышался голос Романа.

— Тебе ли не по хрену! Открывай, у меня уже руки чешутся, — буркнул второй братец возбужденно.

То, что Ивлевы поведут «нас» в зал для медитаций — отгадать было несложно. Достаточно было включить логику. Зал для медитаций — место прокачки для учеников. И никто не станет задавать вопросов, когда поутру здесь найдут двух новеньких, замученных до полусмерти тренажерами. Ну что с дураков взять? Хотели поскорее подняться на следующую ступень, вот и помирают теперь.

Дверь, наконец, открылась.

В проеме появились дружки Ивлевых, которые несли на плечах Илью и Святослава. Руки и ноги их были связаны по рукам и ногам, на голове мешки…

Интересно, а ведь схватить парней так, чтобы не шуметь и не поднять на ноги нулевых — вряд ли бы получилось. Выходит, что нулевые думали, что нас с Владом отвели на показательную порку?

Ну-ну… пожалуй, так даже лучше. Стучать нулевые не побегут, а вот чем для нас закончится эта самая показательная порка, будет для нулевых сюрпризом. По крайней мере, именно на это я рассчитывал.

— Бросайте их сюда, — властно распорядился Роман.

Илью и Святослава бросили на пол, как мешки с картошкой. Я видел, как напрягся Влад, как и мы все, сидевший в засаде. Для него сбившиеся были товарищами, и наблюдать за тем, как аристократы над ними издеваются, было хоть, вроде бы, и привычно, но уже выше его сил. Однако я заранее взял с него слово, что действовать мы будем только по моей команде.

— Свет включите! — распорядился один из близнецов.

Мгновение, и по залу для медитаций разлился мягкий свет потолочной лампы. Благо здесь никаких датчиков движения не было — все включалось просто, ручками. Тем лучше.

Теперь я уже не в воображении, а собственными глазами видел самодовольные рожи всех четверых. В отличие от нас, эти придурки даже не позаботились о своем инкогнито. И светили рожами, не боясь ни камер, ни даже Астахова. Точно — хозяева жизни.

Я на секунду пожалел, что не могу сейчас ударить по их энергетическим потокам. Нет, такого допускать было нельзя. Астахов после недавних событий наверняка контролирует даже малейшее отклонение энергетического баланса.

Ну а дальше началось все самое интересное.

— Суки… — зашипел Рома Ивлев, срывая с голов Святослава и Ильи мешки.

Надо было видеть рожу этого урода, когда под мешками он увидел лица других людей. От удивления его брови поползли вверх. Настало время моего выхода.

Щелк.

Это был звук, с которым дверь в зал для медитации закрылась изнутри. Все четверо повернули на звук головы и уставились на меня. Я стоял у входа в зал.

— Доброй ночи, уроды, — сухо сказал я.

Сначала на их рожах застыло удивление, потом злость, как у псов, которых оторвали от кости.

— Сам пришел, — ухмыльнулся Роман, делая шаг вперёд. — Удобно.

— Очень, — ответил я ровно.

То, что эти уроды меня узнают — да и плевать. Мне было куда важнее, чтобы четверка не узнала моих сообщников. Именно для того я заставил Демида и Якова надеть на головы почти такие же мешки, в которых близнецы доставляли похищенных, но только с прорезью для глаз.

Я видел, как у близнецов загорелись глаза — они уже мысленно уложили меня мордой в пол.

— Хватайте его! — рявкнул Роман.

Дружки было бросились вперед по команде «фас», но далеко не ушли. Сзади на их головы обрушились удары Якова и Демида. Секунда — и оба сползли на пол без сознания. Пока мы ждали этих уродов, я как раз прямо тут, в зале, показал парням интересный приёмчик. Как бить так, чтобы свалить оппонента наглухо. Судя по тому, как брякнулись теперь на пол дружки близнецов, ученики у меня были способные. Влада я обучить не успел, поэтому близнеца он просто огрел какой-то палкой, благополучно выдернутой из одного из тренажеров. Сработало, кстати, не хуже, чем у Демы и Яши.

Ромой я занялся сам. Он резко рванул на меня, но под ноги ему уже летела скомканная тряпка, пропитанная маслом. Подошвы близнеца поехали, он, пытаясь удержаться, влетел прямо в мое колено. Я был уже готов и ударил в живот — точно в солнечное сплетение. Ивлев выдохнул с хрипом, сложился пополам. Воздух вышел с глухим «уф», и я прихватил его за шиворот и впечатал лицом в стену с глухим хлопком.

— Мой нос… — зашипел он.

— До пенсии заживет.

Я взял его за шиворот одной рукой, а вторую сунул ему за пазуху, забирая амулет. Для чего служили эти амулеты, я сам ещё не до конца понимал, но важно было себя обезопасить. То же самое сделали и мои сообщники, забирая амулеты у остальных.

Я рывком швырнул Ивлева к ногам парней, придавая ускорение смачным пинком под зад. Там его подхватили Влад и Демид. Совершенно перепуганные Илья и Святослав пришли в себя и оглядывались на свету. Всё произошло буквально за несколько секунд.

Завидев троицу поверженных аристократов, они тотчас вскочили.

— Илюх, Святослав, этого, — я кивнул на Романа. — На «Правило». Потуже.

— А остальных? — уточнил Влад.

— Вверх ногами, — ответил я. — Пусть кровь к голове приливает, может, мозги заработают. Тут как раз есть тренажёры для растяжки — используйте.

Романа потащили к «Правилу», остальных троих начали вешать вверх ногами. Веревки заскрипели, один из дружков зашипел, пробуя вывернуться, но получил щелчок по уху от Якова.

Я наблюдал, как Романа затянули в «Правило» так, что ремни начали перекручивать суставы под неестественным углом. Он рвался, но каждый рывок отдавался в теле волной боли.

Заслужил, что тут еще сказать?

Остальных троих повесили вниз головой — кровь медленно приливала к их лицам, делая щеки багровыми.

Я, наконец, подошёл к Роману. Его лицо было перекошено от злости, в глазах застыл хищный блеск, как у загнанного зверя. Губы Ивлева скалились в усмешке, хотя я видел, что «Правило» вгрызается в его тело так, что дыхание и то сбивалось.

— Ты понимаешь, что я тебя… — начал он.

— Убьёшь? — перебил я. — Или что там у тебя идет после «я тебя»?

— С-сука, урод, шакал… — последовал выплеск эмоций от близнеца.

Я видел, как он пытается разглядеть лица моих соратников, наверняка рассчитывая потом их найти и устроить расправу. Да, этому самодовольному болвану сейчас должно быть уж очень обидно, что он совершенно беспомощен и не может потянутся к своим энергетическим потокам. Вернее, может, но не против меня — все силы у него сейчас уходили на то, чтобы справиться с болью. Я выбрал «правило» не просто так. Пусть этот козёл почувствует себя тварью дрожащей. Крайне полезно для профилактики раздутого эго.