Мой (не) любимый сводный (СИ) - Юраш Кристина - Страница 5

— Я слышала другое. И склонна верить тем, кто всегда был рядом! Например, Вивернелю! — дерзко Энна. А ее слова прозвучали, как пощечина. — Что? А где же слезки? А? Братик предал, перешел на сторону врага. У-у-у, какой нехороший! Такой удар для маленькой плаксивой Златы!

В одно мгновенье она обернулась, а я поняла. Словами уже ничего не решат.

— Девочки! — окликнул нас преподаватель, но был уже поздно. Я тоже была в воздухе, уворачиваясь от жгучего пламени. «Злата, как учил Морис! Вспоминай!», — шептала я себе. — «Подныривай и нападай!».

Я поднырнула, пытаясь разгрыть ей крыло. Но Энна вывернулась и ударила меня когтями.

— Ай, — сглотнула я, чувствуя, как бешено колотится в груди. Я словно слышала в голове голос Мориса: «А теперь обходи ее! Дождись момента, когда она будет уверена в победе!».

Энна бросилась на меня, а я почувствовала боль. Пламя, вырвавшееся из груди обожгло ее. В ответ я получила такую же струю пламени.

«Если совсем все плохо — падай на землю, и в последний момент резко взмывай вверх!», — слышала рычание папы Альвера.

Паника накатывала на меня, но в крови что-то бушевало. Я чувствовала нарастающую ярость. С криком, я бросилась на нее, чувствуя, как пламя обожгло крыло. Боль была ужасная. Теперь я понимала, что Морис жалел меня, уводя пламя в сторону. Но, сказать по честному, сражаться с противником, у которого всего одна голова, было непривычно.

Я лавировала, уходя от ударов. Я слышала, как нам что-то кричали, но из-за свиста ветра, не разбирала слова.

«Жди момента! Можешь пропустить несколько ударов, чтобы она была уверена в своей победе! А потом хватай за горло!», — слышала я голос Мориса.

И я пропускала удары, глядя на ее горло.

Энна впала в ярость, а я выжидала момент, как учил меня Морис. Я даже нарочно слабо махала крыльями, показывая противнице, что держусь из последних сил. Она в очередной раз налетела на меня, а я бросилась к ее горлу.

Я схватила ее, как хватала «ненужную» голову Мориса. Это был идеальный момент для того, чтобы покончить с ней. И в эту секунду я поняла, что просто не могу сжать зубы сильнее. Что-то во мне заставило остановиться. Я разжала челюсть, а Энна, воспользовавшись замешательством, устремилась к моему горлу. Я успела спрятать горло, но Энна ударила меня так, что я опрокинулась и грохотом упала на землю.

Я лежала, чувствуя, как возвращается человеческое обличье.

Энна стояла надо мной и усмехалась.

— Тряпка! — рыкнула она, а в ее глазах была смерть. — Сейчас все завершится. Прощай!

— Остановитесь! — голос ректора заставил землю содрогнуться. — Прекратите битву! Вы на уроке!

Энна обернулась человеком, а я попыталась шевельнуться, но все тело болело. Энна зажимала разодранную руку. След от моего укуса на шее истекал кровью.

— Не надо превращать урок в поле битвы! — рычал ректор, а я видела, как огромная драконья тень накрыла нас.

Он обернулся человеком, а я еле встала. Мы с Энной смотрели друг на друга. Все тело гудело, меня начинало знобить. С пальцев на землю капала кровь.

— Я прощу вас прекратить. Пока вы учитесь в Академии никаких поединков на смерть! — произнес ректор строго.

Я тяжело дышала. Энна выглядела не лучше. И тоже держалась из последних сил.

Все смотрели на нас молча. Никто не проронил ни слова. Энну тут же обступили ее сторонники, а я поплелась в Академию, чувствуя, что не дойду. Но дойти до комнаты было делом принципа. Сейчас мне очень не хватало Мориса. Я оставила кровавый след на ступеньках, наскоро залечивая на себе раны. В этом и была разница между золотой драконицей и обычным драконом.

— Мммм, — простонала я, добираясь до портала. Меня слегка мутило, а я ковыляла в свою комнату.

Открыв дверь, я рухнула на кровать, даже не раздеваясь.

В голове все расплывалось. Сердце до сих пор сжималось, а я все еще была там, в битве. А если бы я сжала челюсти, все это закончилось бы! И больше не было сжимающего душу страха… На этой мысли наступила темнота.

Очнулась я от того, что кто-то мягко провел рукой по моей щеке. Пересохшие губы разлепились, а я сделала усилие, открывая глаза.

— Морис? — выдохнула я, едва слышно.

— Ну, я ожидал увидеть намного хуже! — выдохнул Морис, осматривая меня.

— После того, что случилось, папа Альвер оплатил ремонт Академии, обещал подбросить пару семейных реликвий, и нас снова вернули сюда! — усмехнулся Морис, но в глазах его была тревога.

— Все плохо, да? — уныло спросила я.

— Нет, но кто тебя перевязал? — спросил Морис, а я подняла руку и увидела повязки.

— Морис, я ничего не помню, — произнесла я, глядя на аккуратные повязки, пропитанные зельем. Все тело ломило, а я пыталась сконцентрироваться.

— Лежи, лежи, — выдохнул Морис. — Мы маме ничего не говорили. По-крайней мере, я! Как ты и просила!

— Маму сейчас волновать нельзя, — вздохнула я.

В комнате послышался хлопок, а я увидела рассыпающуюся волшебными искрами открытку.

— Умирать не смей, выздоравливай скорей! — пропела открытка мерзким писклявым голосом. — Победишь ты непременно! Не хочу сражаться с Энной.

Я усмехнулась, видя, как открытка машет крылышками, как прокладка. И все-таки мы с сестрой любим друг друга. Но по-своему. Сейчас у нее тот самый возраст, когда хочется в кого-то влюбиться с разбегу и с размаху. И любить до посинения и дыр.

— Началось, — простонал Морис. — Тяжело-о-о…

Он попытался сбить ее заклинанием, но она уворачивалась. Ловко лавируя по комнате, открытка ускользала от пламени, вырывавшегося изо рта Мориса. Я привстала на кровати, глядя на бинты. Видимо, сестра позаботилась! За что ей огромное спасибо. Надо будет ее обязательно поблагодарить!

Мне самой было неловко перед ней.

— Слушай, Морис, — произнесла я, видя, как он загоняет открытку в угол. Та уже не пела, а заикалась, летая, словно подбитый дракон.

— Но здоровье у нее уже не то! — в запале произнес Морис, пытаясь ухватить ее рукой. Но ловкая открытка внезапно типнула его за палец.

— Мне почему-то неловко перед Аурикой, — заметила я, видя, как показавшая зубы открытка вцепилась в волосы Мориса, а он пытается ее вытащить из них.

— Да ладно, — махнул рукой Морис. — У нее это пройдет! Возраст! Себя вспомни! Ах, да…. Я забыл. Ты такой не была. Неудачный пример! Но ты посмотри на девочек ее возраста. Все они ведут себя одинаково. И мне немного повезло, что за мной охотиться только одна. А не вся Академия. Так что любовь и обожание, испачканная помадой ручка, надписи в женском туалете и все остальное посвящено Вивернелю… Так что все пройдет.

— А если не пройдет? — встревоженно спросила я, видя, как Морис придавил открытку ногой. Из-под его доблеска начищенного сапога слышался вредный писк. — А что если не пройдет, как мы потом…

— А куда денется? — усмехнулся он, беря измятую открытку двумя пальцами и выдыхая на нее струйку пламени. — Представляю, что сейчас творится в моей комнате! Заходить боюсь!

— Ага! И поэтому ты решил сразу пойти ко мне, — улыбнулась я. Морис вызывал внутри чувство защищенности. Он был надежным, как стена древнего замка.

— Все! Добыл! — усмехнулся Морис, бросая открытку на одеяло. Крылья у нее обгорели, поэтому она вздрагивала и трепыхалась.

Он был очень красив, у него чудесная улыбка. Когда Морис улыбается всегда хочется улыбнуться в ответ. А еще он всегда поддерживал меня. Да, пожалуй, этого вполне достаточно, чтобы сказать ему «да» на свадьбе.

Я обняла Мориса, чувствуя, как его пальцы вплетаются в мои волосы. Он случайно зацепил их фамильным перстнем, а я глубоко вздохнула.

— Ну что? Полегче? — спросил он, отстраняя меня от себя. — Садись! Сейчас ругать буду!

— Тебе уже рассказали? — спросила я, опуская глаза.

— Да! — в запале произнес Морис. — Ты все сделала верно, но почему ты не сжала зубы? Ты могла убить ее прямо на уроке! Нет, ну надо же! Блестящий захват, молниеносный рывок! Все идеально, но…