Неспящая красавица, или (Не)подарок для короля (СИ) - Журавликова Наталия - Страница 3

Противный король ехал впереди и не видел этого. Отчего-то это принесло мне облегчение.

Через некоторое время мы оказались на развилке.

– Удачи вам в поисках истинной, сир! – учтиво пожелал Теммер.

– Да как уж получится, – проворчал король, поворачивая коня прочь от нас.

Тут наши пути разошлись.

Вопреки своим ожиданиям, я ощутила вместо облегчения что-то похожее на чувство потери. С угрюмым Маркешем было спокойнее.

Чтобы немного умерить это ощущение, я спросила герцога:

– А как случилось, что король целой страны и его благородный друг оказались в заброшенных горах и отбивались от разбойников в проклятой тайной пещере?

– Маркеш совершает “Путь судьбы”. Слышали о таком? Или этот обычай моложе, чем… чем…

Я не видела лица Теммера, но догадывалась, что он смутился.

– Чем я? – кажется, герцог Безард хрюкнул. – Нет, это древний обычай. Наоборот, удивительно, что он соблюдается и в ваше время.

– Тогда вы меня понимаете, – обрадовался Теммер, – король Маркеш именно в этом году вступил в возраст встречи с судьбой.

– Да, понимаю.

Путь судьбы – это и правда старинный обряд. Состоит он в следующем: если, достигнув тридцати пяти, король все еще не обзавелся женой и потомством, он обязан найти супругу до того, как наступит очередное Новогодье.

Придворный прорицатель должен провести гадание и сказать, куда надлежит направиться холостому монарху. Одному или в сопровождении близкого друга. Называется направление, дальше по карте определяется королевство, которое находится в этой точке. Там и ждет судьба. Важный момент: если в ближайшем в этом направлении государстве нет принцессы на выданье, в расчет берется следующее.

Разумеется, сразу после гадания новость доносится до выпавшего королевства. И там начинают готовиться к встрече жениха заблаговременно.

Со мной было то же самое. Я была принцессой на выданье, живущей в стране, которая выпала двоюродному деду Маркеша. И он, вероятно, так же скакал ко мне. Но увы, застал спящей.

– Наш путь лежал в королевство Терборию, – продолжал свой рассказ Теммер, – у тамошнего правителя Миарна есть дочка Лестея. У Маркеша осталась всего неделя, чтобы успеть добраться до своей судьбы.

– Так чего он тянул с этим? – не поняла я.

– Откладывал до последнего, – вздохнул Теммер, – король Маркеш не из тех, кто жаждет погрузиться в супружеский быт. В отличие от меня. Я очень счастлив, что нам пришлось сбиться с пути и свернуть в горы Гуанрога! И удивительно, что старинная легенда о спящей принцессе оказалась правдивой.

– Может, вы мне и ее расскажете? – спросила я нетерпеливо. – Я ведь, можно сказать, стояла… точнее, лежала у ее истоков. И по сути, не знаю, что именно со мной произошло!

– Конечно, – легко согласился Теммер, – приятная познавательная беседа позволит скоротать путь и лучше узнать друг друга. Слушайте, что произошло сто лет назад, согласно нашим преданиям…

Плащ оказался скользким, я постоянно контролировала положение тела, чтобы не съехать на конский круп или вообще не свалиться.

Держаться за Теммера постоянно мне не хотелось.

Пусть он и считал меня чуть ли не своей невестой, но излишняя близость с ним меня не вдохновляла.

Горы были по правую руку от нас, по левую же начиналось что-то похожее на степь. Сейчас под нарядным снежным покрывалом, а в иное время года едва ли радующее взоры скудной и чахлой растительностью.

–  Еще в детстве я слышал чудесное предание, которое счел за сказку, –  рассказывал Теммер, –  о том, как в короля и королевы Ифендории родилась чудесная малышка. И назвали ее Розмари. Когда девочке исполнилось сорок дней, по обычаю, к ней допустили придворных чародеек королевства, чтобы они благословили принцессу магическими дарами и наворожили ей славную судьбу.

Теммер сделал паузу, чтобы перевести дыхание. А я тоскливо завела глаза под верхние веки. Как-то очень издалека он начал.

Но прерывать не хотелось, просто ради того, чтобы сверить данные. Например, про обряд посвящения и дарения благости новорождённой принцессе правда. Есть у нас в Ифендории такой обычай.

Сама я этих событий помнить не могла, но не раз слышала, как это было.

–  Явились семь колдуний, –  Теммер отдышался и продолжил рассказывать, –  каждая вручила малышке свой дар. Розмари наградили красой, приятным голосом, художественными способностями, изысканным вкусом, роковым обаянием, против которого невозможно устоять, в меру острым умом и при этом богатым воображением, а также пылким сердцем, способным любить.

Я, кажется, слегка покраснела в тон платью, слушая о своих достоинствах, хоть скромности мне среди них и не отсыпали. Она врожденная.

–  Все эти качества должны были помочь ей обрести счастье. Прием выдался очень милым. Но под самый его конец явилась восьмая чародейка.

–  Что? –  удивилась я. –  Не было никакой восьмой. При дворе отца привечали семерых мудрейших волшебниц.

–  В том и дело, что привечали! –  с жаром воскликнул герцог. –  А колдунью по имени Миагерра король предпочел держать подальше. Хоть она и была одной из сильнейших. Ей даже не сообщали о приеме в честь Розмари.

–  Но она все равно узнала и пришла, –  догадалась я.

–  Именно! –  чему-то обрадовался Теммер. – И настроение у нее при этом было отвратнейшее. Ведьма вскричала: “Ах так! Глупый королишка позвал этих приторных тупиц, а самую талантливую колдунью обошел стороной! Но я не гордая. Сама пришла с подарочком”. Родители маленькой принцессы напряглись, король покраснел и взмок так, словно, съел стручок острого перца разом.

В чем Теммеру точно не откажешь, так это в умении рассказывать. Он даже голосам разных героев повествования подражать пытался, и довольно успешно. Я заслушалась и даже забыла, что он рассказывает мою собственную историю.

– А королева-мать от волнения могла бы разродиться, не сделай она этого уже сорок дней назад.

Хм… неужели это официальная версия легенды?

– Малышка Розмари будет и красива, и умна и талантлива, – продолжал герцог, изображая старческое дребезжание в голосе, – словом, получит все, чем вы ее одарили. И сверх того, счастья и везения жизнь отсыпет ей щедрой горстью. Все у нее будет получаться, всему-то она в один момент сможет научиться…

Теммер сделал паузу и глотнул чего-то из маленькой флаги, притороченной до этого к седлу.

– Король и королева, слушая это предсказание, немного расслабились. Поверили, что Миагерра просто зашла их поздравить с рождением наследницы. Но старуха закончила: “Вот так ярко, красиво и необычно сложится ее короткая жизнь”. “Короткая?” – переполошился король. “Крошечная, как твой мужской отросток”, – подтвердила ведьма. А королева при этом побледнела, видимо, Миагерра сделала свое скабрезное заявление не без оснований.

Ой. Эту часть сказки для меня можно было и опустить.

– Зловещим голосом старая ведьма сказала: “Принцесса Розмари проживет всего шестнадцать лет. А потом уколет палец веретеном и умрет”.

– Веретено! – ухватилась я за знакомое слово. – Точно, было такое.

– При этих словах король неожиданно рассмеялся и утер лоб с облегчением. “Ну ты и дура, Миагерра”, – сказал он, – “В нашей Ифендории давно уже никто не прядет по старинке. Все используют прядильные станки. Так что Рози проживет долго и счастливо”. “Было бы проклятие, а исполнитель найдется”, – зловеще прошипела Миагерра, растворяясь в воздухе.

– Так вот, значит, кем была та бабуля, которая сказала, что если уколю палец веретеном, мне не придется выходить замуж за Рейна Ирендела, – сообразила я.

– И ведь не обманула! – одобрительно воскликнул Теммер.

– Но почему я тогда не умерла, а погрузилась в вековой сон?

– Я еще не досказал легенду, принцесса, – сообщил герцог, – хоть король и не придал большого значения угрозам колдуньи, королева была вне себя. Она рыдала и билась в истерике, а старшая из семи чародеек, Ингеруд, думала, как помочь маленькой Розмари. И сообразила. “Увы, старая Миагерра права, она сильнее всех нас семерых, вместе взятых”, – сказала она, – “Однако объединившись, мы можем кое-что сделать. Даже если принцесса чудом где-то и откопает веретено, она не умрет, а заснет на сто лет”. “Почему же так надолго? “ – спросила сквозь слезы королева-мать. “Потому что это будет уже другая жизнь”, – объяснила Ингеруд, – “В этом поколении Розмари жить не сможет, а через сто лет, когда все живущие ныне уже помрут, у нее появится второй шанс. Но только если принцессу разбудит ее истинная судьба. Мужчина, который еще не родился, но будет предназначен ей”.