Джо 3 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 29

— Как! Я! Рада! Вас! Всех! Видеть! — звонко, чисто и ясно, голосом, наполненным радостью и светом, выкрикнула с помоста ошеломительно красивая блондинка в простом белом (и очень обтягивающем!) платье, вызывая настоящую бурю восторга у забивших всю небольшую площадь головорезов всех сортов.

— Обосраться и не жить… — просипели мне на ухо тонким кошачьим мявом.

— Потрясающе, да? — восторженно проговорил кто-то рядом глубоким чистым голосом.

— А-аа? — тупо пробормотал я, наклоняя голову чуть на бок и пытаясь понять, кто и когда меня так навжухал тяжелыми наркотиками. Шайн?!? Мы же с ним ели! Но он кот! Но он достал откуда-то пятнадцать золотых! Но он кот!!

— Джо! Приди в себя! — разозлился Шайн, кусая меня за ухо, — Это Саломея Дитрих Ассоль ди Кастроидес, бывшая верховная жрица Лючии! И да, она проповедует пиратам! Ты в себе, Джо!

— О! Вы её знаете! — воодушевился кто-то незнакомый, владелец того самого глубокого голоса.

— Да, — важно ответил Лунный кот этому совершенно неважному незнакомцу, — Даже очень близко!

— Прекрасно! — радовался голос, — А не ответите ли на несколько вопросов?

Дальше я не вникал, а лишь стоял невысоким очкастым деревом, наблюдая, как Саломея, стоящая на деревянном помосте, мылит мозги пиратам, которые разве что радугой не кончают, глядя на неё. Слова сначала особо не западали в мозг, но девочка явно прошла какие-то божественные курсы для донесения нужного до тупых, поэтому повторяла многие вещи раз за разом, но так, что того, кто выкрикнул бы «баян!» растащили бы на ленточки для бескозырок. Так что…

Она звала их. Она называла их самыми мужиковыми мужиками из возможных. Она хвалила, она ценила, она превозносила этих отчаянных, загорелых, белозубых морских волков, воспевая их как эталоны мужества и доблести. Апостол великой светлой богини почти пела сиреной, лаская эго подонков и мошенников и те, раздуваясь от отчаянной гордости, слушали, лошары набитые, как не слушали бы и родную маму, даже если та отнимала сисю.

Затем, когда концентрация воздуха в тестостероне закрытой залы упала до минимума, Саломея запела, да так, что у пиратов начали вставать даже косички на голове, а там, где они стояли наиболее плотно, началось нездоровое шебуршание. К этому времени я уже слегка икал и дёргал глазом, а на правом плече образовался настоящий источник трёпа, продолжающий общаться с тем, кого я не видел. Ну да, Шайн же котик, ему на человеческую сексуальность насрать, вяло думал я, а второй-то кто?

Увы, но думать было почти нечем. Саломея… нет, она просто вызывала воспоминания. Тогда её со мной не было, была Лючия, а это был совершенно другой разговор. Тем не менее, глядя на девушку, завораживающую толпу негодяев, я никак не мог вынырнуть из воспоминаний.

— Потрясающе! — тем временем раздавалось сбоку, — Вы присутствовали на Великой Аттестации⁈

— Да я её почти вёл! — врал напропалую Шайн, — Я был заместителем ректора! Мы…

— Что вы говорите!

В таком ключе и шло представление, во время которого я пытался осознать, как могло только что отправившуюся в странствие девушку-апостола с присутствующей в ней богиней могло занести на пиратский архипелаг, а та тем временем ездила по мозгам целой куче чрезвычайно опасных мужиков, мягко и неуклонно им намекая, что у морского волка должны быть не только яйца, но и принципы, запрещающие вору, бандиту и убийце хотя бы некоторые вещи. Мол, детьми не торговать, женщин на необитаемых островах не «выдерживать» для сговорчивости, ограбленных торговцев не сжигать в море вместе с кораблями… ну, всё такое прочее.

Под конец, Саломея сделала очень мудрую вещь, исчезнув в мягкой вспышке золотого света. Обоснования у этой мудрости были — не успел этот свет развеяться, как на помост уже лез очень волосатый, очень расхристанный и очень богатый нарядом мужичина с потрясающе длинной бородой, который, обведя диким взглядом всех, заорал:

— Я, Карнаботт Баур Рыг, отдам свой корабль, «Панихиду», тому, кто найдет мне эту женщину!! Слышите?!!

Это послужило стартом сброса грузовика фекалий на вентилятор, когда пираты ринулись вперед, чтобы в горячей словесной потасовке заслужить право на обозначение собственной цены за исчезнувшее чудесное видение. Я, чувствуя, что здесь нам делать больше нечего, тут же попытался смыться… что и получилось, но не просто, а вместе с собеседником Шайна, который оказался натуральным, прекрасно выдержанным, потрясающе длинным и худым, а также чрезвычайно болтливым и доверчивым эльфом по имени…

Эфирнаэбаэль Зис Овершналь.

Иномирец на пенсии, божественное животное и многотысячелетний эльфийский хронист встречаются во время проповеди одержимого светлым божеством апостола в самом центре самой сладкой пиратской малины мира.

Это даже не анекдот. Впрочем, больше ничего судьбоносного и не случилось, пока мы с эльфом болтали на одном постоялом дворе, где я топтал легенду Шайна как осел курочку, но лишь из уважения к этому ушастому хронисту. Очень странно, конечно, разговаривать с тем, чьи далеко не первые книги уже изветшали, когда ты находил их в Библиотеке Школе Магии, но жизнелюбие этого лишь внешне наивного существа почему-то мне страшно импонировало. Видя его, я понял, что хотел бы и сам прожить такую жизнь — несколько тысячелетий приключений и писания книг! Сохраняя, конечно, такую живость характера!

А почему бы нет? Учиться нужно у лучших, поэтому мы вполне мирно выпили под эту тему до поздней ночи, благо номер я себе снял, а самого хрониста мог заинтересовать рассказами о других мирах. Расстались мы с ним почти друзьями, Эфирнаэбаэль (представьте — прожить несколько тысяч лет с таким именем!) обещал зайти в гости ко мне в башню на годик-другой.

А вот затем, когда я поднялся в свой номер, случилось настоящее чудо.

— Ты, — ткнуло чудо пальчиком в раззявившего пасть Шайна, — Вот.

Хлоп! Кот превращается в двухметрового золотоволосого человека-красавца с саблей на поясе и толстым кошельком там же! И в красивых штанах!

— Это будет длиться неделю, — улыбнулось чудо, — Всё понял?

— Да! — гаркнул Шайн, тут же выбегая за дверь.

— А теперь ты… Джо… — прекрасная золотоволосая девушка с глазами, светящимися божественным светом, начала медленно ко мне приближаться, — Ты очень плохой мальчик… я тебя тут слишком давно жду… А ты пьешь с эльфом. Вот как это называется…?

Знаете, что я понял, прожив несколько жизней как святой Дахирима, его посланец и десница? Невольный, прошу заметить, откровенно невольный. Я понял одно — боги всегда играют краплеными картами. Их сила вовсе не в том, что они могут свести пламя и смерть с небес, стирая народы и разрушая города, она заключается в них самих. Бог знает больше, чем ты, видит больше, ощущает и воспринимает, но, при этом при всём, он понимает тебя. Страшная комбинация, убийственная, невероятно эффективная. Богу вероятностей почти никогда не приходилось меня принуждать, он направлял.

За это я ненавидел его сильнее всего.

— Поэтому я играю с тобой честно, милый мой Джо, — улыбнулось лежащее подо мной тело, пропотевшее и неприлично довольное, — Но всё равно, это очень забавно!

— Да? — я хмуро хмыкнул, борясь с желанием крепко шлепнуть нахалку по крутому бедру, — И это основная причина?

— Ты же уже всё понял, дорогой. У нас никогда не бывает одной причины. Ни-ког-да, — сладко улыбнулась богиня, глядя на меня с несерьезным вызовом.

— Я это понял еще тогда, когда ты поменялась с Саломеей местами в самый ответственный момент, — фыркнул я, поднимаясь с кровати, — Девочка была удивлена не меньше меня. Милые божественные шуточки.

— Всему есть своя причина, милый. Не нужно быть Дахиримом, чтобы знать и видеть это. Ты здесь не потому, что я так захотела, наоборот, я здесь — потому что тебя позвали.

— Еще скажи, что я и старый эльф встретились случайно, а Шайн всю эту неделю просто пьянствует и трахается по борделям.