Меч души (СИ) - Романович Роман - Страница 41

Выйдя из машины, мужчина раскинул восприятие, оценивая, кто и как работает. Велась расчистка территории, прокладывалась дорога, рылись канавы под коммуникацию, шла разметка.

— Опять шалят? — спросила Даура.

— Эти вроде бы нормально работают, — хмуро ответил мужчина.

Когда у тебя много врагов, это приводит не только к внезапным попыткам убийства, но и ко всяким мелким подлостям, таким как подкуп строительных компаний, которые сливают работы, прихватив оплату и смывшись. Найти тех, кто сделает качественно, оказалось той ещё проблемой. Кто-то боялся проклятого места, кто-то просто отказывался работать. Не факт, что проблема решилась на текущий момент, поэтому ситуация и требовало основательного контроля.

В боевой режим Радамир перешёл мгновенно. С момента формирования угрозы до определения вектора и нанесения удара прошло не больше секунды. Со стороны это выглядело как яркая вспышка, которая упала с неба прямо на Радамира с женой. Раздался взрыв, силовая волна злой магии разошлась в стороны, вспучивая землю, плавя строительную технику и уничтожая обычных смертных.

Когда буйство стихий опало, открывая обзор, Радамир стоял, подняв над головой меч. Даура стояла рядом, хмурясь и косясь по сторонам. Её руки рефлекторно прикрывали живот.

— Что это… — не договорила она, и сама увидев, кто ответственен за разрушения.

— Ты… — прорычал Радамир.

— Не забыл, смертный? — прозвучал властный, насмешливый голос.

С небес спустилось существо, состоящее полностью из золота. Рим не просто так назывался Золотым городом. Драгоценного металла при его строительстве было задействовано много. Один из популярных храмов принадлежал Золотому богу, покровителю власти и богатства. Радамир получил своё прозвище Убийца богов, уничтожив прошлую персонификацию этого божества.

Сейчас, после общения с Давидов, зная реальные расклады, Радамир понимал, насколько это глупое, бессмысленное достижение.

— Как такую тварь забыть, — рыкнул мечник.

— Это хорошо. Твой ученик рассказал, насколько бессмысленно твоё прозвище? Признаюсь, я иногда вспоминал о тебе, посмеиваясь, богоубийца.

Радамир опустил меч, разрубая золотое тело и отбрасывая его на землю. От падения образовался новый кратер. Тело разделилось на две части, но соединилось вновь, поднявшись.

— Неплохо, — похлопал бог в ладоши. — Но беспокоиться тебе следовало о другом…

Золотой бог щёлкнул пальцами.

Ни Радамир, ни Даура не успели понять, что произошло. Шляпа, которая всё это время сдерживала силу мечника, выпустила накопленный за три года заряд. Мощь была настолько большой, что два тела испарило. Силовые волны достигли километровых размеров, расходясь в стороны. Ближайшие кварталы превратились в пыль. Те, что дальше, — сминало и разрубало.

Всего за несколько секунд была уничтожена столица Российской империи.

— О том беспокоиться, — потрёпанный, но уцелевший бог, отряхнув руки, закончил мысль, — как дёшево мне удалось выкупить секрет этого артефакта у Гефеста.

Фло была полностью довольна своей жизнью. Следовать за господином было лучшим решением. Новый мир сначала пугал, но изучение языка, получение образования, освоение разных профессий — когда интеграция в общество произошла, девушка в полной мере оценила, насколько здорово жить не под землёй, а в развитом городе.

Скучать не приходилось. Господин был велик. Господин всегда находил приключения. Перемещаться по мирам для него было сродни поездки в отпуск. Раз — и готово.

Сейчас господин отправился в Рим, и кто знает, куда это его заведёт, к каким вершинам.

Как умерла, Фло запомнила смутно. Раздался грохот откуда-то со стороны, а дальше её просто снесло, размазало. Сколько времени заняло восстановление — неизвестно. Появилась девушка в пыли и грязи, рядом с чудом уцелевшим артефактом, где-то на дне каньона. Раньше его здесь не было, но вместо элитной улицы, где стояли особняки и где господин купил себе дом… теперь пролегала щель, будто кто-то рубанул гигантским мечом. Артефакт же имел повышенную прочность и скатился вниз, уцелев.

Когда Фло выбралась наверх, она увидела полную разруху. Что бы ни случилось, город перестал существовать.

— Кажется, пора доставать заначку, — сказала Фло.

Вселенная штука сложная. Система с кучей условий и мер защиты. При этом в ней заложена идея развития. Эволюция, адаптация, случайность, фатум, злой рок, конфликт. Много чего способствовало тому, чтобы всё постоянно находилось в движении, порождая новые формы.

Касалось это и душ. Основной способ накопления опыта между жизнями и личной эволюции в ту или иную сторону. Неудивительно, что смерть всегда интересовала смертных. Уж не знаю, кто придумал забвение между перерождениями и кто закрыл все доступы. Зато знаю кое-что другое. В этой Вселенной Отец Историй, Хаос, заложил также и возможность нарушать любые правила.

Какой бы прочной дверь ни была, всегда есть обходные пути.

Неудивительно, что историй про то, как смертные спускались в мир мёртвых, хватает в избытке. Когда я сам испытал опыт перерождения, заинтересовался этой темой. И просто любопытно было, и необходимость присутствовала — боги имеют возможность влиять на перерождения своей паствы и должны прикрывать их от посягательств враждебных сущностей.

Да и плевать. Я был достаточно замотивирован, чтобы пробить себе проход на ту сторону, попав в преддверие.

О, высшие силы постарались, чтобы превратить путешествие в это место для смертных в самое жуткое приключение.

Преддверие, лимб, Мёртвые Катакомбы или земли блуждающих духов — названий много, и все они отражают суть. Пещеры-лабиринт, где гуляют те, кто по какой-то причине застрял. Повреждённые души, так называемые духи или, если совсем по-простому, призраки. Сюда приходят на охоту те, кто ими питаются.

А ещё за ними любит гоняться Цербер.

Этот трёхглавый живчик вообще любит побегать за всеми, кто сюда заходит. Вечный страж, подобный Харону. Если можно сравнить хозяина фермы и его сторожевого пса.

Стоило сделать пару шагов, как навалилась тяжесть. Проход за спиной захлопнулся. Отдача швырнула меня на камень. Я покатился, обдирая кожу.

Это вам не мир живых. Здесь всё по-серьёзному.

И пусть боги смотрят внимательно. Да буду я проклят вечно, если сегодня не встряхну этот уголок Вселенной.

Поднявшись, уставился на свои руки. Кожа начала сереть, а кое-где проявились трупные пятна. Это место для мёртвых, а не для живых, и самый простой способ исправить нарушение — прикочнить меня.

Отставив руку в сторону, напрягся, пуская в расход накопленную силу божественности. Раздался треск, гул, навалилась тяжесть. Меня чуть не бросило на колени, но я удержался.

Надо же… Кое-кто не даёт мне достать мои же игрушки.

Молот лёг в руку. Второй рукой я достал перо Харона. Вот оно чувствовало себя здесь как родное, обнажив свою суть в виде пальца Лодочника. Я размашисто вывел надпись «друг смерти». Молот засверкал. Откуда ни возьмись налетели светящиеся духи, но я направил молот против них и поглотил.

Пора прогуляться.

Вздохнув, чувствуя, как тяжело это даётся, я пошёл вперёд. Тело балансировало на грани, будто размышляя на тему того, стоит умирать или пока рано. Восприятие сбоило, где-то работало лучше, а где-то натыкалось на стены, сквозь которые было не в силах пробиться. Моё зрение перестраивалось, мрак расступился. Уходили и краски вместе с ними, пока не достигли полного монохрома.

Звание лабиринта мёртвых оправдывало себя. Я чувствовался, как каменные проходы перестраиваются, запутывая меня.

Так дело не пойдёт.

Сегодня у меня день мифов. Я иду по стопам Орфея, но мне поможет и нить Ариадны. Самой нити у меня не имелось. Как и чего-то похожего на верёвку.

Зато у меня всегда с собой моё искусство.

Парадокс в том, что смертные, умирая, попадают в мир мёртвых так, как привыкли себя воспринимать. Любимая одежда, украшения, что-то самое значимое. А что может быть значимым для девушки, которую недавно позвали замуж и которая готовилась стать замужней женщиной?