Меч души (СИ) - Романович Роман - Страница 18

— От денег этот любитель тоже не отказывается. Как и землю не забывает требовать, — ответил Григорий Эпфимович.

— Уже второй раз вы заставляете меня не согласиться, — ответил Зануда, которому нравилась его родина и переезжать на другую планету он не хотел. — Эварницкий никогда не требовал землю. Он обращался с вопросом, что ему сделать и сколько будет стоить. Не такой уж странный вопрос от единственного мастера в нашей империи, который создаёт один за другим великие артефакты. Да и в принципе их создаёт.

— Что, правда только спрашивал? — с прищуром спросил император.

— Через меня и спрашивал, — спокойно ответил Андрей. — Мне же велено было его осадить. Я был против, как показала практика, не зря. Теперь Эварницкий действительно требует, но не у империи, а у герцога Самохина и Поляковых. Так как империя использует законы как вздумается, то предположу, что Эварницкий будет решать свои вопросы… кхм… как получится.

— На что же ты намекаешь? — спросил посмурневший император тем тоном, который не предвещал ничего хорошего.

— Намекаю? Да я прямо говорю. На Эварницком до сих пор висит обвинение и долг в пять миллиардов. Это несмотря на то, что обвинитель дал показания, что это была подстава. И несмотря на то, что два архимага, включая Григория Эпфимовича, и один великий мечник, лично видели, как герцог Самохин, активно практикующий человеческие жертвоприношения и сбор тёмной силы, что вроде как у нас в империи карается со всей строгостью, лично устранил обвинителя, чтобы избавиться от свидетеля. Про судью, которая на камеру дала показания, что получила взятку и была предвзята в суде, промолчу.

— Не забывайся, — сердито сказал Григорий Эпфимович.

— Ну что ты, дядя, — ответил император. — Молодой человек говорит очень интересные вещи. Послушать его, так империя прогнила, а законы ничего не стоят.

— При всём уважении, — Зануда устало потёр переносицу, — как верно подметил Эварницкий, после того как я за ним два года дерьмо разгребал, империя дала мне пинка под зад, отправив в глушь. А как снова запахло жареным, так понадобился. Если мои слова прозвучали слишком резко, то с удовольствием замолчу и уйду в отставку. Заниматься всем этим не имею ни малейшего желания.

— Что, правда в глушь отправили? — не впечатлённый император глянул на дядю.

— Вроде бы.

— Вроде бы?

— Я за его карьерой не слежу. Если подумать, то могли и отыграться.

— А зря. Смотри, какой пылкий специалист. Так, значит, предлагаешь уладить вопрос с Эварницким миром? Какова вероятность, что он после этого пойдёт в разнос?

— Он уже пошёл. И это мы ещё господина Радамира не видели. Который за прошедшие два года наверняка подтянул форму и получил парочку или парочку десятков убойных артефактов от парня. Насколько мне известно, империя буквально плюнула на Радамира, похоронив его. Отличная причина для обиды. Кстати, стоит заметить, что Елена Блохина и слуга Эварницкого — обе серьёзно выросли по звёздам. Уверен, что и боевые навыки подтянули. Это говорит о том, что вся их компания точно не прохлаждалась эти два года. Резюмируя — у нас есть талантливый артефактор, он же проклятый бог, которого кто только не пытался убить, и ничего, парень отбивался. Ещё у нас есть Великий Мечник, у которого тоже могут найтись претензии к империи. Если сложить эти два факта, то я бы рекомендовал не пробовать их устранить.

— Эварницкий не одинок, — с намёком заметил Григорий Эпфимович.

— Вы серьёзно? — спросил Зануда. — Походу, надо всё же менять мир проживания… — покачал он головой. — Эльфы тоже себя умными считали, когда его на дуэль провоцировали. Напомните, что там с ними стало?

— Хватит вам, — поднял ладонь император. — Твою версию, чего делать не стоит, мы услышали. Что же тогда стоит?

— Ваше величество совсем не рассматривает вариант просто сдержать слово и следовать договору?

— Ты что, — поднялся Григорий Эпфимович и стукнул ладонью по столу. — Поставил себе целью на плаху наговорить⁈ Думай, с кем разговариваешь!

— Уверен, вы легко найдёте аналитиков, чьи речи сладки, — спокойно ответил Зануда, который достиг предельной точки смирения, но не перед императором и его окружением, а перед ситуацией.

— Спокойнее, Григорий Эпфимович, — сказал император. — Служащих со сладкими речами мне действительно хватает, здесь Андрей Тимофеевич прав. Ладно, иди, — махнул император рукой. — Продолжай наблюдение за ситуацией.

Зануда поклонился, вышел из кабинета.

Когда дверь за мужчиной закрылась, император повернулся к дяде.

— Как это понимать?

— Мальчишка слишком дерзкий, — поджал тот губы.

— Да при чём здесь это, — отмахнулся Михаил Второй, — почему вопрос с судом не решён?

Григорий Эпфимович пару раз хлопнул глазами. Ситуация выходила максимально глупой. Император давал приказ уладить этот вопрос. Вопрос улажен не был. Это несмотря на чистки в службе.

— Я не следил за ситуацией, — ответил старик. — Но у Эварницкого много недображелателей. Влиятельных недоброжелательных. В теории, приказ мог затеряться где-то по пути с десяток раз.

— Как интересно, дядя, — улыбнулся император. — Значит, приказы государя можно и не выполнять. Да и слова Суслова расходятся с тем, что мне обычно на стол ложится. Его послушать — так Эварницкий вовсе и не наглел. Всех остальных послушать — так Эварницкий исчадие ада. Кому верить? Впрочем, вопрос риторический. Интересно здесь и другое. Как ты этого Суслова оцениваешь?

— Обнаглел.

— Думаешь? А я вот вижу хорошего служащего, с которым обошлись несправедливо. Если исходить из того, что он хороший аналитик, то его поведение сейчас можно объяснить тем, что Суслов не верит в мирное урегулирование конфликта.

— Так о том и речь. Он может говорить об Эварницком что угодно, а по факту — тот как бешеный пёс.

— Я имел в виду то, дорогой дядя, — холодно ответил император, — что наш аналитик не верит в успех не из-за Эварницкого, а из-за того, что порядка нет. Уж не знаю, что и думать. Заговор какой-то.

— Я бы не был столь радикален в оценках. Это всё же Эварницкий. С ним всегда так.

— В нашем деле твои слова не могут сойти за оправдание.

Григорий Эпфимович не нашёлся, что сказать. Зато император нашёл, о чём подумать.

Вечером забрал Елену, и мы с ней отправились в один из лучших отелей в городе. Где и провели ночь со всем доступным комфортом.

Единственное, утро омрачило появление Зануды в дверях нашего номера.

— Молодец, сменил работу! — похвалил я мужчину, похлопав его по плечу. — Быть лакеем при отеле не так престижно, зато полезнее для нервов.

— Мне как-то не до шуток, — ответил Зануда.

— Я бы удивился, будь иначе. На то ты и Зануда, господин Зануда.

— Хватит над ним издеваться! — донеслось из спальни. — Он не так уж плох!

— Господин Не Так Уж Плох, чего пришёл-то? — спросил я.

— Попросить, чтобы ты в ближайшую неделю ничего не делал.

— Дышать можно?

— Говоря, ничего не делал, я имею в виду, не устраивал родовые войны, не нападал на герцогов, не вызывал на дуэли, никого не убивал, ничего не взрывал. В общем, вёл себя максимально мирно.

— С чего бы мне быть таким добреньким? — прищурился я. — И кто просит? Лично ты?

— Считай, что это просьба от императора.

— Почему именно неделя?

— Решаем, как быть с тобой.

— Иначе говоря, ты предлагаешь мне неделю бездельничать, пока империя готовит план по моему уничтожению?

— Вряд ли до этого дойдёт. Особенно если ты больше ничего не учинишь.

— Дорогой! — позвала Елена. — Неделя — это не так уж много!

— Женщины, — вздохнул я. — Всего два года встречаемся, а смотри, как вертит мной, — сказал я шёпотом.

— Я всё слышу!

— Мой тебе совет. Бери девушку, у которой мало звёзд. А то этот сверхслух…

— Это я тоже слышу! — возмущённо добавила Елена.