Адвокат Империи 14 (СИ) - Фабер Ник - Страница 2

Эх, эту ядовитую ненависть Лев смаковал как прекрасное и вкусное вино.

— Но ведь они должны были опротестовать это, ведь так? — уточнил Лев. — Отказать ей.

— Конечно, они опротестовали! — вскинулся Ануров и с явным раздражением в голосе продолжил: — Разумеется! Но вот с отказом вышла заминка. После последних событий… В общем, похоже, что кандидатуру этого парня поддержит даже ректор! И это после того как этот поганец выказал мне явное неуважение! Даже обманул!

— Подождите, ректор? За Рахманова вступился даже Аркадий Ростиславович?

— Да! Я сам до сих пор не могу в это поверить! — проворчал преподаватель. — И всё почему! Потому что этот наглец удачно так вписался в случившееся с… с этой, как её…

Сергей наморщил лоб, пытаясь вспомнить фамилию студентки, но так и не смог, а потому просто махнул рукой.

— Подождите, Сергей Модестович, а что случилось? — тут же поинтересовался Лев, заинтригованный услышанным.

— Да ничего особенного, — отмахнулся от него Ануров и поднялся, чтобы налить себе воды. — Там какая-то девица чуть из окна не выбросилась сдуру. Родственник там у нее заболел или еще что. Не помню. Поверить не могу, что все из-за этого так переполошились… Короче, не важно, Лёва. Главное, что теперь из-за этого дурацкого случая ректор поддержал кандидатуру Рахманова.

Подойдя к комоду, Ануров налил себе воды из графина в бокал.

— Но ведь остальные преподаватели обязаны возразить, Сергей Модестович, — напомнил ему Лев, пропустив мимо ушей мерзкое «Лёва». Он никогда не любил, когда его гордое имя склоняли подобным образом. Это ему претило до отвращения. — Они ведь должны…

— Может, и должны, но ты сам знаешь, насколько они бесхребетны, — ответил Сергей. — Так еще и эта стерва Голотова постоянно всем подлизывает, аж отвратительно, фу! Такая мерзкая и назойливая женщина, что меня оторопь берет.

Последние слова он произнес, уже не скрывая омерзения в голосе. Впрочем, Лев знал, что тут его бывший научный руководитель не кривил душой. Если слухи, которые он слышал, имели под собой правдивые основания, то именно Голотова добилась того, чтобы Анурова попросили с его должности.

— То есть, — задумчиво проговорил Лев, глядя на стену за спиной преподавателя, — если Рахманов нигде не ошибется, а его студенты хорошо сдадут сессию, квалификационная комиссия действительно рассмотрит вопрос о его допуске в адвокатскую коллегию. Так?

— Так, — вздохнул Сергей. — К сожалению, похоже, дела обстоят именно так.

Калинский улыбнулся и встал на ноги.

— Прекрасно, спасибо вам, Сергей Модестович, что рассказали мне об этом.

— Ой, да брось, Лёва. — На лице Анурова появилась довольная улыбка. — Я рад, что смог тебе помочь. Ты же один из моих лучших студентов. До сих пор помню, как ты защищал свою дипломную. Ей-богу, лучшей защиты я и не помню. Знал бы ты, как я тобой в тот момент гордился…

— Конечно, Сергей Модестович, — улыбнулся ему в ответ Лев. — Я помню.

А еще Калинский хорошо помнил, как Ануров везде носился с его работой, как курица с золотым яйцом, заявляя, что именно он, великий Сергей Ануров, нашел этот неограненный алмаз и всё в том же духе.

— В любом случае ещё раз спасибо вам, — произнес Лев, протянув Сергею ладонь. — Хорошего вам дня.

— И тебе, Лёва. И тебе тоже.

Выдержав и не поморщившись, Калинский вышел с кафедры и направился в сторону лестницы. Теперь ситуация, как и возможные варианты ее решения, стали ему окончательно ясны. Как он и предполагал в разговоре с Шарфиным, ему даже не придется особенно менять свой план. Лишь немного скорректировать, и всё.

Спускаясь по лестнице, он не сразу обратил внимание на идущую ему навстречу девушку. Она поднималась в его сторону по лестнице, что-то читая с экрана смартфона. Ничего особо выдающегося. Милая, но не более того. Довольно дешевая по нынешним меркам самого Калинского одежда и минимум макияжа. Пожалуй, что сейчас он бы не особо на нее позарился, если бы не…

— Настя?

Этот вопрос вырвался у него сам собой. Почти что против воли, когда он взглянул в лицо девушки, и его накрыло шоком от узнавания.

Лазарева подняла голову. Сначала в ее глазах скользнуло недоумение, а затем загорелся огонек узнавания.

— Лев?

Ее голос прозвучал растерянно, с нотками неожиданности. Понятное дело, она никак не ожидала его тут встретить. Лев это понимал. Но подобное никогда бы не помешало ему получить удовольствие от ее состояния.

Даже более того.

— Господи, — не удержался он от усмешки. — Что с тобой случилось? Выглядишь, как бездомная кошка.

Эти слова моментально сожгли все остатки растерянности в Настиных глазах в пепел. А на место им пришло презрение, смешанное с отвращением.

— Не твое дело, — фыркнула она и направилась мимо него.

Лев никогда не был глупым человеком. А потому ему в голову сразу же пришли возможные варианты ответов на так и не заданные вопросы.

Где-то глубоко-глубоко внутри него все еще оставались чувства к этой девушке. Пусть все и началось с глупого спора. Пусть постепенно оно превратилось в отношения, где Лев использовал Настю как дорогой и престижный аксессуар. А кто бы на его месте поступил иначе? Он, человек, который сделал себя сам. Тот, кто столького добился исключительно собственным тяжелым трудом и мозгами, пока этим богатеньким засранцам все доставалось на блюдечке с голубой каемочкой.

Разумеется, он был счастлив, что может обладать такой девушкой. Каждый из парней завидовал ему точно так же, как они завидовали его дорогой машине.

Но где-то глубоко-глубоко в душе он знал: Анастасия Лазарева нашла место в его сердце. Иначе тот взгляд, который у нее был, когда она говорила ему о Рахманове, и который никогда не появлялся в ее сверкающих от эмоций глазах, когда она была с ним, не ранил бы его так больно.

Это задевало. Терзало его гордость. И потому жутко бесило.

— Что такое? — спросил он, когда Настя решила пройти мимо него. — Неужто это наконец случилось?

Он знал, что этой гордячке слишком любопытно. Она просто не могла не отозваться на подобного рода вызов.

— Что, Лев? Что такого могло случиться, чтобы бы я вновь обратила на тебя свое внимание? — презрительно фыркнула она.

— Что? — Калинский едва не расхохотался. — Посмотри на себя, Настя. Да боже упаси меня теперь даже думать о том, чтобы появиться с тобой на людях, когда ты в таком виде. Что, этот неудачник Рахманов наконец трахнул тебя и забрал от родителей жить в какой-то паршивый клопов…

Это произошло быстрее, чем вспышка молнии. Пощечина была настолько обжигающей и сильной, что эхо от нее еще несколько секунд разносилось вокруг.

— Пасть закрой, — с несвойственной ей и незнакомой Калинскому яростью прошипела она, прижимая к себе ушибленную ладонь. — Ты ничтожество, даже пуговицы от его костюма не стоишь. Как адвокат…

Анастасия окинула его таким взглядом, который, кажется, мог разъесть краску на стене.

— И как мужчина тоже, — закончила она.

После чего развернулась и пошла прочь по лестнице, даже не подумав обернуться в его сторону.

А Калинский еще несколько секунд стоял, все еще пытаясь осмыслить случившееся…

Ну, как я выгляжу?

Я придирчиво осмотрел Руслана перед тем, как вынести вердикт.

— Нормально, если на похороны собрался, — выдал я ему свое мнение. — Ты бы надел что-то повеселее, Рус. А то людей в гроб краше кладут, честное слово.

Ситуация ухудшалась. Вот серьезно. Суд уже завтра, так что я решил подбодрить его. Свозил в магазин, чтобы купить ему костюм. Хороший и опрятный внешний вид в таких делах — штука важная.

Поэтому я отвёл Руслана в неплохой магазин, где не только продавали костюмы хорошей работы, но еще и могли подогнать их сразу после покупки по фигуре. Сделал я это еще и потому, что, когда спросил Руслана о том, есть ли у него костюм, он, что довольно ожидаемо, спросил: «Спортивный?»

В итоге пришел к выводу, что решать проблему нужно кардинальным образом. А пока с Руса снимали мерки для подбора, позвонил Скворцову и… короче, я извинился перед ним за то, как вел себя в последнее время. Хочешь не хочешь, а он мне помогал, хотя, по здравому рассуждению, мог бы этого и вовсе не делать. Так что принести извинения и объяснения я посчитал необходимым.