Хозяйка маленького дома, или Любимая для дракона (СИ) - Рамис Кира - Страница 17

– Месяца на три примерно, если не шиковать, – прикинул Хима.

– До урожая дотянем, уже хорошо. Давайте спать укладываться, но первым делом больного раздеть, влажным полотенцем обтереть тело, одежду постирать и посушить.

– Слушаемся, хозяйка, – сирги в тот же миг исчезли за дверью, а ещё через какое-то время я услышала тихий звон.

Я впервые держала в руках золотую монету. На одной её стороне красовалась извергающая огонь морда дракона, а на другой, как мне пояснил знающий Хима, стоял вес монеты – тридцать семь грамм.

Мои глаза заблестели, я подумала, что один золотой равен ста серебряным, оказалось, что нет. Вот написано – тридцать семь грамм, значит, за эту монету могут дать тридцать семь серебряных. Дешёвое какое-то золото в этом мире. Неужели серебро больше ценится?

«Всё возможно, – размышляла я. – Драконы очень любят золото. Его в этом мире много, а серебра мало». Только такое предположение возникло в голове.

– Не уверена, что имею право тратить чужие деньги, – сомневаясь, положила монету на стол.

– Тая, ты и не будешь тратить, всего лишь за лечение возьмёшь, – предложил Хима, посматривая на золото, что выпало из кармана брюк мужчины, лежащего без сознания.

– Не могу, – качнула головой. – Придёт в себя, поправится, тогда и спрошу, может ли тот оплатить лечение.

Сирги переглянулись, услышав мои слова.

– И потом, выглядит мужчина бедновато, вдруг он подневольный, деньги хозяйские, я их потрачу, а его за это посадят. Или как тут происходит, – промямлила, поняв, что чуть не сказала «или как происходит в этом мире».

– Сердобольная, – умилился Хима, дотрагиваясь до своих ушек, а искра в голове, простонав, произнесла:

«Наивная глупышка! Да он за спасение жизни должен нам сто золотых. Забирай эту, будет нашей первой монетой в хранилище».

Вздохнув, промолчала.

До рассвета оставалось несколько часов, глаза постоянно закрывались. Решив не препятствовать своему организму, улеглась в постель.

– Хозяюшка, хозяюшка, – из сна выдернул знакомый голос.

– Хима, милый, иди спать… по-хорошему… – не открывая глаз, попыталась повернуться на другой бок. – Спать хочу.

– Хозяюшка, уже полдень. Там сосед пришёл на обед домой, решил на нашем огороде немного поработать, так его Роби не пускает, – пожаловался любимый помощник.

Слова сирга разбудили не хуже громко орущего старого будильника.

– Почему не пускает?! – вскочив, так и побежала к двери в ночнушке. Хорошо, когда у тебя есть Хима. Мой помощник в один щелчок надел на меня платье. Вот бы ещё умыл и зубы почистил. В туалет всё же пришлось забежать.

– Да я тебе в пятый раз поясняю, что Алтея заплатила деньги за работу, я должен её доделать. Осталась треть огорода, – открывая дверь из умывальной, услышала старческий голос.

– Не нуждаемся, – односложно ответил грубоватый басок.

– Добрый день, Грир.

Раздражённый мужчина повернулся на мой голос.

– Алтея, добрый день, почему ты молчала, что у тебя есть огородный сирг?

Мои мысли заметались. Что же придумать правдоподобное?

– Грир, не обижайтесь, я просила его спрятаться. Мне очень хотелось наладить добрые отношения с соседями. Вам деньги, а мне чистый огород.

Я глянула на Роби, тот, опустив голову, молчал.

– Деньги некуда девать? – ошарашенно буркнул старик в ответ. – С тебя ещё десять медяков. А добрым соседям мы с женой всегда рады. Если нужна будет помощь, обращайся. Свой сирг, подумать только. Только богачи в нашей деревне могут себе позволить их.

Получив оставшуюся сумму, Грир ушёл.

– Стыдно-то как, – накрутив на палец волосы, вспомнила, в каком виде выскочила на улицу. Ворча под нос, быстро побежала приводить себя в порядок.

Позавтракав, а скорее, пообедав, заглянула в комнату к больному.

– Утром с помощью магии споил ему лекарства, в себя не приходил, но дыхание улучшилось, – отчитался Хима.

– Надеюсь, что вскоре поправится, – порадовалась улучшению состояния незнакомца. – Хима, у меня будет просьба.

– Какая? – зайчик тут же вытянулся в ожидании.

– У нас остался суп и булочки. Пожалуйста, отнеси детям поесть, но так, чтобы никто не заметил, включая их самих. Поедят, забери тарелки и не оставляй крошек. Не хочу, чтобы вечером Лукинда с воплями заявилась. Надеюсь, что мальчики будут молчать.

– Сейчас всё исполню, Тая, – сирг поклонился.

– И осмотрись в доме. Пусть и неприлично, но мне нужно знать, что они спят в кроватях, завтракают… – я не знала, что ещё добавить.

– Хозяюшка, любимая, расстараюсь, никто меня не заметит, всё посмотрю.

– Энтузиаст, – пробормотала в ответ, наблюдая за сбором еды.

После ловкого исчезновения Химы решила поговорить с Роби, не успела выйти на огород, как меня чуть не снесли с ног.

– Хозяюшка, дорогая, любимая, ты пришла на меня посмотреть? Соскучилась? – пока Роби мне это говорил, я болталась в воздухе в крепких объятьях.

Ну вот как на него ругаться?

– Конечно, соскучилась. Пока ела, о тебе думала. Чем занят, почему поесть не пришёл?

– А зачем мне вашу еду есть? Мне и сочной травы за огородом хватит, да и Хима утром выдал на завтрак три морковки, две свёклы, одну капусту, – принялся перечислять сирг. – До вечера протяну, вот вас пообнимал, магией зарядился.

«Не прокормим», – промелькнуло в голове. – Отпусти, Роби.

Заяц-переросток охнул и тут же разжал руки.

– Хозяюшка, любимая, – счастливые глаза смотрели, не моргая.

– И я тебя люблю, – погладила ушастого по руке. – А почему ты не копаешь нору?

– Зачем? Я на кухне буду спать на полу, там теплее, дождь не льёт, – последовал ответ.

– А как же «спать в земле, чтобы магии набраться»?

– Мне и магии хозяйки хватает, а земельной магии и во время работы наберусь. Или хозяюшка Таюшка не желает меня видеть в доме?

– Что ты, – махнула рукой. – Всегда рада тебе, просто я впервые столкнулась с диким сиргом.

В ответ на эти слова он заулыбался, несмело дотрагиваясь до моей руки.       

Оба сирга мне достались ранимые словно дети, постоянно ласка нужна, тепло и поддержка.

– Господин лекарь, прошло уже несколько дней, жар спал, раны затягиваются. Почему он не приходит в себя? – спросила доктора, стоя возле кровати больного. – Мы лечим именно так, как вы сказали.

– Очень странно, – задумчиво ответил мужчина. – Лечение идёт успешно, но вот магия не желает успокаиваться, словно в тех каналах, по которым она течёт, произошли маленькие разрывы.

– И что это значит?

Лекарь перевёл взгляд на меня.

– Ничего хорошего для больного. Лечение необходимо магическое, да только требовать его от вас нет смысла. Ему поможет концентрат драконьей магии с добавлением очень редких трав. Если не лечить, мужчина протянет максимум неделю или две.

– Насколько он дорогой? – спросила, вспомнив о золотой монете.

– Примерно двадцать серебряных. Будет хорошо, если одного флакончика хватит. Но какой смысл рассуждать, – он обвёл взглядом комнату.

– Если я найду деньги, то где купить этот концентрат? – продолжила расспрашивать.

Лекарь сузил глаза.

– У меня его нет, не вижу смысла держать про запас те лекарства, которые никогда не понадобятся. В деревне мало магов, у которых проблемы с магией и которые имеют двадцать серебряных.

– Ближе к делу, пожалуйста, – поторопила говорившего.

– Сходите к Тирону Тайлеру, он каждый день имеет дело с заезжими купцами, те часто приезжают за урожаем, попробуйте узнать, когда в ближайшее время прибудут аптекари за травами.

Отдав за приём на дому десять медяков, позвала Химу.

Вариантов не оставалось, придётся тратить золотой на здоровье незнакомца. Сердце грела лишь одна мысль: деньги на лечение будут не из моего кармана.

Переодеться пришлось в одно из платьев бабушки. Заботливый Хима сохранил много вещей. Выглядела я несовременно, по меркам этого мира. По меркам моего мира – меня достали из нафталина, из забытого тысячелетнего сундука.