И тут я увидела чудовище (СИ) - Началова Екатерина - Страница 9

Манеры у белого Дракона были точеные: посадив меня, руки он убрал немедленно. Ни на мгновение не задержал подольше, я машинально отметила эту деталь. Конечно, я была бы возмущена, если бы он задержал руки, но... На лице моей гордости тотчас вскочила крохотная язвочка.

«Я ему не нравлюсь?!»

Снова игнорирование чужой воды, снова щелчок пальцами, и снова мне протянут прозрачный бокал с водой. И опять так, чтобы пальцы не коснулись пальцев.

— Выпейте.

Без возражений приняла и выпила, вопросительно поглядывая на строго-спокойное лицо мужчины. Он свободно устроился во втором кресле.

— Когда речь идет о деле государственной важности, правящий король имеет право не следовать положению о праве собственности, как и положению о достоинстве, защите и о неприкосновенности, леди Кларисса, — Ингренс без запинки процитировал закон. — Поэтому мне — можно: можно присылать лекарей к кому угодно и входить в любые дома без приглашения.

«Не следовать... ни одному положению?»

Отец был прав — король манипулирует законом, развязывая себе руки делать все, что угодно.

Все, что угодно...

Я посмотрела на жилистое запястье выглядывающее из-под белого манжета рубашки.

«Все, что угодно? Когда угодно? С кем угодно?»

Жилы на мужской руке проявились — Ингренс неторопливо удлинил когти ровно на ту же длину, на которой были мои. Я подняла глаза, встречаясь со светло-серыми глазами, в которых на мгновение мелькнуло что-то темное. Мелькнуло — и исчезло без следа.

— А... все, чем занимается король — дела государственной важности? — уточнила, вглядываясь в снова безмятежно-прозрачные глаза.

— Приятно иметь дело с разумной леди. Рад, что вы пришли в себя.

Сдержанный комплимент прозвучал не комплиментом — подтверждением.

Отгоняя от себя почему-то неприличные мысли, я прямее села в кресле, стараясь сконцентрироваться и хотя бы открыто не рассматривать мужчину напротив. Мама и папа часто сидели так — друг напротив друга. Теперь по какому-то невероятному стечению обстоятельств на месте отца белоснежно возвышался... король. Глаза не верили сами себе.

«Белое чудовище... Но такое красивое...»

По-хозяйски расположив руки на подлокотниках, белый Дракон вытянул длинные ноги в белых штанах, быстро и равнодушно осмотрелся, опять обратил серый взгляд на меня. Мазнул взглядом по воротнику, платью, вернулся к лицу.

— Прекрасный дом, леди, — дежурно произнесли губы, даже не пытаясь вложить в слово «прекрасный» хоть сколько-нибудь чувств.

Нарушая все правила, высокий гость не отклонялся от этикета.

Где-то на этом моменте я поняла, что вставать на колено и признаваться в любви он не планирует. Преодолевая разочарование от столкновения с реальностью, прямо посмотрела на мужчину.

Он спокойно ждал. Смотрел так задумчиво, будто не он, а я инициировала встречу.

Выгадывая себе немного времени, я выпила воды. Меньше всего на свете мне хотелось держать непроницаемое лицо — я знала, что все равно не удержу. Не сейчас. Не при нем. Рвать на себе волосы из-за слабости было поздно и не к месту.

Собираясь с духом, я пригладила платье на коленях. Я знала, что как хозяйка первой должна начать беседу.

— Благодарю... Простите за минутную слабость. Я иногда забываю поесть... — соврала, не соврав, и быстро перешла к делу. — Вы можете говорить открыто, Ваше Величество. Я не хотела бы, чтобы беседа носила формальный характер. Прошу вас объясниться.

Ингренс кивнул, принимая условия.

— Вы — дочь своего отца, — он чуть улыбнулся. — Благодарю, что согласились на встречу и приняли меня в своем доме. Хочу заверить, мое появление здесь останется тайной для всех, кроме нас с вами. Я использовал зелье призрачной тени.

Насторожилась. Про зелье призрачной тени я слышала. Сложный магический напиток, сходный по цене со стоймостью особняка, скрывал своего владельца на несколько часов от всех, кроме тех, с кем он заговорит. Король потратился ради встречи со мной... Почему?

— Вам не за что благодарить меня: я не соглашалась на встречу, — отметила я, старательно контролируя губы, которые норовили расплыться в улыбке. Я пыталась говорить строгим тоном.

— Прошу прощения за свою невнимательность, леди. Я не заметил отказа, — Ингренс вежливо улыбнулся.

Легко преодолевая сопротивление моего самоконтроля, губы начали расползаться в ответной улыбке.

«Предатели!» — я ругнулась на губы.

— ...и мне это понравилось, — мягко добавил он, следя за мной.

Пытаясь взять под контроль мимику, я опять приложилась к бокалу. Глоток. Глоток. Глоток.

«Соберись, куриная голова!»

Может в обычном состоянии, я могла бы заявить, что-то колкое, что-то остроумное, но с ним... Надеюсь, он тоже устал от умных и коварных как Хрисанфр, потому что я сейчас всего лишь безмозглая курица, беседующая с драконом. Есть кое-какие сходства, но различия — колоссальны. Он — может испепелить. Я — могу лишь клюнуть.

Бездна, как только поставила бокал, в горле опять пересохло... Так много пить становилось неприличным. Я снова глотнула воды, оставляя на дне бокала маленькую лужицу для приличия.

— Счастлива, что сумела порадовать своего короля... — вымолвила единственное, что пришло на ум.

— Неужели? Я думал, вы не хотите, чтобы беседа носила формальный характер, — чуть царапнул Ингренс, и тут же сбросил улыбку, заговорив серьезно. — Я здесь, потому что мне нужна ваша помощь, леди Кларисса.

Не очень представляя, чем именно я могу помочь королю, я приподняла брови, ожидая пояснений.

Как-то угадывая мое состояние, Ингренс двинул пальцами, наполняя мой бокал и материализуя второй для себя. «Сколько же у него Силы?» — поразилась я, молча кивнув. Магический резерв нашего рода конечен, магией занимаются все же маги, драконы — довольствуются каплями чистой Силы. В моей семье было не принято тратить их, чтобы суметь проявить в нужный момент все, на что способен.

Неспешно покручивая в длинных пальцах бокал, так что вода послушно закрутилась в водоворот, Ингренс заговорил:

— Как вы знаете, по закону у короля нет абсолютной власти. Увы, — он с сожалеющей улыбкой смотрел в бокал, будто пытаясь увидеть в воде нечто большее. — Выиграв битву за трон, победитель получает бразды управления страной, власть, но не слепую верность собственных вассалов. Да, они обязаны прибывать по требованию, защищать и подчиняться, однако могут и саботировать свои обязанности. Так портной может сшить хорошо, а может криво, косо, некомфортно, чтобы руки и ноги сдавило, было трудно двинуться. Полагаю, вы осведомлены.

Он бросил на меня похолодевший взгляд. Я молча опустила ресницы, прекрасно зная, что речь не о платьях. Отец официально не отказывался исполнить просьбы Ингренса, но, например, когда он отправлял в столицу лес — лес был гнилым.

— Особенные проблемы доставляют сильные, уверенные в своем могуществе, влиятельные. Вокруг них естественным образом вращаются более мелкие объекты... простите, вассалы. Слабые принимают точку зрения сильных — так образуются коалиции.

Король говорил ученическим тоном о том, что я и так знала. Нетерпеливо ожидая, когда он перейдет к сути, я тайком любовалась мужскими пальцами, обнимающими стройную стеклянную ножку.

— Вы покраснели, — не меняя голоса отметил Ингренс. — Хорошо себя чувствуете, леди? Внимательно слушаете? Не планируете упасть в обморок?

— Не планирую, мой король. Благодарю за заботу, — уязвленно ответила. — Вы говорили о механизме образования коалиций.

Щеки мне не подчинялись, предавая так же, как и губы.

— Ни один король не может вести политику, которая нравится всем. И нет такого существа, который нравится всем. Даже прекрасные розы кто-то с обожанием целует, а кто-то — топчет с ненавистью. Вам же нравятся розы, леди Кларисса?

Он спросил последнее без всякой паузы.

— Нравятся... — машинально ответила, потеряв бдительность.

— Это нас объединяет, — Ингренс проявил в руке и, наклонившись, галантно протянул мне белую розу. — Берегитесь шипов.