Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти (СИ) - Кита Никита - Страница 23

— Вайтрамон, Джакахит, чего ждёте? Остались только вы. — молвила Агантона.

Мужчина развеял ворох смутных мыслей в голове и вернул себе боевой настрой. Он спустился на песок, испытывая скуку. После прошлого сражения, текущий волк никак не мог его удивить. Судя по тому, что увидел старый воин в предыдущих раундах, Джакахит до смешного слаб. Не строили иллюзий и собравшиеся зрители.

— Давайте быстрее, хочеться уже настоящий бой посмотреть! — недовольно выкрикнул кто-то.

Брат борец, по уши в надёжной броне, сбежал по спуску и как-то неуверенно поглядел на кудрявого самца перед собой. Он ведь видел, как Амон бился с Синзингаем. И он отлично ощущал насколько велика разница в их навыках. По сравнению с этим здоровяком, Джакахит чувствовал себя полухомяком, а не полуволком.

— Сдавайся, пёсик. Убивать не стану, но могу что-нибудь серьёзно повредить. — не без угрозы сказал Вейгер.

На морде молодого парня зверолюда отразилось возмущение смешанное со страхом. В итоге, первая эмоция пересилила и ретивый зверёныш поднял дрожащие кулаки.

— Настоящие воины не сдаются! — попытался он изобразить самоуверенность.

— Да что с вами дураками случилось? Иногда признать поражение лучше самоубийства. — спокойно ответил перерожденец.

— Прав был Зарганон! — тут же заголосил борец — В тебе больше людской крови, чем волчьей! Истинное дитя леса никогда бы так не сказало!

— Ну да, ну да… — заговорил Вейгер и зашагал вперёд — Ты это своим соплеменникам скажи, которые уже сдались и пошли оленей жрать, да сук драть, живые, здоровые.

Молодой кобель попятился, глядя ошалевшим взглядом, как неотвратимое поражение медленно, но верно приближается к нему.

— Лучшие суки достаются только вождю! — продолжал истерично доказывать свою правоту Джакахит — Смысл жизни каждого волка добиться признания сильнейших самок в лесу! Дети от слабого рода вырастут ничтожествами! Они не защитят свою нору, они не защитят свою стаю, они… Они просто сдохнут!

— Если ты не сдашься, то сам сейчас сдохнешь. — уверенно заявил Вейгер — Я ведь могу и передумать оставлять тебя в живых.

Эти слова напугали бронированного братца ещё больше. Но отвечать на них бегством он не мог. Поэтому ответил готовностью вступать в борьбу.

Старый мужчина в теле внука расслабленно шагал к нему без остановки, опустив руки и не моргая. Он собирался совершить безумную провокацию. Борец, в свою очередь, жаждал окунуться в родную стихию и поваляться с ним в грязи, проводя захваты и броски. Легендарный воин мог бы победить его и в борьбе, но зачем так затягивать и тратить силы перед решающим поединком?

Шаг за шагом, дистанция сокращалась. Вот их зоны досягаемости пересеклись с телами противника, но Джакахит не ринулся в нападение. Он замер и выжидал, предвидя какой-то подвох. Тогда здоровяк, как ни в чём не бывало, сделал ещё два подшага и оказался у оппонента прямо перед мордой. Даже не в стойке, а полностью расслабленный и беззащитный. У молодого самца от такой наглости сломалось всякое стандартное понимание вещей и он, наконец, атаковал. Просто потому что, если ждать дальше, то Амон укусит его за нос или чего хуже.

Лапы под слоем толстых шкур метнулись вперёд, намереваясь накрыть мускулистые плечи сверху. И тут Вейгер применил свой новооткрытый лимит скорости, позволяющий наносить двадцать безупречных ударов в секунду. Оттолкнувшись одними ступнями, перерожденец подлетел вверх, назад, и слегка в сторону. Правая рука его мгновенно материализовалась в пустом пространстве перед торсом. Начальные суставы указательного и среднего пальцев вошли в открытый подбородок лесного борца за чистоту расы.

Нижняя челюсть дикаря затрещала. Сознание улетучилось из головы в страну снов, а тело плашмя развалилось на поверхности арены.

Вместо ликующих возгласов, наблюдающие занзидарцы все вместе громко засмеялись.

— Ха-ха-ха! Видать мамка Джакахита не очень-то сильным самцам давала!

— Да-да-да! И не очень умным! Ха-ха-ха-ха! — кричали и хохотали со всех сторон.

Не дожидаясь слов шаманки, Чабакичака спрыгнул в отцовскую нору в своей излюбленной манере — сразу на песок, не щадя ступни и колени.

— Эй, эй, сначала нужно убрать слабака! — возмутилась старуха.

Гигант молча остановился рядом с отрубившимся сородичем и заглянул в глаза неподвижного Амона, сверху вниз. От его колоссальной туши источались аура неоспоримой доминации и жажда уничтожения всякой непокорности. На фоне разлетались крикливые указания карги, принуждающие подручных спуститься и забрать безсознательное тело. Волколюды не спешили исполнять приказы, страшась приближаться к двум монстрам на арене, способным стереть в порошок любого, кто случайно попадёт под руку. В итоге, Джакахит сам пришёл в себя. Разлепив веки, он ухватился лапой за сломанную челюсть и испуганно завертел головой, глядя на титанов стоящих над ним. Молодой самец поспешил убраться на своих двоих, пока его не раздавили, как мышь в тёмной комнате.

— Настоящий воин на этом турнире только один и его зовут Синзингай. — тихо заговорил Вейгер — Ему на роду написано стать вождём Занзидара и в следующем году он им станет. А ты просто тупое животное, способное только жрать, срать и трахаться. Я постараюсь сделать так, чтобы ты не помешал Синзингаю на следующем состязании. Например, положу тебя рядом с Шауншаном, которого ты убил. Вместе отправитесь червей кормить, дерьмо ты ойрово.

Рубиновогривый здоровяк харкнул слюной под ноги Чабакичаке. Тот отреагировал железным самообладанием. Волосатая безразличная морда, осталась такой же безмерно спокойной и невозмутимой. Но спустя секунд пять, он таки заговорил:

— Не важно, что ты скажешь, человечишка. Важно, кто победит.

Амон не сдержал кривящейся в презрении гримасы.

— Тут ты абсолютно прав… Пёс…

Слова шаманки и кого-либо ещё, больше не имели значения. Битва двух чудовищ состоится потому что ей суждено быть. Потому что сильнейшие по своей природе обязаны сражаться, чтобы выяснить кто лучше.

Удар лапы способный крошить камни выстрелил вперёд, метя по лицу бесклыкого полукровки. Или, учитывая что его мать наполовину человек, тричетвертикровки. Сверхскоростной здоровяк прошёл под бьющей конечностью, используя то, что он меньше ростом и всадил свою правую со сжатой кистью в бугристый, мускулистый живот. Прямое попадание в солнечное сплетение, со всей доступной силы не возымело никакого эффекта.

— Из чего ты сделан⁈ — со злобой вопросил мужчина.

Вместо ответа противник попытался обхватить его огромными лапами, но кудрявый волк мгновенно переместился на три метра назад.

«Словно в глыбу обтянутую кожей ударил.» — подумал перерожденец. — «Бить сжатыми кулаками не имеет смысла. Все уязвимые точки в людском теле мне известны. У зверолюда из них отсутствуют разве что уши. А ещё у меня в арсенале есть волчьи когти. Считай по заточке на каждом пальце. И как прошлые его оппоненты я не ошибусь. Придётся только попотеть…»

Кудрявый самец пронёсся рубиновой молнией, через тушу гиганта, уворачиваясь от всех его замахов и оставляя на плече, животе и бедре свежие порезы. Чабакичаку новые раны ничуть не смутили. Соперники всю его жизнь только и могли, что царапаться. Он медленно развернулся, снова нашёл глазами мелкого по сравнению с ним Амона, и полетел в таранную атаку.

«Лет до тридцати я ещё ошибался.» — размышлял легендарный воин — «Но после… Ошибались лишь те, кто избирал меня своим врагом.»

Дождавшись лесного монстра на месте, Амон парировал его прямой правой, своим боковым правой, нанеся удар кулаком по предплечью. Иначе перенаправить этот выпад, было просто невозможно. Прежде, чем Чабакичака разродился вторым выстрелом кулака, перерожденец вставил ему в пупок средний палец, разрывая когтём мягкие ткани, незащищённые толстым слоем мышц. Второй лапой он срезал набедренную повязку, заставив противника остаться стоять с голым достоинством.

Увидев прибор гиганта, Вейгер подумал:

«Бедные сучки, и как они принимали в себя такую штуковину?…»