Это снова ты - Хилл Алекс - Страница 12

Телефон вновь отправляется в карман, а Зимин смотрит на меня как-то пугающе воодушевленно.

– Хочешь сделать то, за что твои родители поотрывали бы головы нам обоим?

Узкая асфальтированная дорога ведет нас мимо дачных домов, большинство из которых кажутся нежилыми, а с другой стороны мелькают темные заросли высоких деревьев. Вскоре мы выезжаем на небольшой торговый пятачок, окруженный потрепанными временем магазинчиками, и останавливаемся на парковке, где уже стоят несколько автомобилей и мотоциклов. Хромированные детали блестят в желтом свете фонарей, музыка играет из красной машины, рядом толпятся ребята. Почти все парни в мотозащите или кожаных куртках, а вот девушки больше раздеты, чем одеты.

– Что это за тусовка? – спрашиваю Диму, стянув с головы шлем.

Зимин помогает мне слезть с байка и усмехается:

– Суицидники.

Испуганно втягиваю носом воздух, влажный и тяжелый из-за близости зеленой посадки.

– Это же шутка, Ксю. Ты чего?

– Зима! – слышится громкий оклик, и Дима тут же берет меня за руку, переплетая пальцы.

Жест уже как будто привычный, успокаивающий, но не слишком ли часто Зимин меня касается? Почему меня это так сильно волнует? Глупо же. Дима наверняка не подразумевает ничего особенного. Подходим к компании. Зимин здоровается и перебрасывается шутками с присутствующими, а после их внимание прилипает ко мне.

– А это у нас кто? – интересуется крупный рыжебородый парень. За его спиной черный байк, на нем сидит воинственного вида девушка, руки которой покоятся на плечах крепыша.

– Это Ксюша, невеста моя, – весело отвечает Дима, и я медленно перевожу на него взгляд со жгучим желанием прибить на месте. – Будущая, – дополняет он, но лучше не становится.

– Кажется, она не в восторге, – хихикает девушка рыжебородого.

– Просто еще не понимает своего счастья, – не тушуется Зимин, и я с силой бью его по бедру нашими сплетенными руками. – Ай! Больно же!

– Бьет – значит любит! – выносит вердикт рыжебородый и тут же получает подзатыльник от той, что, похоже, тоже решила показать свою любовь.

Ребята смеются, завязывается беседа о какой-то ерунде: машины, мотоциклы, запчасти. Парочка девчонок хихикает и перешептывается, стреляя в Зимина заинтересованными взглядами, он замечает это и принимается безбожно флиртовать. Как всегда, нарасхват! Слушаю болтовню вполуха, отказываюсь от предложенного пива и рассеянно осматриваюсь. Ну и где тут что-то крышесносное? Таких понтовщиков, гоняющих по городу на тачках и байках, и в Краснодаре немало. Денис, после того как отец на двадцатилетие подарил ему BMW, тоже влился в подобную компашку. Мы несколько раз выезжали с ними, чтобы побесить народ. Не могу сказать, что мне сильно понравилось, но, по крайней мере, было не скучно.

Рычащий звук вдруг разрезает воздух, и я оглядываюсь. Из-за поворота несутся в нашу сторону два белых спортивных мотоцикла. Несколько ребят отходят от дороги, кто-то принимается свистеть. Байки проезжают мимо и с визгом тормозят у покосившейся автобусной остановки.

– Снова ничья! – кричит рыжебородый.

– А по-моему, Фи́ма победил, – говорит его девушка.

– Хочешь поздравить?

– Как будто ему это нужно.

Зимин смотрит на прибывших, и я чувствую, как меняется его настроение. Один из парней выезжает к нам навстречу, затем останавливается и стягивает шлем. Волосы подстрижены почти под ноль. Тонкие губы напряжены, кожа лица рябая, а на подбородке красуется светлый толстый шрам.

– Привет, – глухо произносит незнакомец. Могу ошибаться, но выглядит он виновато, а еще очень молодо.

– Ты в защите?! – пораженно выдыхает Зимин.

– Как видишь.

– И ты вернулся?

– Приехал мать навестить.

Парень косится на меня, будто намекая, что я здесь лишняя, но Зимин с этим не согласен.

– Прокатишь ее? – вдруг просит он. Глаза незнакомца испуганно округляются, но Диму, похоже, это не смущает. – Ей адреналина в жизни не хватает, а у тебя как раз избыток. Поделись. Не волнуйся, она смелая. Ничего не боится.

Легонько дергаю Диму за руку, заставляя обратить на себя внимание.

– Что такое, Ксю? Все-таки трусишь? – Вернувшиеся снисходительные нотки в его голосе зажигают меня, точно охотничью спичку. Пламя опаляет и поднимается жаром за ушами.

– Конечно нет! – решительно заявляю я.

Дима довольно улыбается и отворачивается к восседающему на байке парню.

– Ты же знаешь… – начинает было он.

– И что? – дерзко обрывает Дима.

Они несколько секунд борются взглядами. И если это немой диалог, то мне не дано понять его суть.

– Ладно. Дай ей шлем и куртку, – неожиданно соглашается незнакомец и впивается в меня напряженным взглядом. – Как зовут?

– Ксюша, – голос отчего-то становится тихим и хриплым.

– Слава, – представляется он.

Растерянно наблюдаю за Зиминым, который отходит к своему мотоциклу, а после возвращается и наряжает меня в «доспехи». Руки немного подрагивают, пульс учащается, но я прогоняю волнение. Это не может быть настолько страшно. Зимин катал меня сегодня весь вечер, я уже привыкла.

– Только знаешь, – обращается Дима к Славе, – никаких «села – дала». У нее парень есть.

– И где он?

– Не здесь, – отмахивается Зимин, поглядывая на меня. – Готова? Хочу послушать, как ты вопишь.

– Не дождешься!

– Да? Посмотрим, – смеется Зимин, и Слава тоже приглушенно хмыкает, отчего мой желудок коротко сжимается. – Давай садись, моя маленькая смелая Морева. Это же приключение. Все как ты и хотела.

Дима подталкивает меня к мотоциклу, Слава надевает шлем. Забираюсь на железного коня, будто под гипнозом. Что вообще происходит? Зимин на слабо меня взял?

– Держаться крепко. Кричать можно, дергаться и паниковать нельзя, – наказывает Слава, обернувшись. – Все ясно?

– Ясно, – отвечаю собранно и поворачиваюсь к Диме. – И кричать я не буду.

Он бьет по моему визору, закрывая его, и говорит, опуская руку на плечо водителю:

– Я доверяю тебе самое ценное, что у меня есть, Слав.

– Да я понял, – отзывается тот, и мы срываемся с места.

С первых же секунд жалею, что решилась. В груди немеет, дыхание спирает. Стискиваю руки вокруг Славы так сильно, как могу, и напрягаю бедра. Скорость запредельная, а контроля ноль. Он весь в руках парня, что неустанно выжимает газ, заставляя байк и дальше разгоняться. Новый рывок вышибает дух из тела, а когда я понимаю, что мотоцикл оказывается в вертикальном положении, не могу сдержать тонкий писк, что быстро перерастает в отчаянный крик безумного страха.

– Стой! Стой! Хватит! Остановись! – верещу я, но за рычанием двигателя и завыванием ветра Слава едва ли сможет разобрать мои слова.

Удар сотрясает так, что вибрируют кости, оба колеса вновь оказываются на дороге. Мчимся дальше, не могу разобрать ничего вокруг из-за мутного стекла шлема. Хотя нет, это слезы. Пульс критически зашкаливает, и в какой-то миг я перестаю ощущать себя. Не остается ничего, кроме движения, похожего на полет. Ни единой мысли о чем-то, что было важно. Еще чуть-чуть – и мы, кажется, правда можем взлететь. Тело снова отклоняется, распахиваю глаза и, проморгавшись, вижу бескрайнее темное небо, несущееся над нами. Из нутра поднимается буря и вырывается новым криком. На этот раз криком дикого восторга. Свобода! Да, именно так. Сейчас я чувствую себя совершенно свободной, потому что не смогла бы даже имени своего назвать. Нет меня. Нет ничего. И одновременно я ветер, я звезды. Я – все! Потрясающе!

Через несколько минут мы ощутимо замедляемся, а потом и вовсе останавливаемся. Каждая мышца в теле горит и дрожит, кровь шумит в ушах, но еще через пару мгновений становится непостижимо тихо. Мы стоим на обочине трассы, вокруг никого, лишь темные поля и дорожные ограждения со светоотражающими фрагментами.

– Живая?

Тихо всхлипываю, отлепляясь от спины Славы, и онемевшими пальцами стягиваю с головы шлем, чтобы вытереть зареванное лицо.