Бывший. Наш последний шанс - Вьёри Аня - Страница 2

Смотрю на нее вопросительно.

Я вообще не понял, что она сейчас говорит!

– Алан, – ее глаза сверкают, но не так, как в прошлом.

Сейчас это огонь отчаявшейся, готовой на все женщины.

– Ты волен думать и говорить все, что угодно, – она стискивает пальцы до побелевших костяшек.

Я вдруг обращаю внимание на то, как потускнели ее волосы, как обрезались ее скулы…

– Алеся, ты больна? – внутри что-то екает.

И я понимаю, что если она сейчас ответит “да”, то получит от меня все, что просит, и даже больше. Потому что…

– Нет! – четко и уверенно произносит она. – Не я.

– Не ты? – склоняю голову, вслушиваясь.

Я не понимаю, чего она от меня хочет.

– Болен мой сын! – она отводит взгляд, вздергивает подбородок, а меня словно окатывает ушатом холодной воды.

Сын.

Она родила.

Мальчика.

– У Дени редкое заболевание печени, – быстро-быстро проговаривает она явно подготовленный текст. – Нужна пересадка. Я не подхожу как донор, – в этом месте ее голос вздрагивает. – Нас поставили в очередь, но, Алан, он может не дождаться, – она переводит взгляд на меня. – Я тебя умоляю, сдай анализы. Ты должен подойти.

– Откуда такая уверенность? – кривлюсь, пытаясь унять дрожь под ребрами.

– Один из родителей обязательно подходит, – шепчет она. – Я не подхожу. Значит, должен подойти ты.

– Прекрати! – вскакиваю. – Остановись. Этот ребенок не имеет ко мне никакого отношения.

– Думай, что хочешь, – она тоже резко встает.

Ее стул опрокидывается, но она не обращает на это никакого внимания.

– Думай, что хочешь, но я умоляю тебя, попробуйся!

– Алеся, что тебе нужно? – я и не заметил, когда начал орать. – Тебе нужны деньги!

– Нет! – аж пополам сгибается. – Нет! Мне нужен ты! Нам нужен ты! Ты должен подойти!

– Алеся, прекрати нести чушь! – скидываю со стола какие-то бумаги. – Если хочешь, я оплачу лечение твоего сына, только не…

– Мне не нужны деньги! – она кричит.

Ничего не стесняясь, кричит.

– Алан, хочешь, я заплачу тебе? – шагает ко мне, протягивает руки, в ее глазах появляется фанатичный блеск. – Алан, скажи сколько! Я продам квартиру, возьму кредит! Все, что хочешь, Алан, – и тут Алеся падает передо мной на колени. – Только умоляю, сдай анализы на донорство.

– Встань немедленно! – ору на нее. – Ты сошла с ума.

– Алан, – на ее глазах выступают слезы, она бледнеет еще сильнее, ее начинает трясти.

И в этот момент я понимаю, что на тот деловой тон, которым она начала свой разговор, она потратила последние силы.

Что, похоже, она давно не спит и живет в аду. И что она действительно готова сейчас отдать все, лишь бы… Лишь бы что?

– Алан, – она по-прежнему стоит передо мной на коленях, только теперь не орет, а шепчет. – Если ты хочешь считать, что ты ему никто, то пусть так и будет. Ты ему никто. Бывает же, что совершенно чужие люди становятся донорами. Но мы не дождемся общей очереди, Алан. Мой мальчик. Он умрет… Я прошу тебя. Я умоляю.

– Алеся, – это тоже не крик.

Это разве что стон. Закрываю глаза и сам не понимаю как, но опускаюсь на корточки рядом с ней. Больше всего на свете хочется сейчас обнять ее, прижать к себе. А потом придушить. За всю ту боль, что она доставила мне.

– Пожалуйста, – шепчет сбивчиво. – Я не прошу у тебя денег, я не прошу у тебя признавать отцовство, ты хочешь считать, что он тебе посторонний – пожалуйста. Только сдай анализы! Я умоляю тебя! Умоляю…

– Замолчи! – жмурюсь. – Встань!

Не двигается.

И, как мне кажется, не двигается просто потому, что у нее уже нет сил.

– Встань! – подаю ей руку, помогаю подняться, подвожу к мягкому креслу у окна.

Возвращаюсь к своему столу, нажимаю кнопку селектора.

– Елена, два крепких… – черт, кофе у нее сегодня омерзительный. – Чая, пожалуйста!

Сажусь в кресло напротив Алеси, но смотреть на нее не могу. Сцепил пальцы в замок, рассматриваю свои руки.

Тихо открывается дверь, входит испуганная секретарша, которая, конечно же, слышала наши крики…

Нарочито медленно ставит перед нами две чашки чая, сахарницу, блюдце с лимоном…

Еле дожидаюсь, пока она уберется из кабинета. Уволю ее к чертям собачьим! Даже кофе не может купить!

Бросаю два кубика в одну из чашек, пододвигаю ее Алесе, внимательно смотрю, как она отпивает крошечный глоток.

Она не ест. Кожа почти прозрачная. Она не ест…

Стискиваю зубы, набираюсь сил и требую:

– Рассказывай.

.

Чуть больше, чем за два года до этого разговора

Алеся

– Пожалуйста, не забывайте о традициях!

Я стою в совершенно роскошном приемном большого начальника, а его кадровичка меня высокомерно инструктирует.

– Вы идете на собеседование к человеку восточной культуры, – полноватая ухоженная дама кривит губы. – Поверьте, он уважает вас как сотрудника и как личность. Но для него женщина никогда не будет равна мужчине! Пожалуйста, не протягивайте руку. Вместо приветствия вполне подойдет кивок головы. Помните о положении своих конечностей, – она настойчиво выделяет последнее. – Никаких ногу на ногу и прочее.

Кажется, даме уже надоело произносить этот текст. Я явно не первая, кого она подобным образом поучает.

Вздыхаю, оглядываюсь.

Кабинет очень просторный. Везде позолота, темное дерево…

Иллюзия роскоши.

А может, и не иллюзия!

По крайней мере, стол в приемном совершенно чумовой!

Громадное полотно, размером, кажется, больше моей кровати. В центре стоит суперсовременный изогнутый монитор, с краю мини АТС и несколько стационарных телефонных аппаратов.

Ох.

С этим будет сложно.

Переводить звонки я не люблю.

На предыдущем месте работы мне пришлось делать это всего два раза. Но в резюме я, конечно же, указала это как свой навык.

Ладно. Прорвемся.

– Алеся Дмитриевна, проходите, – слышу приглашение кадровички и почти бегу к кабинету начальника.

Останавливаюсь, перевожу дыхание, пару секунд рассматриваю шикарную резную дверь.

Все!

В бой!

– Здравствуйте, Алан Гаризович! – выпаливаю звонко.

Мужчина, сидящий за еще большим столом, чем в приемном, поднимает на меня удивленный взгляд.

Что?

Что я сделала не так?

– Меня зовут Шевчук Алеся, я претендую на должность вашего персонального ассистента!

– Присаживайтесь, – указывает рукой на стул напротив себя. – Итак, Олеся, – он очень четко произносит “о”.

– Нет, – мотаю головой, – А!

– Что? – он хмурится, не понимает.

– Алеся! Как вы Алан, так я – Алеся.

– Надо же, – хмыкает, – даже не знал, что существует такая вариация имени.

– Ничего, – улыбаюсь, как можно дружелюбнее. – Мне ваши имена тоже в новинку!

– Это заметно! – улыбается одними уголками губ. – Ладно, вы попутали мое имя, я – ваше. Будем считать один – один и не придираться к этому.

Я?

Попутала имя?

Сердце уходит в пятки, а кровь пульсирует в ушах!

Как я могла?

– Расскажите о своем предыдущем месте работы, – просит он формально.

– О! Волшебная компания была! – отзываюсь радостно.

И что самое забавное – ни капли не кривлю душой!

– Ребята занимались ай-ти проектами. Часто оформляли документацию для тендеров. Я знаю госзакупки! – киваю с серьезным видом. – Это указано в резюме.

– Похвально.

Мне показалось, или он посмеивается?

– Ну а в общем и целом я занималась составлением графиков переговоров, планированием проектов, отслеживанием дедлайнов, ну и, конечно, документооборот.

– Это все? – он вроде как недовольно вскидывает бровь.

– Эм, – хлопаю глазами. – Умею варить пять видов кофе, знаю самый лучший чайный магазин в центральном районе, на ты со всеми курьерами и знаю стенографию! – тут же краснею. – Последнее обычно не нужно! Память у меня тоже хорошая.

– Потрясающе!

Вот! А теперь не показалось. Теперь точно смеется.