Спасите меня, Кацураги-сан! Том 18 (СИ) - Аржанов Алексей - Страница 17

— Я понимаю, что пойду на риск в любом случае. Откажусь от испытаний — и меня уже ничто не спасёт. Я проходил химиотерапию в «Генетиро-Хелс». Положительных результатов она не дала. А так у меня есть хотя бы малейший шанс на выздоровление. В любом случае, Кацураги-сан, Эитиро-сан, я буду бороться до конца. Если со мной что-то случится, никто из моих родственников подавать в суд не будет. Так что, пожалуйста, делайте всё, что считаете необходимым.

Он хорошо настроен. Это уже сильно повышает вероятность успеха.

Кстати, он ведь упомянул химию в «Генетиро-Хелс»? Видимо, Дзараки Коджи получал тот самый препарат, который создали в стенах их лаборатории как раз той осенью, когда мы тестировали «Онкокура-1».

Я читал статьи. Они предлагали очень мощный химиотерапевтический режим. Раз он не помог, значит, у Дзараки и вправду больше нет шансов. Остаётся только надеяться на «Онкокура-2».

— Для начала, Дзараки-сан, расскажите нам, пожалуйста, с чего вообще началось ваше заболевание. Как оно было выявлено? — спросил я. — Сегодня у нас организационная встреча. Мы лишь с вами познакомимся, а затем вы сдадите анализы. А уже после того, как будут готовы результаты, вы начнёте принимать экспериментальный препарат.

— Поначалу, Кацураги-сан, заболевание меня вообще никак не беспокоило, — сказал он. — Онколог сказал, что я проходил с ним около года и почувствовал симптомы лишь после того, как онкология развилась до терминальных стадий.

Да, к сожалению, так это обычно и происходит. Человек может жить с раком печени и даже не заподозрит какие-либо отклонения, пока не будет слишком поздно. Именно поэтому эту опухоль очень часто обнаруживают случайно, когда проводят УЗИ брюшной полости в связи с другим заболеванием.

К примеру, на моей практике был случай, когда в отделение поступил мужчина с острым панкреатитом. Ему пришлось отрезать часть поджелудочной железы, но, как ни странно, это стало для него большим счастьем.

Мы с коллегами называли такие заболевания «удачными». Ведь, если бы он не поступил с панкреатитом, то никто бы совершенно случайно не обнаружил ещё и рак печени. У того пациента он был на ранней стадии, поэтому его смогли быстро излечить.

Но с Дзараки Коджи всё иначе.

— В начале этого года у меня начал пропадать аппетит. Я не придал этому значения, — объяснил мужчина. — Сами понимаете, всякое бывает! Забегаешься на работе, поволнуешься о чём-то, пропустишь несколько приёмов пищи. И кажется, что с организмом всё в порядке. Так я и полагал, пока не началась тошнота. Я стремительно худел, а в горло даже кусок лишний раз не лез. Затем появились боли в животе, и он начал увеличиваться.

Сам по себе Дзараки Коджи очень худой. Но живот у него округлый. Чем-то напоминает пивной, который приобретают некоторые мужчины после многолетнего стажа увлечения пивными напитками.

И увеличивается живот не только из-за разрастания опухоли. Всё дело в асците. Печень страдает, нарушается кровообращение в сосудах брюшной полости, в итоге там начинает скапливаться жидкость.

Кроме тех симптомов, которые перечислил Дзараки Коджи, я заметил ещё кое-что. Его лицо, шея, руки и склеры — белки глаз — пожелтели. Видимо, нарушился обмен билирубина, поэтому в крови теперь циркулирует слишком много желчи.

— Кацураги-сан! — дверь в кабинет открылась, и к нам заглянула жрица — Хирано Юрика. — Простите, что отвлекаю вас. Но к вам приехала проверяющая комиссия.

Я взглянул на часы. Ровно девять. Пунктуальность у сотрудников министерства зашкаливает!

— Всё в порядке, Кацураги-сан, — сказал Эитиро Кагами. — Вы свою часть анамнеза уже собрали. Всё остальное я сейчас организую.

— Хирано-сан поможет вам с анализами, не беспокойтесь, — сказал я. — Как только я закончу с комиссией, сразу же вернусь к вам, и мы продолжим.

Я покинул кабинет и сразу же наткнулся на группу из трёх человек. Двое мужчин стояли около выхода из клиники и разговаривали с пациентами, которые выходили из кабинетов уже после консультаций.

Ко мне же подошёл, судя по всему, их руководитель. Очень высокий для среднестатистического японца мужчина лет пятидесяти. Настолько худощавый, что может показаться, будто у него вместо костей сухие ветви деревьев. Он поправил круглые очки и, прищурившись, поклонился мне.

— Добрый день, Кацураги-сан. Я — Накада Тэдэши, главный председатель проверяющей комиссии.

— Рад знакомству, Накада-сан, — ответил я. — Вижу, вы уже начали общаться с моими пациентами?

— Ах, вы про моих коллег? — он сделал вид, будто сам впервые увидел этих людей. — Не обращайте внимания. У них — своя работа, у меня — своя. Я решил начать проверку с вашего главного филиала. Мне недавно доложили, что ваша клиника теперь разделена аж на четыре части! Досадно, не думал, что придётся убить целый день только на одного участника соревнования. Но не переживайте, Кацураги-сан. Мне хватит терпения проверить их все с особой тщательностью.

Аура у этого Накады Тэдэши крайне неприятная. Будто он не участников соревнования тестирует, а пытается накопать какой-нибудь компромат!

Не знаю, правда это или нет, но ходят слухи, что в проверяющие комиссии набирают врачей, которых уволили из-за серьёзных медицинских ошибок. В итоге они сохраняют возможность работать в сфере здравоохранения, но занимаются исключительно поиском недочётов в работе других своих коллег.

Если это правда, то могу сказать, что ход очень мудрый. Озлобленные на систему, которая их же и наказала, они начинают искать других таких же неудачливых врачей.

Но меня Накаде поддеть не получится. Мне скрывать нечего. За исключением одного нюанса. У меня в здании до сих пор имеется первая лаборатория, которая состоит из дешёвого оборудования. Мы её уже практически не используем. Эти помещения служат исключительно для того, чтобы брать в них кровь, а затем отправлять в частную лабораторию.

Однако, если я буду объяснять это Накаде, то, скорее всего, потеряю баллы. А без них призового места мне не видать.

— Итак, начнём осмотр, — пропел Накада Тэдэши. — Расскажите, куда вы направляете пациентов, если, допустим, им требуется срочная медицинская помощь, а соответствующего специалиста нет или он занят?

— Вот, — я протянул распечатку Накаде. — Думаю, этот список максимально красноречиво ответит на все ваши вопросы.

Накада хмыкнул. Он явно был настроен скептически. Однако, начав изучать полученный документ, мужчина тут же изменился в лице. Искренне удивился — это мягко сказано.

— Вы… Вы заключили договора СО ВСЕМИ перечисленными организациями? — спросил он.

— Да. Договор с клиникой генетических болезней, с частной лабораторией, с аптеками, а также с организацией, предоставляющей исключительно инструментальные методы обследования, — перечислил я.

— И все организации первоклассные, — подметил Накада. — Но больше всего меня удивило другое. «Генетиро-Хелс»? Они и вправду поставляют вам свои препараты?

Неудачный вопрос. Ведь генеральный директор мне всё ещё не ответил. Хотя фактически первую партию таблеток должны поставить уже сегодня.

— Мы находимся на стадии переговоров. Однако договор уже заключён. Если вас и он интересует, то…

— Нет, не надо, — отмахнулся он. — Этого достаточно. Вы меня удивили, Кацураги-сан. Впечатляющий список. В таком случае мне остаётся только проверить само здание. А после этого я уже займусь изучением остальных филиалов. Уверен, там всё будет не так радужно, — прямо заявил он.

Странный человек. Он будто надеется, что сможет найти, к чему прикопаться. При этом положительные стороны клиники его, наоборот, расстраивают. Пожалуй, ко мне прислали самого дотошного из проверяющих.

Я провёл Накаду по клинике, но у него сработала какая-то чуйка, и его изо всех сил потянуло в мою старую лабораторию. До меня уже дошло, что он любой ценой попытается туда попасть. Однако я уже заготовил свой козырь.

Быстро отступив назад, я подошёл к Хирано Юрике и прошептал:

— Срочно ведите пациента сдавать кровь. Скажите Эитиро-сан, что лучше взять анализы как можно раньше, чтобы их успели вовремя приготовить.