Имперский колонист. Том 2 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 22

Скосив глаза в сторону, Булатова несколько секунд читала, что ей пишут, порозовела и поспешно отвернулась, чтобы не показывать своего смущения. Кажется, я догадываюсь о содержании послания от Фёдора Михайловича.

— Всё в порядке, Екатерина Фёдоровна? — максимально заботливым тоном уточнил я.

И сделал шаг ближе, встав непозволительно близко к спине девушки. Та вздрогнула, когда почувствовала, насколько мало между нами расстояние. Медленно обернувшись ко мне, она подняла на меня взгляд чёрных, как бездна космоса, глаз. В её взгляде смешались решительность, надежда и тревога.

Одно дело флиртовать с мужчиной, который пользуется популярностью, да ещё и зная, что могучие братья придут на помощь в ту же секунду, как только таковая потребуется. И совсем другое дело — стоять перед мужчиной, который может сделать тебя своей женой. Это ведь уже не игра, это крайне серьёзное решение.

И оно даже не от Булатовой зависит.

— Отец сказал, что сговорился с вашим, — немного растерянно прошептала баронесса.

Я улыбнулся и, взяв её за подбородок, заставил смотреть мне в глаза.

— Называй меня Ярослав, Котёнок, — прошептал я. — Ты станешь моей женой.

И, не дожидаясь ответа, я поцеловал её в губы, прижимая к себе за талию. Девушка в моих руках замерла, мелко подрагивая от переполняющих её эмоций. Она не просто закрыла глаза, она их зажмурила, чтобы удержаться от паники. А потом несмело подняла руки, кладя их мне на плечи.

Я почувствовал, как её пальцы гладят меня по затылку, а у самой Екатерины начинают подрагивать ноги. Так что я разорвал поцелуй, просто удерживая её в руках. Затуманенный взгляд девушки не сразу прояснился, но вот прошла пара секунд, она кашлянула смущённо и попыталась отстраниться, но я удержал её в объятиях.

Она быстро огляделась и, окончательно покраснев, спрятала лицо у меня на груди.

— На нас все смотрят, — прошептала Булатова.

— И пусть смотрят, — усмехнулся я. — Пусть знают, что ты — моя.

От моего голоса и того, что она услышала, Екатерина чуть вздрогнула в моих руках.

— Кошмар, Ярослав, — простонала девушка в лацкан моего пиджака. — Ты так меня смущаешь…

— Привыкай, Котёнок, — ответил я. — А вон и братья твои идут.

Александр и Артём действительно оказались рядом. Пока сестра не видела, оба успели мне подмигнуть, показать большой палец, а после — совершенно серьёзными голосами — заговорили едва не хором:

— Женишься? Отлично. На тебя, Князев, можно положиться.

И оба похлопали меня по плечам, каждый со своей стороны. Ответив им улыбкой, я продолжал держать девушку в объятиях. Краем глаза я видел, что бароны перешёптываются между собой, а вот эльфы смотрят с неодобрением.

Этим обитателям столицы вообще очень многое не нравилось. Но кто всерьёз будет спрашивать, что там думают ушастые ублюдки?

По площади раскатился звон колокольчиков, торжественно запели эльфийские струны, затянул высокую мелодию невидимый хор. Ворота дворца медленно и плавно раскрылись, выпуская наружу будущую королеву со свитой верных ей эннаров.

Ограждение с площади к этому моменту успели перенести, и помимо отделённых благородных гостей теперь и простые эльфы заполняли пространство. Никто не кричал, вели себя ушастые достойно, и при этом смотрели на свою правительницу с нескрываемым обожанием на лицах.

Определённо, Кайлин пользовалась поддержкой своего народа. Её любили уже за то, что она была дочерью законного короля. О том, чем обернётся союз с Российской Империей, вряд ли жители столицы вообще задумывались. Для них было важнее, что восшествие на престол наследницы предыдущего монарха обещает главное в жизни любого простолюдина — стабильность.

Символично, что Кайлин отобрала себе в свиту исключительно провинциалов, которые не подчинялись и не жили под властью узурпатора. Очевидно, что Арканор ждут большие перемены, и этим своим появлением будущая правительница показала, что не намерена опираться на столичную знать.

Даже из того, что слышал я, большинство стоящих рядом с русскими баронами эннаров заслуживали казни за предательство. Коллаборационисты, перебежчики, откровенные предатели. Кайлин имела законное право казнить их в любой момент, стоит её высочеству лишь на секунду усомниться в их лояльности.

Так что лица эльфов, ожидавших вместе с людьми, как будто ушастые аристократы равны человеческим баронам, были вынуждены сохранять благопристойное выражение. Да, кто-то из них обязательно отправится на плаху — чтобы остальные боялись. Но если поведут себя правильно, смогут сохранить своё положение.

Жрецы воздели руки к небу, начиная нараспев призывать благословение богов на идущую к деревянному трону девушку. Эльфийка держала эмоции под контролем, и никто бы не смог прочесть по её лицу, о чём думает королева. Зато все видели, что всего в шаге за её правым плечом двигался русский барон.

Смирнов в роли фаворита смотрелся настолько естественно, как будто ему на роду было написано. Ожоги ему свели далеко не все, так что толику брутальности к своему облику он добавил. Красивый от природы, Семён Тихонович шагал с видом победителя и смотрел на эннаров-предателей с таким отчётливым холодным презрением, что его можно было ложкой черпать. Добавь Смирнову уши, получился бы первостатейный эльф.

Наблюдая за процессом, я продолжал обнимать прижавшуюся ко мне Екатерину Фёдоровну. Булатова робко обняла меня сперва, а теперь её руки уже по-хозяйски расположились у меня на талии. Конечно, розовые кончики ушей выдавали её стеснение, но это даже делало ситуацию ещё прелестней.

— Князев, — обратился ко мне стоящий рядом Александр Фёдорович. — Ты же сделаешь предложение, как положено?

— Разумеется, — кивнул я. — Но, полагаю, нам всем сперва нужно осмотреть свои владения. Не хотелось бы смешивать дату собственной помолвки с коронацией эльфийской принцессы.

Артём хмыкнул.

— Да, тут ты прав, — согласился он. — Ни к чему праздник портить этими ушастыми тварями.

Стоило поцеловать их сестру, и оба перешли со мной на «ты». Не принижение, а знак равенства. Такое не часто бывает, и это повод оценить поддержку обоих братьев.

Тем временем Кайлин уже села на свой трон, и музыка стихла. Один жрец возложил на голову эльфийки корону, заново изготовленную ювелирами. Другой вручил посох, заполненный магией настолько, что я чувствовал это даже с разделяющего нас расстояния.

— Арканор, — единым хором произнесли жрецы, и их голоса разлились по площади. — Приветствуй свою королеву!

Эннары стали склонять головы — медленно, с достоинством. Признавая тем самым своё подчинённое положение. А вот простые эльфы, наводнившие площадь, вставали на колени. Со стороны могло показаться, что это море приходит в движение, и по центру Ланндрасса идёт волна.

Естественно, никто из членов посольств и русских людей ни кланяться, ни тем более преклоняться не стал. Зато мы могли наблюдать за тем, как проходит мероприятие. И, честно сказать, я с нетерпением ждал финала.

— Жители Арканора, — подняв голову, заговорила Кайлин, — я приветствую вас в этот счастливый для моей страны день. Законная власть восстановлена, а значит, жизнь каждого подданного моего королевства будет и дальше справедливой, богатой и стабильной, как и прежде.

Обращённые к ней лица Кайлин не разглядывала, её глаза смотрели строго над площадью. Наверняка по поводу самого публичного выступления она не переживала, а вот коронация и осознание, что монарх — это теперь она, тревожило её величество.

— Однако вы должны знать, что за всеми нашими бедами, упавшими на Арканор, стоит соседнее государство, — выдержав паузу, продолжила свою речь Кайлин. — И Элендор заплатит за то, что организовал мятеж. Мы ответим ему тем, что он заслужил. Мы раздавим их, — резко вскинув руку вверх, королева сжала пальцы в кулак. — Мой отец заключил союз с людьми, государством из другого мира. Опираясь на силу людей, я буду защищать Арканор до последней капли крови. И клянусь перед Богами, что не остановлюсь, пока вся династия Хирмин не будет уничтожена. Они посмели поднять руку на мою семью, на кровь королей. И потому я вырежу и короля Элендора, и весь его род под корень. Чтобы весь Аэлендор знал: никто не смеет угрожать Арканору!