Как приручить дракона – 5 - Капба Евгений Адгурович - Страница 13

– А как ты избежал почетного права обрядиться в кунтуш и желтые сапоги? – поинтересовалась вдруг Ядвига. – Бабушка же явно как-то пыталась тебе подсунуть соответствующий наряд, а?

– Пыталась… – усмехнулся я. – Но Уолт Уитмен оказался сильнее.

– Кто? – глаза Вишневецкой широко открылись. – Какой Уитмен?

– Не только, в конце концов, созидать, открывать,

Но также и приносить сюда, может быть, издалека то, что уже открыто,

Наделяя это нашей, собственной сущностью, естественной, безграничной, свободной,

Наполняя этим огромную неодухотворенную массу, оживляя ее огнем животворной веры,

Не рушить и бунтовать, но скорее впитать, переплавить и возродить! – торжественным тоном принялся начитывать я. – Я пригрозил слугам, что заставлю выучить наизусть всю «Песнь о выставке», и мой костюм нашелся моментально…

– Страшно… Красиво! И почему-то тебе подходит, – признала Вишневецкая. – Никогда не слышала… Но так мучить прислугу – это очень жестоко! Ты свирепый тип, Пепеляев!

Золоченые ворота подземного гаража открылись, и Яся потянула меня за собой за руку:

– Смотри, эти все отечественные! Вот там – три «японца», тут – галлы, а это – авалонский «Турамбар», очень мощный, но пафосный, мне такие не очень нравятся! – мы были уже в гараже, и она показывала мне аккурат на того монстра, который доставил ее к ступеням Минского театра оперы и балета. – Но в городских условиях ему равных нет.

– Все цвета радуги! – усмехнулся я. – Понятно теперь, как ты их под платья подбираешь!

– Ага! Но «Урсы» у меня нет! Я всегда хотела себе «Урсу», но знаешь – думала, что как-то оно не женственно…

А я смотрел на гражданскую версию танка «Чурила», без динамической брони и главного орудия, но – с башенкой. Танк был выкрашен в розовый цвет.

– А это, однако, женственно, да? – я не мог сдержать улыбки.

– Очень! На нем я ездила на выпускной! – запрыгала на месте Яся.

– Выпендрежница! – я ухватил ее за талию, но девушка вывернулась.

– Хи-и-и-и, чес-слово, Браницкая со своим паланкином и оттоманскими дэвами в качестве носильщиков просто чуть не уписалась от злости! – она ни капельки не обиделась. – Кстати! Хочешь – мы его в Горынь загоним? Мне он больше не нужен, а…

– Хм!

– Ладно, ладно! Я поняла! Я помню – ты консерватор и ходячий домострой. Ты хочешь все сам! Купишь мне машину? – она сложила ладошки и уставилась на меня своими блестящими глазками, точно, как Кот в Сапогах из «Шрека». – А эти продадим и пустим на твой партизанский летний лагерь. Или – на магическую Академию, что ты там задумал открывать?

– Что – серьезно? – удивился я. – Вот так просто? Нет, то есть, машину куплю – хоть завтра. Она даже ездить будет! Но… Послушай, тут ведь просто пещера Али-Бабы, и…

– Нам нечего терять, кроме наших оков! – пожала плечами Вишневецкая. – Это Бабай Сархан говорил? Или Карл и Марла? По крайней мере – для меня именно так все и обстоит. Это – цепи, оковы. Золотая клетка. Отсутствие выбора. Груз, который висит над головой и когда-нибудь должен обрушиться на плечи. А я не хочу! Не хочу – и не буду! Я рада, что Дмитрий растет таким смышленым парнем, и что ему уже восемнадцать. Из него выйдет отличный глава клана… Знаешь, до того, как я тебя встретила – это было почти предрешено, ну, что Збаражем после смерти деда и бабушки буду править я. Дед до сих пор надеется, но зря. Во-первых – они еще крепкие старики и проживут лет двадцать, не меньше – если их никто не убьет. А во-вторых – я выйду за тебя замуж, возьму твою фамилию и откажусь от прав на это место за себя и за наших детей. Довольно им будет и того, что добудем мы – своими собственными руками.

– Яся-а-а-а… – я притянул ее к себе и обнял, вдыхая запах ее волос. – Знаешь, что?

– М? – она шмыгнула носом, как обычная вышемирская девчонка откуда-нибудь с окраины.

– Я тебя никогда не брошу, если ты меня не бросишь. Я всегда к тебе вернусь, так и знай! Пока ты не скажешь мне, что я тебе противен, что ты не любишь меня и не желаешь меня знать – я буду рядом. Да и если скажешь – тоже буду рядом, просто ты знать об этом не будешь… – меня просто распирало от нежности, внутри было тепло-тепло, но совсем не так, когда разгорается драконье пламя. – А то вдруг тебя заставили, или ты чего-то там напридумывала и хотела как лучше? В общем – так и знай, Яся, я…

– Я тебя услышала, Пепеляев. И я к этому отношусь очень серьезно, – она подняла на меня глаза, а потом – хоп! – и вытерла нос, и проморгалась, и спросила: – Так что там за подоплека такая, у твоего приезда?

– Эх! – я сунул руку в карман пиджака и подумал, что не зря попросил ее заглянуть в мою комнату и забрал бумаги с собой. Хорош бы я был сейчас без доказательств. – Держи, вот.

И отдал ей несколько конвертов. Вишневецкая развернула первый из них и прочитала:

– Вольному рыцарю Георгию Пепеляеву-Гориновичу, владетелю Горыни от князя Ростислава Ольшанского… Это что – вызов на дуэль? – она перетасовала пачку конвертов, вчитываясь в имена отправителей. – Это всё – вызовы на дуэль, да? От Пацев, Гольшанских и Олельковичей? Да тут их целая пачка!

– Тем хуже для них. – сказал я. – Магнаты поняли, что не могут объявить мне войну, потому как их лидеры сами выбрали напасть на меня в Хтони. Нет вообще никаких доказательств для любой версии, и нет свидетелей – кроме Заславской. Но она просто взяла – и уехала в Паннонию, попросила политического убежища в Орде.

– …а из Орды выдачи нет! – кивнула Ядвига. – И пришедшая к власти молодежь решила смыть пятно на репутации кровью… Но они понятия не имеют ведь, с кем связались, да? Чес-слово, они ведь зря это затеяли!

– О, да, – кивнул я. – Я устрою им Великую Дефенестрацию и Хрустальную ночь – под одной обложкой. Ты поможешь мне? Ясь, мне просто больше просить некого. Честно. Так уж вышло – тебе я доверяю больше всех. Ты даже про пистолет за бачком знаешь, больше – никто!

– Пепеляев, ты дурной дурак! Ты что вообще задумал?! – она спрятала лицо в ладонях, а потом медленно выдохнула. – Конечно, я за тебя, затебее не бывает, я вообще и секундантом могу быть, я ведь маг и аристократка, но… Что именно ты хочешь провернуть?

– Для этого нам понадобится байдарка, маг воды и – добраться до Ольшан за три дня! Пока не кончились весенние каникулы, а в Ольшанах юный дефективный князь Ростислав не отгулял торжества по поводу своей инаугурации! – решительно заявил я.

Нет, идея и мне самому не очень нравилась, но лучше бить на упреждение, чем ждать войско трех магнатских кланов в Горыни. У меня и так проблем хватает – те же Радзивиллы, например.

– А… Ого! Вот оно как! – она на секунду прищурилась, личико ее стало серьезным. – И что, ты прям собираешься с ними всеми драться?

– Ага. «Хочу на вы идти!» – пафосно произнес я и выпятил грудь.

По сравнению с тем, как выпячивает грудь Бабай Сархан – получилось, честно говоря, не очень убедительно. Но я старался.

– Что, внуча, просто так возьмешь и уедешь с ним? – Гражина Игоревна стояла на мостках, уперев руки в бока.

Выглядела главная збаражская пиромантка действительно величаво, как настоящая княгиня из сказок. И брови хмурила грозно. Но на младшую Вишневецкую ее суровый вид, похоже, производил мало впечатления. Может, иммунитет выработался? Или мое присутствие сказывалось?

– Не уеду, а уплыву, – невозмутимо кивнула Яся и подала мне второй рюкзак. – У меня дело к одному водяному. Живет в районе Столина, страшный хам. И по пути кое-какие исследования проведу. Да и вообще – разлив, половодье началось, грех не воспользоваться!

Я слушал все это с интересом – и про водяного, и про ее планы. Это сочетание некоей лихой бесшабашности, деловитости и искренности меня в Ядвиге всегда очень привлекало.

– Моя девочка… – лицо старшей Вишневецкой разом подобрело. – А я думала, у тебя романтические бредни на уме… А ты о деле думаешь. И вправду, для акваманта весеннее половодье – самое благодатное время. А вот меня аж выкручивает каждую весну, нервы на взводе… Ну, это все стариковское, тебе об этом нечего думать! И далеко поплывете?