Эра пустоши. Трилогия - Д Алекс - Страница 33

Мы движемся обратным маршрутом, напряжение буквально витает в воздухе. Харпер, как и Эванс, не проронил ни слова с того момента, как приказал всем отходить. Их молчание гнетёт сильнее, чем любые угрозы. Ноги кажутся неподъёмными, нервная дрожь волнами пробегает по телу. Я не могу выбросить из головы шершня. Его рёв, его силу – все казалось таким нереальным, но шершень был настоящим. Я пытаюсь успокоить дыхание, но каждая мысль упорно возвращает к недавним ужасам. Как эта тварь обошла защитную систему Полигона?

Когда мы приближаемся к сектору D, рядом с одним из мрачных ангаров внезапно появляются три фигуры. Я сразу узнаю Теону, Финна и Юлин. Они резко останавливаются, изумлённо уставившись на нашу колонну. Их лица скрыты под шлемами, но даже через защиту ощущается их замешательство.

– Что случилось? – Теона спешно направляется к нам, её голос дрожит от волнения. – Связь пропала, потом свет погас… Мы слышали крики и выстрелы. – Она бросает встревоженный взгляд на Шона, который придерживает меня за плечо, как будто боится, что я вот-вот потеряю сознание.

Финн и Юлин идут позади Теоны, настороженно оглядывая нас. Наверняка они видят кровь на броне солдат, и, хотя не могут разглядеть наших лиц за визорами, очевидно, что всё очень серьёзно.

– Ничего не спрашивай, Теа, – тихо произносит Шон, его голос звучит глухо, будто он старается не сорваться. – Мы пережили… это… Как только доберёмся до базы, объясню.

– Какого черта вы сошли с маршрута? – резко рявкает Харпер. – У вас был приказ командира – обойти периметр и вернуться на исходную позицию.

– Мы потеряли связь со второй группой и решили проверить, а потом вырубилось освещение, – прикрыв собой Юлин, твердым голосом объясняет Финн.

– У нас пропал передатчик, – встревает Кассандра, с потрохами выдавая наш косяк с потерей критически важного оборудования. Но этого бы не случилось, снаряди они нас, как положено, а не каким-то переносным старьем.

– Замолкли все! – грубо обрывает Харпер. – Вы идете с нами, – он тычет пальцем в перепуганную троицу. – В медкорпус, – его тон не оставляет места для сомнений. Это не просьба – это приказ, и обсуждению он не подлежит.

Финн, Теона и Юлин растерянно переглядываются, но молча начинают двигаться за нами, располагаясь в общем строю.

Двери госпиталя открываются с протяжным звуком, и нам подают сигнал следовать внутрь. Мы направляемся в стерильный коридор, где нас уже ждут медики в защитных костюмах. Их лица скрыты за прозрачными масками со специальными фильтрами, и они выглядят не менее устрашающе, чем особь шерня. Всё вокруг залито ярким светом, блестящие стены и полы заставляют ощущать себя словно на операционном столе, где каждое действие отслеживается под микроскопом.

– Сейчас вы пройдете первую стадию очистки, – сообщает один из врачей.

Нас направляют в маленькие изолированные капсулы, и я, подавляя внутреннее сопротивление, захожу в свою. Внутри тесно, стены замкнутого пространства сразу начинают давить, вызывая жутковатые ассоциации с недавними событиями. Шершень сжимал меня так же, как эта замкнутая капсула сейчас. Форсунки над головой начинают разбрызгивать поток дезинфицирующей жидкости.

Секунды тянутся бесконечно. Я смотрю на стенки капсулы и представляю, как эта жидкость уничтожает каждый потенциальный след заражения на моей броне. Что, если я инфицирована? Эта мысль звучит слишком громко, её не удаётся вытеснить, как бы я ни старалась. Наконец система издаёт сигнал, и двери открываются с механическим звуком, возвращая меня в реальность.

Мы снова оказываемся в коридоре. Замечаю, что остальные выглядят так же ошеломлённо, как и я. Это слишком давит на нервы, настолько стремительным оказывается погружение в атмосферу тотальной стерильности. Теперь нас ожидает следующая стадия – полная проверка на заражение. Медики разводят нас по разным комнатам, и я вижу, как Финн и Юлин следуют за врачами. Их движения кажутся спокойными, но это только потому, что они не видели того, что видели мы. Они не знают, каково это – столкнуться с тем, что не должно находиться здесь.

– Снять броню для дезинфекции, – звучит приказ одного из медиков. Голос у него бесцветный, как и всё в этом здании.

Я дрожу, когда начинаю стаскивать шлем. Словно расстаюсь с последней линией защиты, оголяя голову. Снимая экипировку, я чувствую себя уязвимой, как будто вместе с броней я снимаю щит, оставаясь открытой опасному и жестокому миру. Защита тяжело соскальзывает с тела, плечи болят, спина ноет, а каждая мышца напряжена так, словно их вытягивают изнутри.

Последняя часть амуниции спадает на пол с глухим звуком. Ко мне подходит врач, указывая на кушетку. Я не раздумывая ложусь, вытянувшись на её жесткой поверхности. Световые сканеры включаются надо мной, облучая каждую клетку моего тела. Ощущение странное – как будто я под лупой, и это усиливает накопившиеся страхи. В голове мелькают снова панические мысли: что, если шершень заразил меня, и это просто пока не проявилось? В голове на повторе проносятся события последних часов, леденящий страх скручивает внутренности.

Как вообще происходит заражение? Сразу или спустя какое-то время? С момента переселения на островах не было случаев заражения, и мы не можем знать наверняка, как М-вирус действует на людей спустя столько лет. А оснований опасаться, что я могу стать первой инфицированной, у меня более, чем достаточно. Шершень подобрался ко мне ближе, чем к другим инициарам. Черт, он буквально сидел у меня на груди и шипел это проклятое слово… Аристей. Аристей. Аристей.

Стоит ли мне кому-то об этом рассказать? Или лучше пока промолчать, как и о внезапно проснувшейся способности ночного видения?

Процесс проверки длится несколько минут, но они кажутся вечностью. Я слышу только своё дыхание и тихий гул медицинских приборов. Наконец свет над головой выключается. Я медленно встаю, пытаясь не думать о плохом.

– Всё чисто, можете вернуться к остальным, – голос врача звучит обыденно, как будто не он только что освободил меня от самого страшного приговора.

Фух, кажется, я цела. Облегчённо выдыхаю, ощущая, как тянущие мышцы наконец начинает отпускать.

Вернувшись в коридор, первым замечаю Ховарда. Он тоже прошел все процедуры и ждет дальнейших указаний. Шон стоит в углу, потирая затылок, его лицо невыразимо измученное и уставшее. В облегающем термокомплекте (утром его выдали каждому инициару), он выглядит немного… хмм… странно. Тонкая ткань детально подчеркивает рельефные мышцы и другие анатомические подробности. Я смущенно отвожу взгляд, устыдившись собственных мыслей.

– Ну что? – тихо спрашивает Ховард, приблизившись ко мне почти вплотную.

– Док сказал, что все чисто, – отвечаю я, прикладывая ледяные пальцы к горящим щекам.

– Супер, у меня тоже, – он кивает, но его взгляд остаётся настороженным.

– Остальные уже в курсе насчет нападения шершня?

– Да, – мрачно кивает Шон, – И они в шоке, но знаешь, если бы Юлин, Финн и Теона оказались на нашем месте, то все могло закончиться куда хуже, – задумчиво добавляет он.

– Почему ты так решил? – недоумеваю я.

– Твоя реакция… Ты не растерялась и, можно сказать, спасла нас всех. Это отличная интуиция или что? Как ты поняла, с чем мы имеем дело? – его взгляд задерживается на моих губах, затем скользит ниже, вызывая желание прикрыть все стратегические места, слишком подробно подчеркнутые обтягивающим бельём.

– Нас спас Харпер, – нахмурившись, напоминаю я, уклоняясь от ответа на конкретный вопрос. Не говорить же ему, что я внезапно обрела кошачье зрение. – Погибли люди, Шон. Ты видел, как эта тварь разрывала тела солдат на части?

– Шершень, словно знал слабые места в броне, – нервно кусая губы, размышляет Шон. – Как это возможно?

– Понятия не имею, – отрешённо качаю головой, убирая за уши спутанные пряди.

– Черт, надеюсь, теперь нас отпустят в барак, – он устало потирает лицо ладонями. – Я готов вырубиться прямо здесь.