Бессердечный - Мартин Кэт - Страница 24
- Предыдущая
- 24/110
- Следующая
– Вы соблаговолите поужинать со мной или предпочтете, чтобы вам прислали чего-нибудь наверх, в спальню?
При мысли о том, что она останется в уединении своей спальни, Эриел испытала облегчение.
– Я очень устала, милорд. Если не возражаете, пусть мне принесут ужин в спальню.
Уголки его рта чуть приподнялись, потому что он угадал ее мысли.
– Очень хорошо. Я сам принесу вам ужин.
Эриел замерла, снова охваченная беспокойством.
– Благодарю вас, – прошептала она, усилием воли заставив себя сказать хоть что-нибудь.
Когда она услышала легкий стук в дверь, она была еще полностью одета, потому что не могла себя заставить переодеться, зная, что граф принесет ей ужин.
Войдя в комнату и бросив на нее взгляд, он нахмурился, потом сделал несколько шагов вперед и поставил поднос с едой на деревянный туалетный столик у стены.
– Вы сказали, что устали. Почему же вы все еще не разделись? А, как же я забыл? У вас ведь нет горничной. Все дело в этом? Думаю, вы окажете мне честь и позволите помочь вам раздеться… Подойдите, Эриел.
В том, как он произнес ее имя, было нечто притягательное, нежное, и от его тона по спине у нее побежали сладкие мурашки. Но она не сделала ни шагу навстречу ему. Господи, она все еще не забыла, как он приказал ей раздеться в своей спальне.
– Вы ведь не боитесь меня? Или боитесь? Я думал, вы поняли, что я не собираюсь сделать вам больно или уязвить вас.
– Я не боюсь вас, милорд.
Так почему же она стояла, будто приросла к полу? Она не могла бы объяснить этого.
– Я знаю, что вы устали. Я только хочу помочь вам. Позвольте мне расстегнуть ваше платье и помочь снять одежду.
Она шагнула к нему, чувствуя, что ноги не подчиняются ей, будто одеревенели, и наконец остановилась прямо напротив него, безучастная, с обреченным видом. Она ощутила его прикосновение на своих плечах – он осторожно повернул ее спиной к себе, потом принялся расстегивать пуговицы на спине ее дорожного платья одну за другой. Это было странное ощущение, очень интимное, и она не сказала бы, что ей это было неприятно. Если бы этот мужчина был Филиппом… если бы он был ее мужем, возможно, ей это было бы даже очень приятно. Но граф Гревилл не был Филиппом Марлином, и потому она ощущала его прикосновения так, будто он дотрагивался до нее раскаленным железом. Его прикосновения обжигали кожу. Наконец все пуговицы были расстегнуты, и она целомудренно придерживала платье руками на груди. Он все еще стоял у нее за спиной. В свете камина его фигура отбрасывала на стену длинную тень. Ткань его сюртука касалась ее обнаженной спины, пока он вынимал шпильки из ее волос одну за другой, потом распустил эти бледно-золотые пряди, и они упали ей на плечи.
– Как солнечные лучи зимой, – пробормотал он, и его пальцы нежно коснулись ее длинных волос, приглаживая их. – Заплести их в косу?
Она представила его изящные длинные пальцы, заплетающие ее волосы в косу, и внутри ее как будто что-то оборвалось. Когда она повернулась к нему лицом, то увидела его глаза, которые были теперь серебристо-серыми с очень черными зрачками, настолько черными, что казались выточенными из блестящего обсидиана. Сердце ее забилось очень часто, а во рту вдруг пересохло.
– Благодарю вас, милорд, – произнесла она едва слышно, – вам не стоит затрудняться. С остальным я справлюсь сама.
Он кивнул ей, слегка склонив голову, это был формальный вежливый поклон, будто он обиделся на нее и сожалел о ее решении:
– Как пожелаете. Доброй ночи, мисс Саммерс.
Эриел считала его шаги, пока он изящными грациозными движениями покидал ее спальню. Только когда дверь закрылась за ним, она смогла вздохнуть свободно.
- Предыдущая
- 24/110
- Следующая
