Нам здесь (не) жить (СИ) - Зонин Сергей "Серая Зона" - Страница 161

— Ты уверен, что это поможет? — я посмотрел на него всеми восемью глазами.

— Не был бы уверен — не предлагал бы. Конечно, со временем тот же синдром может развиться у тебя снова, если опять возникнет ситуация потери контроля. Нейрофизиологию-то мы в этом варианте не меняем. Но приступ — купируем. Да, самые острые симптомы я и так заблокировал, так что ты можешь не бояться начать прослеживать паутинные узоры прямо посреди боя с Циль. Но это «наркоз». Как раз до конца вылазки хватит, на постоянной основе я ничего не менял.

— Тогда работаем по пятому сценарию. Остался вопрос, как её найти…

На всех предметах из сокровищницы находятся мои эфирные нити — своего рода бесплатная и бесконечная версия заклинания «Поиск предмета». Но из сокровищницы Циль ничего не утащила, а нить, которая была на Энтоме — своевременно оборвала.

Обдумать вопрос толком я не успел, поскольку одна из сторожевых нитей дрогнула и в сокровищницу без предупреждения влетел Ульберт Алейн Одл, явно чем-то взбудораженный. Про резервную систему безопасности он, конечно, забыл, и я едва успел остановить големов, готовых его атаковать. Нет, убить бы они его, пожалуй, не убили… не с одного удара. А вот его рефлекторный ответный магический удар оставил бы пыль и от меня, и от Табулы, и от доброй половины сокровищ (исключая неразрушимые и те, что мы уже успели запечатать в сейфы). Потом пришёл бы в действие Гаргантюа, и… в общем, никто бы не ушёл обиженным.

— Гэндзиро, что у тебя есть из вещей, способных усилить призыв демона?

— Истинное имя известно? — я старался, чтобы мои жвалы не сочились ядом слишком сильно.

— Теперь да. Мы с Нубо и Демиургом его взломали. Но даже этого оказалось недостаточно.

Я попытался присвистнуть, забыв, что губ, способных издать подобный звук, у меня больше нет. Пришлось издать задумчивое шипение и сделать вид, что так и собирался. Но это… впечатляло. Чтобы демонолог сотого уровня не мог призвать демона, зная Истинное имя… Нет, я в принципе мог назвать парочку предметов, способных заблокировать такой саммон, но если хоть один из них находится в этом мире, у нас большие проблемы… Это же внутриигровой аналог мастер-пароля! Когда его вводили в игромеханику, поднялся дикий шум, потому что это уязвимость, практически ничем не компенсируемая. Точнее как, Истинные имена есть у всех игровых персонажей, но с именем человека ты почти ничего не сделаешь (облегчает некоторые магические воздействия, но это кошкины слёзки), а вот с ангельским или демоническим… доходы торговцев информацией в первые недели возросли чуть ли не в полтора раза.

— В принципе, кое-что, что вам бы пригодилось, у меня есть, — я потянул за соответствующие нити и из сейфов по воздуху к нам выплыли три предмета. Все они были артефактного класса, то есть не вписывались в обычную иерархию качества вещей.

— Передашь эти вещи Демиургу. Кольцо Зимы делает носителя неуязвимым для магического обнаружения, а Ступа и Пест Бабы Яги позволяют переместиться к любому существу, с которым ты знаком. Таким образом, переместившись на демонический план обычной расовой способностью, Демиург сможет добраться до Воина Такэмикадзути, узнать, что конкретно с ним произошло и кто его запер — оставаясь невидимым для магических стражей. Потом ты вызовешь его обратно Персональным Призывом.

— Для магических. А для физических? Демиург вообще-то социальщик, а не рога.

— Вот и пусть социалит. Сторгуется со стражами, запугает их, отвлечёт или натравит друг на друга. В худшем случае, если он окажется не таким умным, как ты его задумывал — он убьёт себя и ты сможешь его воскресить.

— Но почему не послать Нисики с той же миссией?! — казалось, Ульберт сейчас заплачет.

— Потому что во-первых, мы до сих пор не проверяли, можно ли воскрешать игроков за золото. Непись — можно, мы это уже знаем. Во-вторых, от игроков у нас нет Персонального Призыва.

— Персональный Призыв не помогает против запечатывания, — заметил Табула, слушавший нас до этого молча.

— Я помню, — холодно ответил я. — Но ритуал запечатывания для архидемона сотого уровня без знания Истинного имени длится далеко не одну минуту. У Демиурга будет много способов его сорвать, а если ни один не сработает — плейншифтиться обратно в наш мир или на крайний случай опять же самоубиться.

— Ладно, — хмуро сказал Ульберт. — Посмотрим, что из этого выйдет, но если не сработает… я с тебя ещё спрошу за твои советы!

Он взял Ступу, Пест и Кольцо и цокая копытами, потопал к выходу из сокровищницы, воняя серой и аурой чистого зла.

— Ты его зацепил, — заметил Табула Смарагдина. — Довольно болезненно.

— Я ему не нянька, а он уже не школьник. Меня тоже много кто больно зацепил, но я по этому поводу истерик не устраиваю.

— Не устраиваешь благодаря моей менталистике.

— Вот и окажи ему психиатрическую помощь, как мне оказал, я же не возражаю. Предметов, которые дадут лучшие результаты, в моём распоряжении нет. Если бы он мне точно сказал, с каким противником планирует драться, возможно я бы подобрал что-то получше. А когда ко мне приходят без приглашения и требуют непонятно что, но прямо сейчас — то и получают непонятно что.

— Я могу проводить психокоррекцию только тогда, когда о ней просят. А Ульберт не попросит. И ты сейчас затруднил мою работу ещё больше, потому что увеличил его недоверие к остальным членам гильдии.

— Не забывай, что он по моему совету будет сидеть в Великой Гробнице в безопасности и ждать Демиурга с рапортом. А я по твоему совету отправляюсь на миссию, где меня вполне могут убить. Если вернусь живым и с Энтомой — извинюсь перед вами обоими.

Титан мой поле перетопчет, перетопчет и лес,

Доклады разных сервиторов поясняют процесс.

В кабине разные иконы, печати чистоты,

Мигают лампочки — зеленые и красные среди темноты.

Наш итератор по компасу твердо держит свой путь

Туда, где хаос проявился, по кайфу отдохнуть.

Поступь Титана — свет прожекторов,

Поступь Титана — гул реакторов,

Поступь Титана — большой успех,

Поступь Титана — раздавим всех!

Ghostbuddy, «Поступь титана»

А Балда ему: «Глупый ты бес,

Куда ж ты за нами полез?

И руками-то снести не смог,

А я, смотри, снесу промеж ног».

Сел Балда на кобылку верхом,

Да версту проскакал, так что пыль столбом.

Испугался бесенок и к деду

Пошел рассказывать про такую победу.

Делать нечего — черти собрали оброк

Да на Балду взвалили мешок.

Александр Пушкин, «Сказка о попе и о работнике его Балде»

Демиург:

Сомнение — худший враг достойного слуги. Поэтому Демиург был создан неспособным сомневаться не только в действиях Высших — это в Великой Гробнице норма даже для самого ничтожного из её рабов, что говорить о Стражах Этажей. Но от других его отличало также полное отсутствие сомнений в собственных действиях. Нет, он не заходил так далеко, чтобы считать себя безошибочным — безошибочны могут быть только Высшие. Просто те функции, которые у низших созданий исполняют стыд, страх, жалость — у него заменял чистый интеллект. Там, где другие терзаются вопросом «правильно ли я поступаю», Демиург просто запоминал и делал выводы, чтобы ошибок не повторять. И даже если бы Высшие пожелали его уничтожить за совершённую ошибку, это бы никак не повлияло на его самооценку — это бы означало, что такой был замысел Создателя изначально, и он наилучшим образом его исполнил.

Самодовольство было единственным грехом, который Создатель пожелал ему оставить, и Демиург предавался ему с великим наслаждением, отдавая тем самым должное великому замыслу. Хотя он повелевал Злыми Лордами всех семи смертных грехов, но сам их разделить не мог, и был достаточно умён, чтобы даже не пробовать. Зависть, Жадность и Лень банально помешали бы ему служить Высшим, потому были исключены из самой его природы. Похоть и Обжорство были низшими телесными потребностями, которые исказили бы работу его великолепного чистого интеллекта. Нарушил бы баланс и концентрацию и Гнев, к тому же гневаются те, у кого что-то идёт не так, а у Демиурга всё всегда шло согласно замыслу Создателя — и не могло идти иначе. Вот разве что Гордыня… Ей Демиург не был чужд в принципе — он был хорош и знал это. Творение Создателя не могло быть некачественным. Однако даже Гордыне он предавался крайне сдержанно, поскольку переборщить с ней — означало переоценить свои возможности, а это путь к ошибкам.