Нам здесь (не) жить (СИ) - Зонин Сергей "Серая Зона" - Страница 146

Что мне и требовалось — пешком она слишком медленная и не сможет меня преследовать. Никакая магия принуждения не может заставить дракона сделать то, на что он не способен физически. Я нырнул к тому месту, где оставил Яо, и подставил ей шею.

— Запрыгивай. Сейчас второй бой, и тут ты мне вполне можешь пригодиться.

— Второй бой? С кем?

— С настоящим врагом твоего народа. С тем, кто подчинил Пламенную и заставил её нападать на эльфов.

Свободу в подарок не жди, лучше сам

Ей в горло вцепись и скажи — не отдам!

Знай — прирождённых рабов не бывает,

Они это мы, просто сил не хватает,

Свободу вернуть… Эй, бескрылый, очнись!

Драконы на помощь летят, берегись!

Джордж Локхард, «Гнев дракона»

Взлетев на крыльях до небес,

Из Олимпийцев он себе

Не сотворил кумира.

И Зевс, забыв, как сеять стрём,

Светил подглазным фонарём

Над Сумерками Мира.

Из них наружу, словно глист,

Тихонько вылез Антихрист

Верхом на Бледной Кляче.

Герой, извлекши меч на треть,

Сказал: «Я дам вам умереть.

Нет? Отчего такой запрет?

Бессмертные? Тем паче!»

Robert, «Поэма на олдейском языке»

Яо Ха Души:

Битва драконов — не то зрелище, что увидишь каждый день, или хотя бы раз в поколение. И хотя моя ненависть к этим существам никуда не исчезла, исчез страх перед ними, сменившись глубоким уважением. Даже врага можно уважать, а драконы оказались именно таким врагом, заслуживающим уважения, как никто другой. Не уважая врага в той мере, в какой он заслуживает, ты его недооцениваешь. А недооценка врага — путь к гибели. Да, Торангэлит и Пламенная несомненно были смертоносны… но в этой смертоносности также и прекрасны.

Человек с такого расстояния увидел бы только пару пятнышек в небе: белое и красное. Я могла рассмотреть схватку более подробно — и тот факт, что Торангэлит в ней однозначно доминировал, играя с могущественным ужасным врагом нашего народа, точно мангуст со змеёй, наполняло моё сердце радостью. Хотя я одновременно и огорчалась от того, что он не спешил нанести смертельный удар — но радость была больше, ведь мой выбор оказался верен! Я не привела в наши земли ещё одного врага — до начала схватки у меня не было в этом уверенности. Думаю, если бы я сначала пошла к старейшинам, как собиралась — они бы тоже не поверили. И как минимум заперли бы меня до выяснения.

Когда белый порвал красному перепонки и обрушил на землю, я радостно сжала кулаки, ожидая, что он спустится следом, добить чудовище. Но вместо этого Торангэлит полетел ко мне и торжество опять сменилось страхом — неужели они всё-таки договорились? Ледяное дыхание убивает ничуть не менее надёжно, чем огненное. Если он пожелает от меня избавиться, я и глазом моргнуть не успею.

Но дракон приземлился рядом и подставил шею, приглашая меня в новый полёт. А то, что он при этом сказал, заставило мои уши встать торчком.

Пламенным Драконом… Кто-то управляет?! Какая-то мразь приказала ему истреблять мой народ?! Это вообще возможно?! У драконов же колоссальная сопротивляемость магии, наши заклинатели это на собственном опыте проверили… Увы, большинство унесло этот опыт в царство Харди…

А чтобы дракон поддался шантажу, он должен и в самом деле быть говорящим и достаточно умным. Животное шантажировать невозможно, оно просто не поймёт, что от него требуют!

Я поверила в это только потому, что лгать мне у Торангэлита не было смысла. Убить меня и мой народ он мог гораздо проще. Мы были у него практически на блюдечке. И во многом, если не полностью, по моей вине.

— Откуда ты знаешь, что его кто-то заставляет? — спросила я, прижимаясь к спине ящера, чтобы ослабить набегающий воздушный поток.

Он объяснил, откуда, и у меня кровь застыла в жилах. Божественная магия?! Кто-то из Двенадцати покусился на избранный народ Харди?!

О смертных клириках подобной силы легенды бы шли по всему континенту. Богам нет смысла скрывать чудеса, которые творятся во имя их. Им наоборот, выгодно, когда молва преувеличивает подобные деяния в сотни раз. Но последний пророк, которому хотя бы ПРИПИСЫВАЛИ укрощение древнего дракона, жил два с половиной века назад.

А это значит, что…

— Скорее всего, нам предстоит столкновение с Апостолом.

— Это ещё кто такой?

— Двенадцать Апостолов — личные посланники Двенадцати Богов, избранные, наделённые частицей божественной силы. Обычно это люди, но представители других рас среди них тоже встречаются. Они все бессмертны, носят божественное оружие, вдобавок каждый обладает уникальной силой, соответствующей сфере ответственности его бога.

— Бессмертны — в смысле не стареют?

— И это тоже, но не только. Их буквально невозможно убить. Они регенерируют любые раны. Не мгновенно, конечно, чем серьёзнее повреждение, тем больше времени понадобится Апостолу на восстановление. Но оставь его в покое — и он станет целым даже из кровавой каши, даже из пепла.

— Хвостом меня по голове, это звучит неприятно… «Не мгновенно» — это сколько времени? Я не про точные цифры говорю, но хоть примерный порядок ты знаешь? Секунды, минуты, часы, дни?

— Когда увидим, какого конкретно бога это Апостол, я тебе смогу сказать точнее. У них у всех скорость регенерации различается, к тому же меняется со временем. Чем больше бог доволен деяниями конкретного Апостола, тем в общем быстрее…

— Увидим мы уже скоро… Пять минут полёта осталось. И лучше заранее подумать, как сделать, чтобы это не стало последним, что мы увидим.

— Главное не дать ему тебя подчинить тем же методом, что и Пламенного. Чисто физически Апостол как правило дракону не так уж опасен. Стихийное дыхание — одна из немногих вещей, которые могут их обезвредить надолго. При этом большинство из них использует оружие ближнего боя, и большинство, опять же, летать не умеет.

— То есть если бить их с высоты, не приближаясь… — дракон немного замедлил полёт. — А насчёт подчинения не беспокойся. Я умею сопротивляться заклинаниям такого типа. Если этот твой Апостол не владеет магией контроля разума восьмого круга…

— Не знаю, о каких кругах ты говоришь. Наша магия на них не делится. Но в целом я согласна, что подчинить дракона, который активно сопротивляется, при том немного разбираясь в магии, невозможно даже для Апостола. Ну, кроме, может быть, того, который имеет соответствующее аспектное благословение от своего бога.

— А тебе известно, кто из них может иметь соответствующее благословение?

— Скорее всего, никто, но можно попробовать предположить…

— Не надо. Сейчас сами увидим. Своими глазами.

«Своими глазами» в нашем случае означало «за два-три километра». И я, и Торангэлит обладаем ночным зрением, причём как днём, так и ночью видим гораздо дальше, чем люди в то же время суток. Тем не менее, днём он превосходит меня в дальности зрения, а ночью — я его. Сейчас был поздний вечер, так что врага мы увидели одновременно. И одинаково не поверили своим глазам.

— Эй, эльфийка… Среди этих… Апостолов… Есть дракониды?

— Есть, — совершенно мёртвым голосом ответила я, даже не сразу поняв, что говорю. — Один. Жизель, Апостол Харди.

— Харди? Но это же…

— Да! — я сжала кулаки до крови. — Харди не могла предать наш народ — и всё же Жизель предала! Не понимаю…

— Может, ей в свою очередь кто-то промыл мозги?

— Апостолу нельзя промыть мозги… Ну, надолго нельзя, точнее… Через пару секунд его разум восстановится, так же как восстанавливается тело…

— А… Рядом с ней…

— Драконы. Младше и слабее Пламенного, но… Не знаю, откуда они взялись, у нас о них ничего не говорили. На моё племя нападал только он. Ты сможешь сразиться и с ними тоже?