Нам здесь (не) жить (СИ) - Зонин Сергей "Серая Зона" - Страница 128

Осведомитель, засланный в деревню неделей раньше под видом путешествующего купца, подтвердил, что всё в порядке — добыча даже больше, чем рассчитывалось, поскольку Карн принял беженцев из соседней деревни, вырезанной рыцарями Бахарута. В нормальной (то есть принадлежащей феодалу) деревне такое было бы немыслимо, поскольку вся пахотная земля распределена на сто лет вперёд и уже идёт грызня за то, чьи внуки будут на ней сидеть. Но Э-Рантель — это фронтир, тут земли всегда больше, чем людей, способных на такой земле выжить. Бери что хочешь, бесплатно, может городские власти тебе даже доплатят… Немного. А зачем платить много будущему покойнику? С севера лесные твари, с юга нежить, с запада условно «свои» бандиты, с востока условно «чужие» рейдеры… За полную свободу тут платят полным риском… Вот и заплатят.

Главной заботой атамана было — не дать никому уйти. В деревню вчера приехали какие-то бродячие артисты — вполне возможно, что они наняли себе охрану в дорогу или сами владеют оружием (осведомитель ничего такого не видел, но это не значит, что оружия не было, оно могло быть просто хорошо спрятано). Пока мы будем с ними разбираться, самые ценные пленники могут успеть сбежать. Артисты приехали аж на восьми подводах — если в каждую запрыгнет хотя бы по пять крестьян, это сорок беглецов. Сорок потенциальных рабов, которых чёрта с два догонишь. А ведь у сельчан и собственный транспорт кое-какой имеется, пусть и менее качественный!

Между тем у нас в банде было всего 70 человек. С избытком — чтобы подавить любое сопротивление, но маловато — чтобы взять в эффективную блокаду деревню с двумя сотнями душ. Поэтому весь путь к Карну наш атаман сидел как на иголках, то и дело отдавал новые приказы подчинённым, регулярно переспрашивал у меня, буду ли я сражаться, и в конце концов не выдержал и приказал стрелять в каждого, кто попытается перелезть через стену.

Да, Карн был окружен стеной, представляя собой по сути маленькую крепость. Очень странное дело для коронных или дворянских земель, но вполне обычная для фронтира. Это играло нападавшим (мне не хотелось думать о «Клинках Смерти» в первом лице) на руку — быстрый выход только через ворота, так что перегородив их относительно небольшим отрядом, можно спокойно вязать всех беглецов.

Поэтому атаман разделил отряд так: 20 человек по периметру, следить за стеной; ещё 20 в воротах, предотвращать любые попытки побега; 30 входят в деревню, вяжут крестьян, отбирают ценных рабов, передают их партии на воротах, потом осматривают дома на предмет материальных ценностей. Я иду с этим последним отрядом, в грабеже не участвую, но если будет организованное сопротивление или хотя бы один боец аналога серебряного авантюриста или выше — с ними разбираться уже мне.

Я поморщился. На словах всё звучало очень красиво и аккуратно. Никакого ненужного насилия, берём только то, что нам причитается, вежливо раскланиваемся и уходим.

На практике это всё обернётся отвратительной кровавой резнёй. Потому что мои «боевые товарищи» были предельно далеки от народного представления о благородных разбойниках. Кто-то захочет упиться найденным вином или изнасиловать более-менее симпатичную селянку прямо на месте. Кто-то рубанёт старика, который попытается защитить свои вещи или дочь. Кто-то «ради смеха» кинет горящий факел в стог сена.

Ну а мне стоять рядом, держать свечку… то есть меч и смотреть на всё это пьяное кровавое безобразие.

На воротах стояли двое часовых — крепкий мужик лет сорока и совсем молодой парень. Нашим лучникам ничего не стоило снять их оттуда, но оба выглядели потенциально ценным товаром, поэтому атаман попросил меня обезвредить их без кровопролития. Мне в свою очередь не хотелось обнажать ради такого пустяка благородную катану, поэтому старшего я банально повалил на землю ударом в челюсть, а младшего сбил с ног подсечкой, заломил руки за спину и связал. Несмотря на грубость обоих приёмов, более подходящих для сельского забияки, чем для воина, бандиты встретили их исполнение аплодисментами — может быть из-за того, насколько быстро я двигался, даже не применяя боевые искусства. Мне стало скорее неловко, чем лестно.

— Что-то здесь не так, — я положил руку на рукоять катаны.

— В каком смысле? — удивлённо спросил атаман. — По-моему всё идёт отлично. Ты крут…

— Посмотри на улицу. Кроме пары часовых — такое чувство, что в деревне никого. Даже собаки не лают…

— И правда… Думаешь, кто-то их предупредил, что мы идём, и они все сбежали?

— Нет, в этом случае они и часовых бы прихватили с собой… Да и… В домах есть жизнь, я её чувствую. Кто-то дышит, кто-то шевелится. Но все попрятались.

— Так эти глупцы думают устроить на нас засаду! — поняв, в чём дело, атаман с облегчением расхохотался. — Отлично, нам это как раз на руку! Возьмём клиентов без шума и пыли! Просто заходим в ближайший дом, вытаскиваем всех, потом в следующий — и так либо до последнего, либо пока они не полезут атаковать. Дом чистит семь человек, остальные снаружи, в боевой готовности.

Мне не казалось, что всё так просто, я чувствовал гораздо более серьёзную угрозу, чем попытка самообороны крестьян, пусть и под руководством нескольких старых солдат. Но поскольку такая угроза была мне выгодна, я промолчал, пусть и подготовил технику мгновенного выхватывания клинка.

Первая группа вошла в первый дом. Я их знал — это были относительно неплохие бойцы. Не то чтобы они как-то сильно превосходили средний состав «Клинков Смерти» в силе и в умении. Но вот дисциплина у них была по меркам отряда выдающейся — никого ни разу не поймали на пьянстве, мародёрстве или разврате без прямого разрешения командования. Так что был хороший шанс, что они всех пленников возьмут живыми и без эксцессов.

Внезапно дверь дома со стуком захлопнулась за ними. И что самое странное, я не увидел и не услышал, кто это сделал!

Пока одни бандиты бежали к окнам, чтобы увидеть, что происходит внутри, а другие безуспешно пытались выломать дверь, я тремя взмахами сделал разрез в свой рост в боковой стене, выбил ногой камни и нырнул в пролом. У меня ушло на это чуть больше трети секунды… Но когда я ворвался внутрь, там уже никого не было. Ни семерых разведчиков, ни их жертв. А ведь последние — были ещё десять секунд назад! Дом не был пуст, я это чувствовал! Сейчас же здесь не осталось ничего живого. Трупов, впрочем, не было тоже.

Если неведомый враг стремился напугать, то ему это несомненно… Удалось. Даже у меня побежали мурашки по коже. Что уж говорить об остальных…

— Уходим! — рявкнул атаман, и остальные поддержали его одобрительными возгласами. Кто бы ни провернул такое, он определённо был не их уровня. Просто поразительно, как один короткий инцидент сразу изменил настроение такой толпы на противоположное. Жажда грабежей и развлечений бесследно пропала, смытая жаждой выжить.

Я бы с этим подходом даже согласился — то есть я сам бежать всё равно не собирался, но согласен был, что ИМ бежать надо. С учётом их целей (получить побольше и с минимумом опасности), это осмысленное решение…

Вот только я сильно сомневался, что им дадут так просто уйти. Не для того они нас сюда заманили.

Через пару минут мои опасения частично подтвердились — столь же бесследно пропал отряд, высланный караулить стены. Итого наши потери составили уже 27 человек, больше трети от общей численности — и мы по-прежнему понятия не имели, с кем или чем тут столкнулись.

Атаман хотел допросить двух пленников, охранявших ворота… Но и они бесследно испарились из телеги! Вместе с парнем, который остался их охранять!

Я впервые видел этого битого жизнью мужика в такой растерянности. Но она продлилась недолго — атаман вспомнил, что у нас есть ещё один источник информации. К счастью, хотя бы он не исчез. Возможно, потому что всё это время был с нами и на него смотрело множество глаз.

— Куда ты нас привёл, ублюдок?! — прорычал атаман, как следует врезав доносчику. — Признавайся, падла, а то шкуру спущу! Что это за засада?!