Научи меня любить - Кажанова Юлия - Страница 3

Мужчина был статный, высокий, могущественный. Одного взгляда на меня ему хватило, чтобы испугать до смерти. Отец сдался через час. Подписал документы и сказал мне забыть всё как страшный сон.

Ему было легче. Он лишился только жены. Я же пострадала и физически, и морально.

И вот опять это давление. А ещё… рык? Мне кажется или это галлюцинация? Проверять не желаю, поэтому просто сжимаюсь и считаю секунды.

Неудивительно, что как только двери раскрываются, я тут же выбегаю и мчусь к своему номеру.

– Алиса, ты куда рванула?! А ну стой! – кричит сестрица, еле поспевая за мной.

Замираю, вспомнив, что ключи у неё! Жду.

Минута – и Мари, запыхавшись, подходит и суёт мне в руки ключ-карту.

– Ты чего? Не могла постоять спокойно? Видела, какие мужчины здесь? Сказка! Вот бы мне хоть одного заполучить на пару дней. Уверена, в постели любой огонь будет! – Закатываю глаза, так как последний год эта ненормальная только и думает о сексе. Может, возраст поджимает или что-то ещё?

Хотя сюда она приехала как раз к друзьям, с которыми собиралась тусоваться всю неделю. Я же буду предоставлена сама себе. А ведь отец думает, что у нас дружная компания и веселье на всю катушку. Смешно.

В клубах я вообще не бывала. Да и кто пустит туда такую серую мышку? Объёмные штаны, толстовка, светлая коса через плечо… Моя проблема с горлом сильно ударила по мне, и я отдалилась от мира.

Пыталась выучить язык жестов, но никто из моего окружения его не знал. Даже отец предпочитал общаться со мной записками. Я словно всем стала не нужна. Превратилась в привидение при жизни.

Вот и сейчас я достаю почти исписанный блокнот и чиркаю записку карандашом.

Я просто устала и хочу спать. Чего ты хотела?

Мари быстро читает и отвечает:

– В общем, разбор полётов завтра в девять. Спускайся в здешний ресторан, и я всё расскажу. Не опоздай, у меня плотный график мероприятий.

Кто бы сомневался. Удивительно, что меня не бросили ещё в аэропорту. Видно, причина в моём несовершеннолетии. Но так как завтра это будет исправлено, руки у сестрицы окажутся развязаны. Мне же останется принять ситуацию, как обычно, и постараться найти приятные моменты.

Как ни странно, но в душе ещё горит огонёк. Я стараюсь найти хорошее даже во тьме, хоть это и удаётся с трудом. Но по-другому не выжить, особенно такой убогой, как я.

Хорошо, до завтра, – пишу записку и иду в свой номер.

Мари, ничего не отвечая, залетает к себе и хлопает дверью. Я же не успеваю зайти, как уже слышу её радостный голос. Она опять болтает по телефону.

Жаль, мы не ценим того, что имеем. Всё бы отдала, чтобы вот так болтать. Но судьба решила иначе.

Раздеваюсь, вешаю куртку и шапку, снимаю тёплые ботиночки и подхожу к зеркалу. На меня смотрит симпатичная девушка, но очень усталая и печальная. Не так я хотела встретить свой день рождение, и уж тем более совершеннолетие.

Отодвигаю ворот кофты и смотрю на страшный шрам, который тянется по шее к груди. Мне предлагали свести его, но я оставила. Это как напоминание о пережитом и доказательство того, что жизнь – суровая штука.

Алиса

Праздничный день начинается для меня с надоедливого будильника, который пищит над ухом, напоминая, что даже в свой День рождения не я главное. Нужно вставать и спускаться к Мари, а то если придёт она, ничем хорошим это не закончится.

Именно поэтому нехотя выбираюсь из тёплой постели и плетусь в светлую ванную.

Должна признать, отец не поскупился и забронировал нам отличные номера. Большая кровать, немаленькая комната, мини-холодильник, забитый вкусностями, ванная, а не просто душевая, и даже есть балкончик. И вид оттуда сказочный, особенно ночью.

Если уж и коротать дни, то в таком уютном номере. Можно было бы и погулять по городу, но там такая вьюга. Я вчера-то страшно замерзла, хотя только вышла из аэропорта и дошла до такси, а потом – из такси до гостиницы.

Но если подумать, обидно будет просидеть столько времени в номере. Может, хоть в музей заглянуть? Там тепло, светло, и никто не общается. Все только смотрят экспонаты.

С такими мыслями я быстро принимаю душ и одеваюсь. Гардероб у меня скудненький и не слишком симпатичный. Сестрёнка и здесь приложила руку. Если раньше у меня были красивые платья, теперь они у неё. Мне же остались джинсы и бесформенные кофты различных цветов. Плюс футболки и хлопковое белье. И ничего кружевного и изящного. Но это скорее моя вина. Я так и не вышла из своей депрессии, а другие этого и не замечали.

Поправляю белую водолазку, которая прячет мой шрам, и надеваю сапожки. Высокие, на меху, с плоской подошвой. Шпильки мне только снятся.

Подойдя к зеркалу, провожу расчёской по спутанным светлым волосам. Пара минут – и коса готова. Лицо бледное, голубые глаза усталые и теперь больше серые. Давно они не светились и не смеялись. Но, видно, такая у меня доля.

Никакой косметики и помады. Да и зачем? Кому я нужна? Ради кого стараться?

Хватаю со столика блокнот, карандаш, ключ-карту – и я готова. Телефон оставляю, так как мне давно никто не пишет, только рекламщики звонят. Но и они уже бросают трубки, не получая ответа на их длинные тирады о выгодных покупках.

Длинный коридор, пустой лифт – и вот я на первом этаже. Ориентируюсь по табличкам и добираюсь до ресторана, где, естественно, уже сидит сестрица. И в чём она сидит!

Длинное вечернее чёрное платье, туфельки, макияж, причёска. Это во сколько она встала, чтобы навести такую красоту? И ложилась ли вообще?

Подойдя ближе, замечаю статных мужчин в костюмах, сидящих и там и тут. Все пьют кофе, едят и общаются с серьёзными лицами. Может, в гостинице проходит важная конференция? Откуда их столько?

И если такие гости меня пугают, то у Мари просто разбегаются глаза. Сестра не знает, кого выбрать, поэтому улыбается всем!

Интересно, она знает поговорку про двух зайцев? А здесь их тридцать, как минимум.

Стоит мне сесть за стол, как её милая мордашка превращается в ненавистный оскал. Меня осматривают как вещь и кривятся.

– А ничего попривлекательнее у тебя нет?

Развожу руки и тоже без приветствия начинаю изучать меню.

– Да уж, даже в свой день рождение выглядишь как оборванка. Алиса, тебе стукнуло восемнадцать! Могла бы хоть порадоваться. – Серьёзно? Это с каких пор её волнует мой внешний вид? Помнится, именно Мари частенько любила пролить на меня кофе или суп, а потом звонко смеясь, опозорив перед всеми.

Достаю блокнот и пишу ответ:

Я мало что взяла. Это самое лучшее.

– Кто бы сомневался. Ладно, давай я быстро всё расскажу и разойдёмся. Надеюсь увидеть тебя только через семь дней. И не вздумай испортить мне отпуск. Чтобы глаза мои тебя не видели. В номер тоже не приходи, вдруг я не одна буду. На крайний случай – телефон. Поняла? – отчитывает меня и изящно режет свою яичницу.

Молча киваю и, закрыв меню, жду официанта.

– Дальше. Вот тебе карта. – И нехотя достаёт из своего клатча кредитку. А вот это что-то новенькое. Она ещё не всё потратила?

Видно, вопрос так и читается на моём лице, так как красивое личико вновь кривится.

– Отец перевёл нам немалую сумму, но сказал, что первую покупку должна сделать ты, как именинница. Поездка поездкой, но памятный подарок – святое. Так что до вечера карта твоя. Купи себе что-нибудь, чтобы потом показать ему. Но вечером за ужином ты отдашь её мне! И так и быть, сними себе наличку на эти дни, чтобы мы больше не пересекались. Всё понятно? – И опять этот тон.

Киваю, забирая карту, и тут же достаю блокнот.

Во сколько и где мне тебя ждать?

– Здесь в семь. И будь добра, только передай карту. А то все разбегаются. С таким убожеством я никого не подцеплю.

Кто бы сомневался. Я даже уже не обижаюсь на её словечки, просто принимая их или пропуская мимо ушей.

– Вот и чудно. Тогда до вечера. – Мари изящно поднимается и уходит, оставив почти нетронутые блюда.